Алла Полянская - Право безумной ночи Страница 18

Он ждет в коридоре, всем своим видом показывая, что ситуация самая что ни на есть рядовая. Только ни хрена она не рядовая, и мы оба это знаем.

— Ну что ж, дети, идите! — Матрона Ивановна смотрит на нас весело и иронично. — Не убейте только друг друга, характеры-то у обоих — ух! Жду в гости.

Она уходит в отделение, а новый мой знакомец берет у меня из рук пакет с халатом и кивает:

— Я там машину припарковал недалеко. Поедем, что ли.

Я молча иду за ним. Не знаю, как на него реагировать. С одной стороны, он был с моими детьми, когда им был нужен кто-то рядом — кто-то взрослый. С другой стороны, в моем доме после смерти Клима отродясь не ночевали мужчины, даже в качестве диванного постояльца, и то, что все это решили помимо меня, мне, конечно, не очень нравится. Ладно, три дня, а потом он уедет, и будем жить, как жили. Так и быть, ведь он заботился о моих детях.

— Я понимаю, что ситуация тебя напрягает.

Ага, он вспомнил, что тогда, ругаясь, мы перешли на «ты».

— Да не то чтоб напрягает, но, безусловно, для меня это нетипично.

— Я знаю. Послушай, так вышло, что…

— Мне дети все объяснили. Не парься попусту, не о чем толковать — я рада, что ты был с моими детьми, что они не остались одни, голодные…

— Без шапочек и курток…

Это он пытается шутить, но мне такие шутки никак — потому что близнецы когда-то замучили меня своими болезнями: и ветрянка, и корь, и скарлатина, и просто вирусы, которые они хором цепляли в детском саду и школе, и простывали постоянно! Пока немного переросли и годам к шестнадцати перестали болеть каждый месяц. Зато год назад переболели ангиной, оба сразу, и ангина оказалась тяжелейшая! То-то мне счастья было бы, знай я, что они заболели, а я как на грех сама в больнице и лечить их некому!

— У тебя дети есть?

— Нет.

— Тогда шутки насчет шапочек и курток в сторону. Я знаю, что делаю, когда велю им не бегать голыми по холоду и правильно питаться, я их мать, и мне виднее, что им нужно.

— Они взрослые уже.

— Да, чтобы ковыряться в компах и трахать девок — безусловно. А вот позаботиться о себе они в принципе не в состоянии. Лет до четырех, собираясь на прогулку зимой, они доказывали мне, что куртки, шапки и теплые штаны надевать не надо, на улице же солнце! Они по такому примерно принципу и сейчас одеваются, а потом мерзнут, простывают и болеют. Можно подумать, это один раз было, а ведь даже не двадцать один — а постоянно. И пока они не научатся сами о себе заботиться, я отказываюсь считать их взрослыми.

— Ну, доля правды в этом есть. Во время пребывания в твоей квартире я отметил их полнейшую бытовую беспомощность, которую по мере сил постарался ликвидировать, хотя бы в части питания.

— Да, они говорили. Спасибо. У нас с ними последние несколько лет была какая-то затяжная война, так что все мои попытки как-то приучить их организовывать собственный быт встречались враждебно.

— Ну, это я заметил тогда. Впрочем, они за это время повзрослели и кое-что поняли.

Мы поднимаемся в квартиру, и я останавливаюсь в прихожей. Это моя квартира, но что-то неуловимо изменилось. Запах, тишина… не знаю.

— Мы тут организовали генеральную уборку, да и комнату свою они привели наконец в порядок. В общем, как-то так. Там суп есть, идем поедим.

— Переоденусь только.

Мне надо как-то свыкнуться с мыслью, что меня в моем же доме зовут обедать — причем совершенно незнакомый мужик, который, однако, как-то смог сладить с близнецами настолько, что они, по его словам, прибрались в своем логове.

Я переодеваюсь в халат и иду мыть руки, попутно заглянув в комнату близнецов. Они не просто прибрались — они покрасили стены в нежно-салатовый цвет, развесили репродукции картин, а все «железо» убрали в невесть откуда взявшийся шкаф.

— Купили лист ДСП и соорудили с ними шкаф для их деталей и прочего, как раз такой, как им удобно.

— У меня просто нет слов — я в ауте!

— Отлично. Тогда идем обедать, суп стынет.

Овощной суп с куриными клецками выше всяких похвал. Надо же, сам приготовил…

— Это ребята утром тебе сварили.

Все, он меня этим доконал.

— Ешь, чего ты. Они старались, и получилось неплохо.

— Очень хорошо получилось! Надо же…

— Просто некоторые вещи парням должен объяснять мужчина, вот и все.

Я знаю. Я всегда знала, что придет момент, когда моим детям станет нужен рядом отец, а его не будет. Но с этим я ничего не могла поделать.

— Я знаю. Но их отец погиб, а приводить в дом чужого мужика я не рискнула. Да и не хотела.

— Они говорили мне.

Что они еще тебе говорили? Чему ты тут учил моих детей, пока я на больничной койке валялась?

— Я печенья купил, чай будешь?

— Ага.

Мне надо как-то привести в порядок свои мысли и впечатления.

— Вот вернусь через три месяца и повезу вас всех на дачу к себе. Шашлыков нажарим, отдохнем. У ребят каникулы еще будут, ты немного поправишься, и рванем. Там лес, речка, красота невероятная! Тебе сахар класть?

— Да, две ложки.

Похоже, он собирается вернуться сюда. Блин, да что же это такое! Отчего моя жизнь полетела к чертям, а вместо нее образовался какой-то театр абсурда? Мы молча пьем чай с печеньем, и я не знаю, как мне себя вести и что говорить.

— Ты отдыхай, я тут по хозяйству сам подсуечусь. Вечером Семеныч грозился заглянуть.

— Да, он говорил, что придет тебя навестить.

— Послушай, я знаю, что ситуация какая-то неловкая, но…

— Забей. Так уж вышло, что теперь толковать. Пойду прилягу, а то и правда что-то я устала.

Дорога домой и подъем на этаж вымотали меня, а впечатления и вовсе доконали. Мне надо побыть одной и все обдумать, а потому я занырну в душ, а потом влезу под плед и подумаю над ситуацией.

Но подумать у меня не получилось, потому что только я укуталась в свой плед, как тут же уснула — так, как не спала в больнице, глубоко, без сновидений.

— …новые проблемы. Валера, это самое странное решение из всех, что я мог бы предположить!

— Да ладно, Семеныч, ты-то хоть не шпыняй меня. Я ведь приехал и думал у Сереги пожить, а он говорит: нет, братан, у меня баба новая, у нас все только начинается, давай к кому-то из друзей.

— С Лизкой квартиру когда делить станешь?

— Да никогда. Пусть живет, я себе куплю еще. Вот съезжу в Мексику, меня из Колумбийского университета ребята приглашают, они там нашли интересный слой, похоже, как раз по моей теме, и там я за три-то месяца как раз наскребу на новую берлогу. Ну, на большую часть уж точно, может, кредит возьму. За новую книгу мне заплатят скоро, так что не пропаду, пусть живет, не стану я с ней ничего делить, унизительно это мне.