Иден Дороти - Призрачная жена Страница 18

7

Просыпаясь утром, я услышала под моим окном лай собаки и девичий смех и собралась было позвонить, чтобы мне принесли завтрак. У меня не было ни малейшего желания встречаться до ланча с фру Доротеей или с детьми Отто. И даже с самим Отто, прости меня Боже. Хотя, думаю, я больше нуждалась в помощи, чем в прощении.

Но потом я вдруг изменила свое решение. Сияло солнце, и мне не захотелось прятаться в комнате в такое чудесное утро.

Смех Дины звучал заразительно, она бросала мяч огромной собаке. Нильс стоял рядом. Солнце золотило его светлые волосы. С этого расстояния он казался обычным милым молодым человеком, отдающим команды собаке и смеющимся вместе с сестрой.

Но внезапно оба они замолчали. Дина выронила мяч, а Нильс, постояв с минуту глядя на дом, демонстративно повернулся и скрылся из виду.

В саду появился Отто.

Ни один из его детей не выразил желания поговорить с ним. Хотя я оказалась не права, потому что, когда он подошел к Дине и сказал ей что-то, она опустила голову и ответила. Она казалась очень юной, захваченной врасплох школьницей. Своей большой рукой Отто взъерошил волосы дочери. Мне был знаком этот нежный жест.

Дина растерянно посмотрела на отца, и я услышала ее голос, повысившийся под влиянием чувств.

— Нет, я не могу извиниться, папа. Ведь то, что сказал Нильс, правда. Ты женишься назло ему.

Поскольку неподалеку от них садовник подстригал газон, девушка говорила по-английски. Дочь с отцом явно не хотели, чтобы работник понял их разговор.

Отто сердито уставился на девушку.

— Если ты не будешь хорошо себя вести, я отошлю тебя обратно в школу. Прошлым вечером вы с братом были непростительно грубы, и я жду, что сегодня вы принесете Луизе свои извинения. Нильс говорил чушь. Почему он так против мачехи?

— Но, папа, она почти ровесница ему. Это же смешно.

— Ты тоже находишь это смешным?

— Нет. Я считаю, что Луиза очень милая и хорошенькая, но ты же должен помнить, как Нильс относился к маме.

— Я помню, — напряженным голосом сказал Отто.

— Тогда, как же ты можешь ожидать, что он примет ту, которая так скоро хочет занять ее место?

Голос Дины страстно зазвенел. Я подумала, что Отто снова рассердится, но он удивил меня тем, что взял девушку за руку и сказал:

— Ладно-ладно, моя девочка, не волнуйся. Ты же знаешь, для тебя это не очень хорошо.

— И для тебя тоже! — воскликнула Дина. Наблюдая за ними из окна, я почувствовала, как

меня охватывает леденящий страх. Я могла только догадываться, что имела в виду Дина. Если мое предположение правильно, у девушки та же самая болезнь, что и у отца. И это значит, что, несмотря, на все его заверения, какие-то ее формы передаются по наследству. И мой бедный ребенок, которого я уже страстно оберегала, может оказаться жертвой этого ужасного заболевания.

Не страдает ли от нее и Нильс? Может, именно этим объясняется его трудный характер? Может, именно по этой причине Отто торопился жениться на мне, пока я не услышала слишком много? Может, именно об этом пыталась рассказать мне вчера фру Доротея?

Итак, я оказалась в ловушке. Но в этот момент я упрекала не Отто, а себя за то, что позволила уговорить себя на поспешную брачную церемонию, прежде чем познакомилась с его семьей. "Посмотри, перед тем как прыгнуть" — это была любимая поговорка моей матери. Она знала мою импульсивность и повторяла эти слова так часто, что я перестала воспринимать. Я определенно забыла их, когда влюбилась в Айвора, но добросовестно следовала им, встретившись с Отто. До Драгора. Драгора с его белыми гусями, синим морем и настойчивостью Отто…

Но Отто считал, что я как раз та женщина, которая может родить ему здорового ребенка. Возможно, я и была ею. Я должна быть ею.

Приведя себя в порядок, я спустилась вниз, где думала найти Отто и Дину за завтраком, но увидела в огромной столовой только Эрика.

— Доброе утро, Луиза, — улыбнулся он мне.

Эрик — единственный человек в доме, чьи манеры были очень приятны и для которого не имело никакого значения то, что Отто женится во второй раз. Он выглядел простым наблюдателем. Я обрадовалась, увидев его.

— Кофе или чай? — поинтересовался он.

— Кофе, пожалуйста. Черный.

— Что это значит? Ты плохо провела ночь? — проговорил он, переходя на "ты". Я не стала возражать.

— Нет, просто предпочитаю черный кофе.

Он налил мне кофе из серебряного кофейника, а потом уселся напротив, окинув меня внимательным взглядом.

— Да. Ты действительно выглядишь отдохнувшей. Думаю, нас вчера оказалось слишком много для одной тебя.

— К тебе это как раз не относится. Ты уже видел Отто сегодня утром?

— Нет. Он позавтракал рано и ушел. По-моему, он хотел взглянуть на новую машину Нильса. Он так же сходит с ума по автомобилям, как и Нильс, хотя ни за что не признается в этом.

— Значит, они с Нильсом забыли о ссоре?

Эрик покачал головой.

— Вряд ли. Это давняя история. Но тебе не следует думать об этом, Луиза, ты не должна расстраиваться.

Доброта, звучавшая в его голосе, придала мне решимости и я спросила:

— Эрик, Нильс тоже болен?

— Тоже? — Он сделал короткую паузу, потом ответил — Нет. — И снова посмотрел на меня пристальным, изучающим взглядом. — Что бы ты еще хотела знать?

— А Дина? Я слышала ее разговор с Отто в саду сегодня утром. Она больна?

— К несчастью, да. Но в легкой форме. Первый приступ у нее случился, когда ей исполнилось четырнадцать лет. Она очень мужественно восприняла это. Она вообще очень милый ребенок. Ты должна подружиться с ней. Ты могла бы ей помочь.

— Да, конечно, но сейчас мне кажется, что больше всех в помощи нуждаюсь я. Я не знала, что болезнь Отто передается по наследству.

— Выпей кофе, пока он не остыл, — спокойно посоветовал мне Эрик. — Надо отдать должное моему брату, он искренне полагал, что проблемы с болезнью Винтеров, как ее называют здесь, ушли в прошлое.

— По-видимому, у него имелись основания так считать, ведь с Нильсом все в порядке. — И так как Эрик никак не отреагировал на мое замечание, я продолжила: — Но поскольку у него тяжелый, истеричный характер, в любой день у него могут начаться приступы. Не так ли?

Должно быть, я выглядела бессердечной. Да и была такой по отношению к Нильсу, но Эрик только сказал:

— У тебя есть время изменить свое решение, Луизa. Если ты боишься выходить замуж за Отто…

Меня охватило дьявольски сильное искушение рассказать ему правду. И только сознание того, что это непорядочно по отношению к Отто, остановило меня. У меня возникло странное ощущение, что наша брачная церемония в Драгоре происходила как бы во сне, а в реальности мне еще только предстоит встать рядом с Отто перед алтарем в церкви Монеборга, чтобы узаконить нашего ребенка.