Шахразада - Коварная любовь Джабиры Страница 51

– Слава Аллаху! Но как тебе удалось проникнуть сюда? Ведь вокруг полно стражи!

– Всему свое время, Мирджафар. Отец Джабиры ждет нас снаружи с лошадями. Поторопись. К тому моменту, когда станет известно о побеге, мы должны быть как можно дальше от этих гостеприимных мест.

С этими словами Гарун снова растворился в темноте.

– Ну, теперь ты мне веришь? – срывающимся от радости голосом спросила Василике.

– Тебе я верю безгранично. Но вот в побег… – рассмеялся Мирджафар и крепко ее обнял. – А теперь поспешим. Понятия не имею, как Гарун собирается перетащить нас через стену; но если это кто-то и сможет сделать, то только он.

Через мгновение они уже были в саду. Принц с удивлением уставился на свисающую со стены толстую веревку; в ней не было ничего необычного, если не считать навязанных по всей длине широких петель, заменявших ступени, и мощного железного крюка, надежно крепящего ее наверху. Мирджафару еще не приходилось видеть столь странной и остроумной конструкции.

– О чем-то подобном я думал давным-давно, – негромко объяснил Гарун. – У моей «лестницы», правда, есть один недостаток: по ней очень легко подниматься, но только не спускаться… Нога никак не может попасть в петлю, особенно в темноте. Однако времени продумать все до конца у меня не было, приходилось спешить.

Мирджафар с уважением посмотрел на него, но все же спросил:

– А как тебе удалось не изрезаться об острые камни стены?

– Взгляни наверх, – улыбнулся Гарун.

Принц поднял голову и различил на самом краю стены что-то белое.

– Что это?

– Обычная кошма… всего лишь кошма, каких у кочевников всегда более чем достаточно. Правда, здорово придумано? Уважаемый Маджид сообразил, как защититься от осколков. Я забросил крюк, взобрался на стену, положил шкуру, перекинул веревку на другую сторону, и вот я здесь.

– Но ты говоришь, что по ней трудно спускаться?

– Да, – вздохнул Гарун, – пришлось помучиться. Но вам это не грозит.

– То есть? – не понял Мирджафар. – Как же иначе мы окажемся на той стороне?

– Проще простого, – загадочно улыбнулся Гарун. – Когда окажешься наверху, все поймешь сам. Это, кстати, придумка старика Маджида. Да какого там старика, он куда крепче нас будет… Да, чуть не забыл. Лучше, если первой пойдет Василике.

– Ты справишься? – с сомнением посмотрел на нее Мирджафар.

– Еще бы! – фыркнула она и, крепко сжав веревку, поставила ногу в первую петлю. – Подсади меня.

Мирджафар обхватил девушку за талию и легко поднял в воздух; сначала осторожно, а потом все увереннее она принялась карабкаться наверх. Стена была высокая, и лезть пришлось довольно долго. Добравшись, наконец, до верхнего края, Василике села на овечью шкуру и с опаской посмотрела вниз.

– А что дальше? – нетерпеливо спросил Гаруна Мирджафар. – Как она спустится? Надеюсь, ты все предусмотрел. Если с ней что-то случится, я никогда тебе этого не прощу.

– Смотри и ничего не бойся, – спокойно ответил тот.

Внезапно Василике решительно поднялась на стене во весь рост и… исчезла.

– О Аллах! – забеспокоился Мирджафар. – Что случилось?

– Не беспокойся, – терпеливо ответил Гарун, – с ней все в порядке. Теперь твоя очередь. Я последую за тобой и уберу веревку. Хозяин этого дома с ума сойдет, узнав, что лишился всей добычи, – с довольной усмешкой добавил он.

Отбросив сомнения, Мирджафар быстро полез наверх и без труда достиг края. По ту сторону, едва различимые в темноте, маячили несколько фигур в черных одеждах, а у самого подножия стены стояла запряженная быками огромная арба, доверху наполненная сеном.

– Прыгай! – донесся до него приглушенный мужской голос, и, вдохнув полной грудью, он ринулся вниз с головокружительной высоты.

Приземление было довольно болезненным.

– Ты не пострадал? – бросилась к нему Василике.

– Нет, а ты?

– Так, пара синяков, но ничего серьезного, – ответила она, с гримасой потирая ушибленное бедро.

– Быстрее выбирайтесь из арбы! – зашипел в темноте Маджид. – Гарун уже на стене. Вы хотите, чтобы он свалился на вас?

Они тут же соскользнули на землю.

Первой вниз упала веревка, а вслед за ней, с овечьей шкурой в обнимку, в сено тяжело рухнул Гарун.

– А где стража? – опомнился Мирджафар. – Не может быть, чтобы дом Суррахима не охранялся получше иного дворца!

– Во время падения ты, должно быть, сильно ударился головой, – усмехнулся Маджид. – Ну что за дурацкий вопрос? Здесь действительно было… хм… несколько стражников, но им всем – надо же, какое совпадение! – внезапно очень захотелось спать. Такой ответ тебя устроит?

– Извини, – смутился Мирджафар, – мне не следовало беспокоиться о них.

– Ладно, хватит болтать, – махнул рукой берберский воин. – Надо убираться отсюда, пока мы не перебудили весь город.

Внезапно из густой тени выскользнул какой-то человек, молча вскочил на козлы, стегнул быков, и через мгновение арба растворилась в темноте.

– Пошли, – сказал кади, – Джабира ждет нас с лошадьми неподалеку.

– Джабира? – изумился Мирджафар. – Да ты в своем уме, Маджид? Зачем ты ее сюда потащил?

– Ох, шейх, – старик покачал головой. – Ты воистину повредился в рассудке. Да я ради нее только все это и затеял. Ты должен быть ей благодарен за то, что она настояла на том, чтобы я вытащил и тебя, и твою тощую принцессу!

– Должно быть, мой разум отказывается принимать все вокруг! Прости меня, мудрый воин! – кивнув, ответил Мирджафар. – Но нам надо торопиться.

– Не я задерживаю вас, – пробормотал под нос Маджид.

Следуя за бербером-вождем, они углубились в темные кривые улочки, ведущие к старому городу. Джабира ждала их недалеко от базарной площади. Вскочив в седла, маленький отряд выехал из спящего города. Через несколько лиг вождь берберов остановил своего коня.

Небо все еще было черным, без малейших признаков приближающегося рассвета, хотя огромная серебряная луна уже висела над самым горизонтом. Василике молча наблюдала, как на ночное светило медленно наползает туча. Она понимала, что пришло время расставаться: отцу Джабиры пора было исчезнуть – не следовало рисковать. Ее сердце разрывалось от сочувствия. Страшно подумать, что творилось сейчас с самой Джабирой – ей хотелось и последовать за ним, и остаться здесь, с Василике и Мирджафаром.

– Дочь, ты свой выбор уже сделала. Я возвращаюсь домой. Тебе следует вернуться к бею – ибо так уже однажды распорядилась судьба. Ты уже делала этот шаг.

– Там Мустафа, – прошептала Джабира. – Там любимый…

Свиток тридцать первый

– Воистину, – проговорил Мирджафар, – твой отец, Джабира, сделал для нас невозможное.