Патриция Макдональд - Замужем за незнакомцем Страница 23

— Отвечай на вопрос.

— Я видел, как он подошел сзади, хотел ее столкнуть.

— Как он выглядел? — спросила Джоан.

Джош пожал плечами:

— Да не знаю… Он был в темных штанах, фуфайке с капюшоном и в лыжном шлеме. С красным вокруг глаз.

У Эммы перехватило дыхание. И грудь сдавило — будто на нее рухнуло тяжеленное бревно.

— Что еще? — продолжала Джоан. — Какого он был роста?

— Больше я ничего не запомнил. Все же быстро было.

— Ну, хорошо. Оставь свое имя и адрес патрульному. Возможно, нам придется еще разок с тобой побеседовать.

— Спасибо, Джош, — прошептала Эмма ему вслед.

Джоан посмотрела на Эмму и сказала серьезно:

— Вы понимаете, что после случившегося шансов на то, что нападение в Пайн-Барренсе было случайным, нет?

Эмма ничего не ответила. Она все прекрасно понимала.

— Лейтенант, нам пора ехать, — напомнил врач.

— Да-да, — ответила Джоан. — Эмма, я пошлю с вами нескольких полицейских. Они будут дежурить в больнице.

— Спасибо, — чуть слышно прошептала Эмма.

К каталке подошли двое полицейских. Эмма лежала неподвижно. Каталку повезли к выходу.

Когда ее спускали со ступеней, Эмма обратила внимание на огромные освещенные окна в здании напротив вокзала. В одном из них она увидела двух студентов. Парень с контрабасом, девушка со скрипкой у плеча. По-видимому, они репетировали.

Здание музыкального факультета, подумала Эмма. Его окна выходят на платформу.

— Наш маленький пациент чувствует себя превосходно, — сказал врач, отключая УЗИ-сканер. — А вы?

— Уже лучше. Доктор Вайс, можно мне домой?

Он с сомнением посмотрел на ее свежие повязки.

— А за вами есть кому ухаживать? Да, кстати, к вам пришли. Вы в состоянии принять посетителя?

— А кто это? — спросила Эмма, но доктор Вайс уже вышел.

Неужели Дэвид? — подумала она. Нет, если бы Дэвид узнал, что она здесь, и приехал, полицейские, которые ее охраняют, тут же отправили бы его в участок. Эмма повернула голову и взглянула на занавеску, отделявшую ее отсек от коридора.

Из-за занавески появилась Стефани в синем шерстяном костюме, который ей очень шел.

— Боже ты мой! Эмма, как ты, дорогая? — Она нежно поцеловала Эмму в лоб. — Я ехала из Трентона и обо всем услышала по радио. Пыталась дозвониться Дэвиду, но он не отвечал, и я помчалась сюда.

— Меня хотели столкнуть под поезд.

Стефани стиснула руки на груди.

— Да знаю я… — Она присела на пластиковый стул у кровати. — Что говорят полицейские? Что это тот же тип, из Пайн-Барренса?

Эмма кивнула.

— Да. На нем был капюшон и лыжный шлем. Кто-то желает моей смерти. — Ее передернуло. — Лейтенант Аткинс подозревает моего мужа.

Стефани рассеянно погладила Эмму по руке.

— Почему ты молчишь? — спросила Эмма. — Ты тоже так считаешь?

— Я ничего не считаю. Просто думаю.

— Так расскажи, о чем думаешь.

— Мне очень нравится Дэвид, — сказала Стефани с грустью. — Он отличный парень. И вы выглядите такой счастливой парой…

— Господи, да мы только что поженились! Зачем ему было бы убивать меня прямо в день свадьбы?

— Не знаю. Может, он решил, что ошибся… Или у него есть любовница.

— Стефи, ты что? Ведь речь идет об убийстве!

— Эмма, я не хочу никого обвинять, но у тебя большое состояние. И в случае твоей смерти обогатится только один человек.

— Деньги его не интересуют! — воскликнула Эмма.

— Деньги интересуют всех.

— Я понимаю, ты говоришь вполне здравые вещи. Но я просто не могу такого себе представить! Не прошло недели, как мы поженились. Поклялись любить и оберегать друг друга до самой смерти. И теперь все вокруг пытаются меня убедить, что человек, которому я доверила свою жизнь, может оказаться убийцей.

— Эмма, ты же его почти не знаешь. События развивались так стремительно!

— Это отнюдь не значит, что я ошиблась. Дэвид меня любит.

— Любит? Тогда почему его нет здесь, рядом с тобой?

— Не знаю, — ответила Эмма со слезами на глазах.

— Ой, Эмма! — смутилась Стефани. — Ну хорошо, а кто тогда? У тебя нет врагов.

Эмма помолчала и сказала:

— По-видимому, есть. У меня в центре была одна пациентка, она умерла от анорексии. Ее отец во всем обвинил меня и поклялся мне отомстить.

— Но почему? Почему он обвинил тебя? Когда анорексия доходит до последней стадии, уже…

Эмма замялась.

— Понимаешь, в ходе лечения я стала подозревать, что он вынуждал ее вступать с ним в сексуальные отношения. Познакомившись с родителями, я заметила, что мать — женщина полная и, можно так сказать, сексуальная. Сначала я подумала, что анорексия — это реакция на образ матери, но потом стала думать, что девочка таким образом демонстрировала, что не годится, так сказать, на роль собственной матери.

— И как ты поступила?

— Я поговорила со своим начальником — с Берком. Он, как и я, счел, что ее нужно показать врачу. Гинеколог, который специализируется на сексуальных домогательствах, согласился ее проконсультировать. Отец, узнав об этом, пришел в ярость.

— И ее не осмотрели?

— Нет, осмотрели. С разрешения матери. Врач не нашел никаких подтверждений нашей версии. Отец забрал ее из центра, и через несколько недель она умерла.

— Ты думаешь, ты ошиблась насчет отца?

— Может быть. Но растлевать можно по-разному. — Эмма грустно покачала головой. — После истории в Пайн-Барренсе полиция его допрашивала. Он был вне себя. Сегодня я встретила его у нас в центре, и он накинулся на меня. А когда меня увозили с вокзала на «скорой», я обратила внимание, что здание музыкального факультета, где он работает, находится как раз напротив вокзала.

— И какое это имеет отношение к случившемуся?

— Он мог заметить меня на платформе и прийти туда.

— Пожалуй, ты права, — кивнула Стефани.

— А лейтенант Аткинс зациклилась на Дэвиде, — сказала Эмма. — Она уверена, что это Дэвид, и никто другой.

Стефани наморщила лоб.

— А твою пациентку звали случайно не Айви Девлин?

— С чего ты это взяла? — тут же спросила Эмма.

— Эмма, я же преподаю в средней школе. От анорексии умирает не так много подростков. Сестра Айви учится у меня.

— Боже мой! Теперь я буду мучиться. Мне не следовало тебе этого рассказывать.

— Почему? Ты же не рассказала мне, что она тебе говорила.

— Все равно, мне не надо было ее обсуждать.

— Алида, сестра Айви, была очень застенчивой девочкой. А вскоре после смерти Айви стала приходить в школу накрашенная, в коротеньких маечках, не прикрывающих пупок. Стала этакой секс-бомбочкой.