Дебра Коуэн - Любовник под подозрением Страница 31

Она тихо стояла перед ним, и ее ароматные волосы приятно щекотали его подбородок. Слыша ее дыхание, он понял, что ее пульс учащается. И не важно, что сейчас было самое неподходящее время для того, чтобы испытывать сексуальное возбуждение. В таком положении она не могла не ощутить того, что с ним происходит, и все же не двигалась.

Поцеловать ее, казалось бы, так просто. Она нуждалась совсем не в этом, но все же он не мог сдержаться, и губы его скользнули по ее лбу.

Она тихонько отстранилась. Во взгляде ее читалась уязвимость, и это выражение сразу же пробудило в нем инстинкты защитника.

Я не хотела предаваться воспоминаниям. Думала, что все уже позади, но сегодняшняя ситуация застала меня врасплох.

– С прошлым такое бывает. – Он чувствовал, что Джен, так же как и он, не любила бередить старые раны. – Я рад, что ты рассказала мне.

– Я часто думала, как бы у нас все сложилось, если бы Марк не заболел. Или если бы я осталась с ним дольше. Но это было настоящей пыткой. А мне хотелось двигаться дальше.

– Пришло такое время. – И его собственное время тоже пришло, подумал Уокер. С тех пор как он встретил Джен, хорошие воспоминания пришли на смену плохим. Он нежно провел ладонью по ее спине. – Ты все сделала правильно.

– Чаще всего я так и думаю.

– Ты по-прежнему влюблена в него?

– Не влюблена, – сказала она. – Я люблю его, а скорее любила то, что мы вместе собой представляли. В этом есть смысл?

– Да.

Она подняла глаза. Беззащитные и невинные.

– Ты все еще любишь жену?

Любит ли? Он подумал об их свадебном альбоме, лежавшем на столике в гостиной так, что он мог в любой момент просмотреть его. В прошлом он делал так каждый свободный вечер.

И тут его осенило. Он не просматривал альбом с того вечера, как поцеловал Джен.

– Я люблю ее как часть своей прошлой жизни. Есть смысл в этом!

– Да, – мягко ответила Джен. Она улыбнулась, глядя ему в лицо, и Уокер сжал ее крепче.

Глаза ее загорелись. Напряжение между ними росло с каждой секундой. Жажда поцелуя нахлынула на него, подобно огромной волне. Он не поцелует ее сам, но если этого пожелает она, он возражать не станет.

На протяжении бесконечно долгой секунды Уокер думал, что может быть… Но момент был упущен.

Джен положила ладонь ему на грудь:

– Я так рада, что Арни тебя не ранил.

Нотки сострадания в ее голосе тронули его до глубины души, пробравшись в те темные пустые закоулки, в которых стало светлее с того дня, как он впервые ее увидел. Уокер грубовато ответил:

– Я тоже, что он не ранил тебя.

– Выходит, ты не хотел бы променять меня на другого напарника?

– А что, есть кандидаты? – пошутил он.

– Эй! – Джен тихонько его толкнула.

– Думаю, я дам тебе еще один шанс.

– Спасибо тебе огромное, – протянула Джен.

Уокер усмехнулся. В тусклом свете глаза ее блестели. Она была великолепна.

Его поразило то, как долго она оставалась со своим женихом. Ситуация, похоже, была невероятно трудной и походила на долгую, мучительную агонию постепенно угасающего человека. Уокер хотя бы знал, что Холли и ребенок умерли и это конец.

Уокер вглядывался в тонкие черты Джен. Он не только желал ее; она ему нравилась. Он восхищался ею – это тоже факт. Нечто большое и горячее рвалось из его груди.

Она заметила это по его лицу и отступила на шаг:

– Спасибо, что позволил поплакать у себя на плече.

– Нет проблем.

Джен могла плакать на нем в любое время. На плече, на груди – на любой части тела. Уокер отошел, чтобы она могла закрыть дверь джипа.

Он поднял ее пакет, и они вместе отправились в здание. То, что он чувствовал по отношению к ней, было глубже интереса и заботы о коллеге, намного глубже. Он думал, что, может, и ее чувства меняются. Он не знал, пыталась ли Джен бороться с ними, и не был уверен, стоит ли это делать ему.

На следующий день, во время тренировки с огнестрельным оружием в отряде особого назначения, Джен по-прежнему размышляла о том, каким отзывчивым оказался Уокер прошлым вечером. Хоть он и задал ей несколько вопросов, в основном позволил ей говорить о Марке.

Но позже, до конца их смены, Уокер держался отстраненно, так, что она по-настоящему удивилась, когда он предложил ей вместе поехать на стрельбы. Не желая упускать возможность понаблюдать за ним, она сказала «да». Поездка была приятной, но почти все время Уокер молчал.

Прошлым вечером она поделилась с ним самым сокровенным, тем, что даже с друзьями обсуждала редко, не говоря уж о подозреваемом. Многие собеседники чувствовали себя неуютно, если речь заходила о психических расстройствах.

На миг ее даже охватила паранойя, и она подумала, не ведет ли он себя так, потому что подозревает ее в шпионаже, ведь она лгала ему всего несколько минут назад. Как только они дошли до здания тренировочного центра, Джен притворно спохватилась, что оставила в его машине батарейки для плеера.

Вернувшись к джипу Уокера, она обыскала его. Как и ранее в шкафчике, она не нашла ни единой мелочи, которая могла бы связать его с убийствами мстителя. И в этот раз она испытала куда больше облегчения, нежели разочарования.

Пару часов команда практиковалась в быстрой стрельбе и стрельбе в процессе движения. Инман объявил перерыв, и все пошли к фургону, припаркованному у сетчатого забора, окружавшего стрельбище.

Первой подойдя к машине, Джен открыла заднюю дверцу. Большой сине-белый кулер, наполненный льдом, стоял между двумя расположенными вдоль стены скамьями. Прочная железная перегородка, похожая на стенку для инструментов, отделяла водительское и переднее пассажирское сиденье от остального салона. Вспомогательные инструменты, рамы для выбивания дверей и кусачки по металлу висели здесь наряду с оружием и патронами, несколькими наборами пластиковых наручников, было также и кое-какое медицинское и электронное оснащение.

Инман потянулся к кулеру, случайно уронив шлем с края сиденья.

Джен подхватила шлем, когда тот покатился к ней:

– Поймала.

– Спасибо.

Инман передал бутылки с холодной водой всем членам команды, стоявшим и беседовавшим небольшими группами.

Джен стала поднимать шлем, когда вдруг обратила внимание на фотографию за его подкладкой. На выцветшем помятом снимке была изображена белокурая девочка, на вид двенадцати-тринадцати лет.

– Моя сестра, – сказал Инман, увидев, что она глядит на снимок.

– Миленькая. – Джен вернула шлем на место. Пожарные часто носили в шлемах фотографии близких. Очень долго, уже оставив Марка, Джен носила в своем шлеме его фотографию. – Еще молодая.

– На фотографии ей двенадцать.

– Она живет поблизости?

– Нет. Она скончалась вскоре после того, как сделали снимок.