Алла Полянская - Право безумной ночи Страница 12

— Да ладно, Дэн, хватит вилять. Мам, у нас там живет Валерий Станиславович. Так вышло, что…

— Какой Валерий Станиславович?!

У меня нет знакомых с таким именем. Вот чуяла моя душа, что стоит мне на пять минут умереть, как эти бестолочи нагородят глупостей!

— Я не знаю никого с таким именем. Что он вам рассказал, что вы впустили его в дом? Да вы в уме? А если…

— Мам, остынь, — Матвей вздыхает. — Ты его знаешь. Это тот человек, который тебя спас. И нас возил с вещами, и вообще…

— Это тот троглодит, что вас ударил? Зачем вы впустили его в дом? Он что, бомж?

— Ну, мама!

Боль адская, меня тошнит, перед глазами все плывет, но мысль, что я что-то упустила и теперь в моем доме живет неизвестно кто, держит меня здесь, а тьма так близко, и там спасение. И нырнуть туда, за грань, где нет боли и тревог, мне мешает мысль, что близнецы снова накосячили.

— Так, вышли оба отсюда!

Это вездесущий Семеныч нарисовался в палате, и от его голоса воздух сделался густым и вязким. Близнецы попятились к двери, протиснулись мимо фигуры в зеленой пижаме и шмыгнули в дверь. Но я с ними еще не договорила!

— Как ты себя чувствуешь?

— Больно…

— Ну, это понятно — разрезаны ткани, операция, шов, отек. Но в целом все прошло удачно, хотя я в толк не возьму, как ты при таком состоянии позвоночника последние полгода вообще ходила. Почему не обратилась к врачу?

— Я обращалась…

— К кому?

— К невропатологу в поликлинике.

— И что он?

— Она. Послала меня на снимок, потом на МРТ, прописала таблетки и велела греть солью…

— Фамилия невропатолога, в какой поликлинике?

— Васильева, в десятой, вашей же, около этой больницы корпус… Мне ж она по месту жительства, я живу в двух кварталах отсюда.

— Я в курсе, где десятая поликлиника. Васильева, значит… ладно. Теперь так: лежишь и отдыхаешь, выполняешь все, что я назначил. Восстановительный период продлится несколько месяцев, реабилитолог тебе объяснит лучше, чем я. В общем, отдыхай, а сейчас постарайся уснуть.

— Но…

— Ни о чем не тревожься, все в порядке.

— Но полиция…

— Тут к тебе адвокат пришел уже.

— Адвокат?!

Театр абсурда. Какой адвокат, откуда бы ему взяться?

— Ну, да, — Семеныч выглянул и поманил кого-то. — Заходите, но не более десяти минут. Я вас оставлю.

В палату вошел человек в костюме, в руках у него коричневый кожаный портфель. Ему лет сорок, и, судя по его часам, он дерет с клиентов три шкуры. И я не понимаю, зачем он мне, кто его пригласил и как я смогу его оплатить, если на то пошло.

— Меня зовут Дмитрий Васильевич Ершов, я ваш адвокат.

— Я не понимаю. Почему мне нужен адвокат? Я вас не звала, и оплачивать это я…

— Насчет оплаты не беспокойтесь, господин Марконов уже все оплатил. Подпишем бумаги на представительство, и ни с одним полицейским без моего присутствия вы разговаривать не будете.

— Послушайте, я не понимаю… Зачем мне нужен адвокат? Как Марконов узнал, что… А что, собственно, произошло?

— Все очень просто. В новостях был репортаж о взрыве машины. Погибла бухгалтер Соколова Ирина Юрьевна. Машина ваша, вы во время взрыва пребывали в больнице, но полиция сейчас будет пытаться доказать, что вы сами заминировали машину.

— Я?!

— Ну, это одна из версий. А потому господин Марконов счел необходимым нанять меня. Вот, подпишите бумаги и отдыхайте, выглядите вы скверно, честно говоря.

— Но я не минировала машину!

— То же самое сказал мне и господин Марконов. Потому я вам верю и считаю, что полицию сразу нужно поставить на место, иначе они примутся досаждать вам, а это ни к чему, учитывая обстоятельства. Вот, подпишите здесь.

— Быстрый вы какой… Почитаю для начала.

Марконов озаботился найти мне адвоката. Все так скверно? Неужели они действительно думают, что я могла… И погибла Ирина. Что она делала в моей машине, зачем взяла ключи и завела ее? И очевидно же, что тот, кто минировал машину, понятия не имел, что я собралась умереть, а потому никогда больше не села бы в эту машину. Это мне очевидно, а полиция скажет: раз ты собралась сигануть с моста, значит, просто хотела прихватить с собой еще кого-то. Глупо, но в полиции и не работают слишком умные персонажи — так, неудачники, которые не смогли по-другому реализоваться. И эти неудачники наделены нешуточной властью! Да, Марконов прав, как всегда. Мне нужен хороший адвокат.

— Все, Ольга Владимировна, выздоравливайте. Завтра встретимся.

— Завтра?

— Да, к вам придет следователь, и вы дадите показания — но только в моем присутствии. Следователь будет в одиннадцать, после обхода.

Он вышел, а я не могу перестать думать о том, что произошло. Бедная Ирина, как глупо погибла! Но что она делала в моей машине и кто мог заминировать ее? Кто ненавидит меня до такой степени, что готов взорвать? Ну, кроме меня самой? И Марконов… адвоката нанял, а сам и глаз не кажет! Это так похоже на него. Но оно, конечно, и к лучшему — выгляжу я точно не лучшим образом, учитывая, что чувствую себя как воскресший труп.

— Давай-ка поставим тебе капельницу.

Они не могут оставить меня в покое! Я вообще уже превратилась в стилизованную игольницу, но это, похоже, никого здесь не волнует.

— Лежи спокойненько.

Медсестра уже другая, эту я не видела. От нее резко пахнет духами, она высокая, рыжеволосая и какая-то нескладная, что ли.

— Как вы будете ставить капельницу, если я лежу на животе?

— Ничего, это не помешает.

Она подсоединяет меня к системе, и меня отчего-то раздражает ее возня — так долго она не могла попасть в вену.

— Ничего, потерпи. Уже последний раз.

Стены плывут, и тьма накрывает меня с головой, и глаза Клима так близко, и…

Что-то с силой бьет меня — все тело содрогается, и поясница болит немилосердно.

— Все, есть пульс! Быстро подключайте к аппарату очистки крови, плазму несите!

Кто-то кричит, а мне так больно, и что-то теплое струится по телу.

— Кровотечение открылось! Переверните ее на живот!

Меня переворачивают, боль становится нестерпимой.

— Новокаин! Быстро!

— Может, общий?

— Не перенесет, сердце никуда.

Я думаю о том, что столько боли мне послано абсолютно напрасно. Ведь это с каждой минутой укрепляет меня в желании вернуться на мост.

Они что-то делают со мной, а я превратилась в один сплошной нерв, чувствующий каждый толчок сердца, каждый вдох и выдох, и… Очистка крови?!Похоже, кто-то всерьез принялся за меня.

— Не надо больше новокаина, ей сейчас надо просто очистить кровь. Люда, неси плазму, что ты там копаешься.