Дебра Коуэн - Любовник под подозрением Страница 30

Джен содрогнулась:

– Нам не пора вернуться?

– Можем не торопиться. – Он вгляделся в ее лицо и, когда она наконец подняла на него взгляд, нахмурился, увидев в ее глазах смятение.

В бледном свете ему показалось, что он видит на ее щеке влажную борозду. Он поднял руку и вытер ее большим пальцем.

– Ты плакала?

Нет.

Она ответила так быстро, что он сразу распознал ложь. Он опустил руку:

– В чем дело, Джен?

– Я же сказала, я…

– Тебя что-то гложет. Это из-за последнего вызова? – Одну руку он положил на открытую дверь, вторую на крышу, закрыв ей путь к отступлению. – Скажи мне, из-за чего ты расстроена?

Джен пожала плечами:

– Задание оказалось напряженным. Понадобилось прийти в себя.

Он, может, и поверил бы ей, если бы не затравленный взгляд и то, как она впилась в свой пакет. Да какого черта?!

– Это же не все. Но что тогда?

– Он тебя чуть не ранил! – Слова эти вырвались непроизвольно. – А что, если бы я не вошла в подсобку вместе с тобой? Ты понимаешь, как сильно рисковал?

Звучало так, будто…

– Ты на меня злишься? – спросил он, не веря своим ушам.

– Нет… да… нет! – На мгновение она прикрыла глаза. Я не злюсь.

Она боялась за него, понял Уокер. Он за нее тоже боялся. Потому и не хотел, чтобы приближалась к неадекватному пациенту или общалась с ним. Но подобные ситуации являлись частью их работы.

– Кто-то должен был осмотреть парня.

– Полиция была в пути.

– Мы должны были знать, насколько сильное у Арни кровотечение. Ждать мы не могли.

– Каковы правила? Двое вошли, двое вышли. Плохо, Маклейн. Очень плохо!

– Там было не пламя, Лоусон. И процедура не пожарная.

– Мне плевать. Тебя обязан был кто-то прикрыть.

– Кое-кто и прикрыл, – возразил Уокер.

– Тот человек был опасен. Безумен! – Ее голос сорвался. – Страшно подумать, что он мог сделать.

Уокер лишь теперь понял, какой страх она испытывала на протяжении всех тех минут, что они помогали пациенту с ножом. Он убрал руку с крыши джипа, взял ее за подбородок, приподнял лицо и заглянул прямо в глаза:

– Он тебя расстроил.

– Не то чтобы лично он. – Слезы, навернувшиеся ей на глаза, заставили Уокера отступить. – Я… Я знала такого человека.

– Душевнобольного?

– Да. – Она издала нервный смешок, закрыв глаза ладонью. Я не ожидала, что такое произойдет. Это вызвало много воспоминаний.

– Очевидно, не слишком приятных.

– Нет. И они застали меня врасплох.

Уокер опустил руку на ее талию. Он ждал.

– Мой жених, Марк, страдал биполярным расстройством.

Уокер побледнел. Большим пальцем он тихонько чертил маленькие круги выше линии ее талии.

– Должно быть, тебе было трудно.

– В последний год его обучения стали проявляться симптомы. Он сделался нетерпелив, несдержан и часто злился. Поначалу мы винили стресс и загруженность работой, но состояние его ухудшалось. Настроение становилось все менее предсказуемым. И все более опасным. Он мог быть славным и милым, а минуту спустя выйти из себя, кидаться вещами и бить… все вокруг.

– И тебя? – Уокер прижал ладонь к ее талии. – Тебя он бил?

– Нет. Он никогда никого не трогал. Только стены, двери, однажды разбил зеркало. – Она судорожно вздохнула. – Мы с его родными в конце концов убедили его пойти к врачу. Он согласился, потому что сам видел: что-то с ним не так.

– И тогда ему поставили диагноз. – Свободной рукой Уокер забрал у Джен из рук пакет и поставил его на землю.

Она кивнула.

– Доктор быстро подобрал комбинацию лекарств, которые помогали, но Марк сказал, что чувствует себя как зомби. Он не мог концентрироваться, часто начинал говорить и не завершал предложение. И не мог… Мы не могли… – Она отвернулась. – Не могли заниматься сексом. Начав прием лекарств, он перестал испытывать половое влечение, а если и испытывал, что случалось крайне редко, сделать ничего не мог.

– Господи. – Должно быть, парень чувствовал полное бессилие. А это могло лишь усугубить ситуацию. И он перестал принимать лекарства.

– Да. Когда он впервые сообщил об этом мне и своим родным, все так расстроились, что он пообещал возобновить прием таблеток. И ненадолго возобновил. – Голос ее стал задумчивым. – Принимая лекарства, он менялся на глазах. Мрачный, ушедший в себя… Мы ходили на консультации, но вся ситуация не могла не сказаться на нас.

Она оставила глубокий след, и Уокер это видел.

– Он во всем обвинял себя. В своей болезни, в том, что плохо справлялся с работой, и в том, что только на мне держатся наши отношения. Я так не считала, но так считал он. Он не чувствовал в себе жизненных сил и не мог заниматься сексом, а потому снова перестал принимать лекарства. Иногда он пропадал по нескольку дней, затем появлялся, грязный и изможденный. Иногда он даже не помнил, где был. И еще… – Она поперхнулась. – Он думал, что я пытаюсь причинить ему вред.

Неудивительно, что на вызове Джен так переволновалась.

Уокер вдруг осознал, что в какой-то момент положил вторую ладонь ей на талию. Мягким движением он притянул ее к себе:

– Должно быть, это было ужасно.

Она кивнула. Ее ладони покоились на его бицепсах, прощупывая их сквозь рукава рубашки.

– Так что же случилось? Я знаю, ты так и не вышла замуж.

Я не могла жить, не зная, где он и жив ли. И не выносила мысли, что он подозревает, будто я хочу ему навредить. Создавалось впечатление, будто он меня не знает. – Она глубоко вздохнула, и Уокер почувствовал, как шелохнулась ее грудь. – Его семья обвинила меня в том, что он перестал принимать таблетки. Говорили, будто я давила на него из-за отсутствия личной жизни. Что он перестал принимать таблетки потому, что я обвиняла его в неспособности заниматься любовью.

Чушь.

– Они обвиняли меня, потому что боялись и испытывали боль.

– Это не причина все валить на тебя. – Он испытал злость, понимая, какие страдания эти люди причинили Джен. Как будто она не прошла через ад, чувствуя себя предательницей по отношению к этому мужчине.

– Я оставалась с ним еще некоторое время, даже после того, как поняла, что человека, в которого я когда-то влюбилась, больше нет. Нас с ним больше нет. В конце концов я поняла, что больше не выдержу, и ушла от него.

– И ты по-прежнему чувствуешь вину, хотя прекрасно знаешь, что больше ничего сделать не могла.

Она закусила нижнюю губу и кивнула:

– Иногда.

Он слишком хорошо знал, как в душу закрадывается вина. Сам он чувствовал ее не потому, что не сумел спасти ребенка и Холли. Но он испытывал интерес к другой женщине, а потому казался себе предателем. До встречи с Джен у него не возникало подобных проблем.

Она тихо стояла перед ним, и ее ароматные волосы приятно щекотали его подбородок. Слыша ее дыхание, он понял, что ее пульс учащается. И не важно, что сейчас было самое неподходящее время для того, чтобы испытывать сексуальное возбуждение. В таком положении она не могла не ощутить того, что с ним происходит, и все же не двигалась.