rain_dog - Еще одна сказка барда Бидля Страница 44

Я пью белое зелье, затем Блейки притаскивает мне какой-то бульон, вкуса которого я не ощущаю, потом опять какое-то зелье, Блейки что-то объясняет мне про магию. Да, черт, магия же должна стабилизироваться. И палочкой мне нельзя пользоваться. Сегодня точно, ну а потом… потом тоже с осторожностью. Мерлин знает, что даст скрещение наших магий. Может быть, я разнесу дом или покалечу кого-нибудь, или сам покалечусь, что предпочтительнее.

Когда я проснулся, мне казалось, что у меня ничего не болит, но сейчас я понимаю, что это не так. Просто болит все, но не сильно. Наверное, я вчера был настолько зажат, что мне попросту свело мышцы, так что теперь ноют они все - спина, руки, ноги. Только задница не болит… И губы, которые я вчера изгрыз, лежа на алтаре, теперь тоже совершенно ровные, без шрамов. Значит, Снейп залечил мне все, что мог, все, что он видел или о чем знал…

Почему я проснулся полностью одетым в пижаму и у себя? Конечно, надо было проснуться у него в кровати, с ним в обнимку, как после ночи страстной любви! А к тому же я вчера еще и заснул, голый по пояс - я ж так рыдал, что было не до того, чтоб пижаму одевать! А утром он принес меня сюда, я этого, конечно, не помню, ему же надо было выпускать из подвала Рона и Герми и вообще возвращаться в Хог. С ума сойти - вначале насилует меня, потом приводит в чувство, терпит мою истерику, гладит, утешает… Я даже не думал, что он такие слова знает, ну, там про все прошло, малыш, все хорошо. И как он целовал мои заплаканные глаза… Я не знаю, как мне думать о нем… Я просто буду думать, что в этой пьесе про Волдеморта и Поттера каждый из нас исполняет свою роль, свой долг, будь он неладен - я свой, а Снейп - свой.

Ко мне никто не заходит, да я и не особо хочу, чтоб со мной сидели участливые Рон с Герми. Они же ничего не знают, в этом я абсолютно уверен. И слава Мерлину, что не знают. Еще не хватало, чтоб они все знали, понимающе кивали и утешали меня. Что, мол, если надо для спасения магического мира, можно и не такое стерпеть. Да нет, они бы не стали. Они бы говорили, что Снейп сволочь и извращенец, что меня надо спасать и спасаться самим, ну, и все такое прочее. Надо мне это слушать? Нет, не надо, так что пусть они ничего не знают. Но просто забежать могли бы. Так, поболтать, одеяльце подоткнуть… Небось, Снейп не велел им меня беспокоить. Думает, мне в кайф лежать тут одному, вставать до туалета и обратно и размышлять о высоком… Вставать-то почему нельзя? Я же не калека!

И когда я уже совсем охреневаю от созерцания дождя за окном, я вдруг слышу, как в мою дверь кто-то скребется. Я рад? Да, немного, потому что это не может быть Блейки - он появляется ниоткуда, не может быть Снейп - он не стал бы скрестись, а просто вошел бы без приглашения. Значит, Рон или Герми, скорее всего, она, Рон тоже не очень на счет в дверь скрестись. Я прокашливаюсь и хрипло пытаюсь изобразить что-то вроде «входи».

Это, конечно, Гермиона. Входит с видом испуганной заботливой мамаши, осторожно так, будто малейшее движение воздуха может рассыпать меня в прах, присаживается на краешек кровати и шепотом спрашивает:

- Гарри, ты как?

- Что как? - я на мгновение даже думаю, что она все знает, но этого не может быть. - Нормально я, лежу вот.

- Снейп сказал нам, чтоб мы тебя не тревожили… Я просто подумала, если ты не спишь, я же могу тебя проведать?

Я внимательно смотрю на нее, и мне кажется, что вот с ней-то точно что-то не так - она какая-то скованная, напряженная, глаза безрадостные, тусклые такие. Сидит на самом краешке моей кровати, вон, и руки в замок сжала, как я вчера… и он. И она одета как-то небрежно, будто ей все до лампочки. Но она ведь в последние дни была совсем не такая, светилась вся, особенно рядом с Роном. И вообще была такая радостная, как солнышко.

- Герми, а ты как? - обеспокоенно спрашиваю я. Со мной-то все ясно, я болею, мне велено лежать, по мне будто стадо гиппогрифов топталось, хотя это был всего один Снейп… Да, ну а с ней-то что не так?

- Я, я, - о, она даже заикается! Я попал в точку! - а что я? Со мной все хорошо.

Да, все с ней хорошо, только вот она сейчас заплачет, я же вижу. Так что я сажусь, беру ее за руку и заглядываю ей в глаза.

- Герми, что с тобой случилось? Ты же чуть не плачешь!

Почему чуть? Она вот уже плачет. Не так, как я вчера, конечно, просто тихо всхлипывает, шмыгает носом и вытирает глаза кончиком указательного пальца.

- Гарри, ты знаешь, я даже не знаю, как тебе сказать… Я с Роном поссорилась. Я с ним так поссорилась, что… я чуть не попросила Снейпа, чтоб он стер мне память и отпустил меня.

- Он бы не отпустил, - говорю это абсолютно уверенно и со знанием дела.

- Я знаю, ну и потом, куда мне идти? И тебя нельзя бросать…

- Герми, давай уже выкладывай, что случилось.

Действительно, мы знаем друг друга сто лет, она моя подруга, единственная девчонка, с которой я вообще готов общаться. Думаю, после вчерашнего тема нежной юношеской любви для меня закрыта окончательно… И тут меня будто пронзает догадка: ведь Снейп закрыл их вдвоем, пока мы… И они были всю ночь заперты в одном помещении, значит… Но она уже договаривает сама.

- Понимаешь, Снейп вчера, после того, как поговорил с тобой, спустился к нам. Он видел, что мы сидели у камина в обнимку, даже, кажется, целовались… я уже не помню (Врешь! Все ты помнишь! Подумаешь, Снейп застал! Ему ли смущаться!).

- Он вам сказал какую-то гадость?

- Да нет, что ты! Просто посмотрел, ухмыльнулся, ну, ты сам знаешь, как он умеет. И рассказал про крестражи, про то, что их надо искать в прошлом. Ну и что вам с ним надо провести какой-то ритуал, чтоб мы смогли проходить сквозь время, причем ритуал именно с тобой, потому что ты связан с Волдемортом, и только ты сможешь отыскать крестражи.

Ого, неужели они готовы были вызваться меня заменить? Могу себе представить, какие бы у них были лица, если бы Снейп им рассказал, что нужно делать. Ну и не только рассказал…А Герми продолжает:

- И еще он сказал, что вынужден, да, так и сказал, вынужден запереть нас до утра в подвале, потому что мы будем мешать. Я его пыталась уговорить, чтоб он этого не делал, обещала, что будем сидеть тихо по комнатам, как мыши, но он не согласился…

Я понимаю теперь, почему он их запер. Они могли бы услышать наши шаги в коридоре, как он подгонял меня, как принес потом к себе. И ревел я, как белуга, тоже, наверное, не очень тихо. А потом мои друзья - они и есть мои друзья. Полезли бы меня проведать ночью… Да что там, я сам такой, лезу во все, куда меня не просят.

- И что, опять цепями приковал и предложил спать на тюфячках? - я понимаю, что дело вовсе не в этом, но оттягиваю тот момент, когда она скажет мне про Рона, она же за этим пришла.

- Да что ты, нет, конечно, - говорит она, по-прежнему, размазывая слезы по бледному лицу. - Он нам трансфигурировал кровати, Блейки ужин роскошный притащил. Обидно, конечно, когда запирают, но с ним же не поспоришь…