Лори Макбейн - Тьма перед рассветом Страница 30

- Ваша светлость, - отозвался Кирби, низко кланяясь. Лицо его побагровело при мысли о тех словах, которые невольно вырвались у него по адресу герцога всего несколько мгновений назад.

- Мистер Кирби, - вежливо отозвался герцог, абсолютно уверенный в том, что дочь не покривила душой, описывая, чем она обязана этому человеку. - Я - ваш вечный должник и никогда не забуду того, что вы сделали для моей дочери, - глубоким, проникновенным голосом произнес герцог. Он был донельзя удивлен тем, что вынужден благодарить человека, который, как он представлял, был недостоин даже его презрения и которого, обернись все по-другому, он попросту приказал бы заковать в кандалы.

Хьюстон Кирби отделался какой-то пустой фразой и внезапно вспомнил, где он видел прежде это лицо. Эта настолько ошеломило его, что он, не задумываясь, заговорил, чувствуя, как от волнения судорогой перехватило горло. - С позволения вашей светлости должен сказать, что вы ни чуточки не изменились с тех пор, когда я имел честь видеть вас двадцать пять лет тому назад.

Заметив, что тот высокомерно вздернул брови, Кирби быстро заговорил, вдруг испугавшись, что его сочтут наглецом. - Я был лакеем у лорда Мертона Джейкоби, десятого маркиза. Я хорошо помню, как его светлость назвали вас молодым жеребцом и хохотали до упаду. Он сказал, что такого молодчика никто не сможет взнуздать, а тем более та титулованная вдовушка, хоть она и тешит себя этой надеждой. Его светлость сказал еще, что не завидует тому, кто осмелится встать у вас на пути.

Вслед за весьма откровенными воспоминаниями Кирби вдруг воцарилась такая тишина, что потрясенный дворецкий, не на шутку перепугавшись, мечтал только о том, чтобы земля разверзлась под его ногами. Боже правый, он слишком долго прожил в колониях! Кирби решил было, что ослышался, когда вдруг услышал, как герцог весело захохотал. Даже на лицах Реи и капитана было написано недоумение.

- Да, конечно, я прекрасно помню старого маркиза Джейкоби. Он был страшно похож на моего деда, такой же тиран!

Острый взгляд Люсьена Доминика полоснул по лицу Данте, будто впервые по-другому увидев его. Хьюстон Кирби и не понял, что его невинное с виду замечание всколыхнуло всколыхнуло старые воспоминания в груди герцога. Он припомнил стройного молодого человека, которым ненавистный капитан был в те далекие годы и ту не совсем достойную репутацию, что вполне заслужил своими похождениями.

Но не только нежностью и сожалением повеяло на него из далекого прошлого. Герцог не мог выкинуть из головы Данте Лейтона, и мысль о том, что дочь связана нерушимыми узами брака с человеком, который вел такую же жизнь, что и он сам, а может быть, ещё и превосходил его в беспутных выходках, заставило сжаться его сердце. Герцог внезапно вспомнил, насколько жесток и беспринципен был сам в дни своей далекой молодости и невольно взглянул на Лейтона. Он вспомнил, как тот высокомерно сказал, что не позволит никому отнять у него то, что он считает своим по праву. Именно это воспоминание и не давало покоя Доминику, ведь Рея теперь стала собственностью этого человека.

- Леди Рея Клер!

Кто-то в переполненном зале заметил, наконец, маленькую группу, застывшую у самой лестнице, и окликнул Рею.

К величайшему негодованию герцога его благородная дочь не только не сделала вид, будто не признала нахала, но, казалось, была рада поздороваться с неотесанным моряком. Не иначе, как он принадлежал к команде этого проклятого корабля! Герцог заметил, как человек направился к Рее, слегка покачиваясь, словно ступая по неверной палубе корабля. И не только это выдавало в нем моряка. С растущим раздражением герцог подумал, что по одежде его можно признать за настоящего пирата.

Но прежде, чем этот человек с кудахтающим смехом и почти беззубым ртом добрался до того места, где стояла Рея, на её пути появился Алек МакДональд с тем же решительным видом, что был, верно, у него, когда он сражался у Каллодина рядом с её прадедушкой. Этот хоть, по крайней мере, выглядит, как цивилизованный человек, подумал герцог. Он по-прежнему не сводил подозрительного взгляда с морщинистого лица незнакомого человека, из кармана которого выглядывала рукоятка ножа.

- Леди Рея Клер, мы так благодарны, что вы нашли время повидаться с нами, - срывающимся от возбуждения голосом проговорил Алек. От его внимательного взгляда не ускользнуло то, что за спиной девушки маячила мрачная фигура мужчины, а также враждебность сопровождавших Рею джентльменов. Капитана он, конечно, знал, но вот другой господин был ему совершенно незнаком, и храбрый шотландец, заметив избороздивший лицо незнакомца уродливый шрам, то час же решил, что капитан вряд ли обойдется без его помощи.

Однако сама Рея, похоже, ничего не опасалась и встретила МакДональда самой милой улыбкой, - Мистер МакДональд, это мой отец.

Роскошные усы МакДональда судорожно дернулись. - Ваша светлость, пробормотал он, но шотландская гордость не позволила ему поклониться или хотя бы из вежливости кивнуть.

- Отец, мистер МакДональд сражался бок о бок с прадедушкой в битве при Каллодине. Он помнит маму и тетю Мэри. Я сказала ему, что дядюшка Робин восстановил замок и проводит там добрую половину года.

- Из уважения к памяти Мак Данавела из МакДанавела я готов сражаться на стороне любого из его потомков, которому угрожает опасность, - со скромной гордостью и чувством собственного достоинства заявил Алек МакДональд, - Прекрасный был человек! Пришел когда-то ко мне помощь и приютил в своем доме в Тимералдохе. Это огромная честь для меня познакомиться с его правнучкой.

Из груди Люсьена Доминика вырвался вздох. Он почувствовал себя обманутым, потому что в который раз у него отняли возможность презирать и ненавидеть этих людей. Из чувства долга или просто по зову сердца, но все они были добры к его единственной дочери.

- Благодарю вас, мистер МакДональд, - ответил он. Легкая улыбка, такая же редкая, как луч солнца в холодный зимний день в горах Шотландии, немного смягчила суровые черты его лица. - Моя жена всегда страшно гордилась своими предками-горцами. Она будет очень признательна, когда узнает, как вы были добры к нашей дочери.

Густые усы шотландца снова дрогнули, но на этот раз под ними скрывалась широкая усмешка. - А ведь я хорошо её помню, да! Волосы у неё были чернее ночи и дикая же был девчушка! Ну чисто горная козочка! Так ведь у неё же была сестра, рыженькая такая, у неё ещё был настоящий дар. Да что там, я немало чего слышал про неё ...

Внезапно Алек случайно заметил сурово сдвинутые брови и неловко осекся. Смущенно откашлявшись, он продолжал, - Ну, так вот что я хотел сказать - команда Морского Дракона в моем лице горячо благодарит вас за ту удачу, что вы принесли нам всем!

- Боюсь, что вся моя помощь сводилась к тому, чтобы не путаться все время у вас под ногами. Но все равно, я навеки сохраню в памяти это плавание и всех вас, друзья мои. Храни вас Господь! - произнесла Рея, её теплые слова были встречены растроганным гулом голосов мужчин, собравшихся вокруг её закутанной в накидку фигурки.

Один из них отделился от остальных моряков и шагнул вперед, склонившись в глубоком поклоне, его темные глаза ярко блеснули, - Что и говорить, жаль нам прощаться с такой очаровательной леди. Но для того, чтобы она никогда не забывала добрых друзей со старого Морского Дракона, мы просим принять от нас на память маленький подарок. - Произнеся на память тщательно заученную и отрепетированную речь, он преподнес её маленькую кожаную коробочку.

Под взглядами затаивших дыхание матросов Рея открыла коробочку. Выражение её лица ясно сказало им, как она растрогана. Полными слез глазами она обвела суровые, обветренные лица людей, которые стали её друзьями.

- Вы так добры, - пробормотала она. Ее пальцы нерешительно коснулись усыпанной драгоценным камнями брошки, изображавшей золотой кораблик с парусами из сверкающих бриллиантов. Лента из сапфиров и изумрудов обвивала нос корабля, а на нем застыла крохотная фигурка дракона, выложенная яркими рубинами

От восторга Рея онемела. Она не ожидала от своих грубоватых, простых друзей такой чуткости и сейчас с трудом сдерживала слезы. А они, видя, как она тронута, были счастливы.

- Мы все в этом участвовали, - пробормотал Алистер Марлоу, с трудом проталкиваясь сквозь толпу затаивших дыхание моряков.

- Спасибо, - хрипло сказала Рея. - Я буду всегда хранить его, как самое большое сокровище, - пообещала она. И прежде, чем Алистер догадался, что она собирается сделать, Рея запечатлела нежный поцелуй на его щеке.

Совершенно опешив от изумления, он растерянно оглянулся, встретив взгляд Данте Лейтона и после него - странного незнакомца с темно-карими глазами. Похоже, они оба недоумевали, не понимая, что происходит.

Побагровев от смущения, Алистер Марлоу неловко отступил в стороны, а остальные моряки гурьбой обступили Рею, в глубине души надеясь, что может быть и на их долю выпадет такое же счастье. Так оно и случилось. Подобной чести удостоилась даже сморщенная, как печеное яблоко, физиономия старого Лонгэйкра. Перецеловав всех до одного, Рея с тревогой оглянулась назад и её глаза беспокойно оглядела знакомые лица. Здесь не было одного человека, а с ним она хотела попрощаться больше, чем с кем-либо. Но темноволосая головка так и не попалась ей на глаза. - А где же он? Я не могу уехать, не попрощавшись, Данте, - взволнованно сказала Рея, её глаза в который раз обежали комнату, а на руке она уже почувствовала ладонь отца.