Энн Стюарт - Загадочный любовник Страница 33

Кэролин плотно закрыла дверь, потому что не хотела, чтобы любопытные Макдауэллы стали свидетелями их разговора, однако не стала закрывать дверь на ключ.

— Мне кажется, ты уже выпил достаточно, — холодно заметила она.

Он растянулся на диване и чуть заметно улыбнулся.

— Может быть, да, — хмыкнул он. — А может, нет.

Ее глаза понемногу привыкали к слабому свету, идущему от камина. Она старалась, чтобы ее взгляд не опускался ниже шеи самозванца — вид его тела почему-то ее беспокоил — но сейчас и смотреть-то больше было некуда. Даже зимой его кожа золотилась от загара, выглядела она здоровой и упругой и было заметно, как под ней мягко перекатывались хорошо развитые мускулы. Джинсы низко сидели на его бедрах, позволяя увидеть, как дорожка светлых волос, спускаясь от груди вдоль плоского живота, исчезает за их поясом.

Кэролин нервно сглотнула. И только тогда заметила, что его кожа покрыта испариной, а взгляд холодных, насмешливых глаз как будто остекленел. Она пыталась уверить себя, что он пьян, хотя знала, что дело вовсе не в этом.

— Что с тобой случилось? — спросила она.

— Ничего, — он мило улыбнулся. — Почему бы тебе не подойти ко мне и не показать, что скрывается под этой старой майкой?

Под майкой у нее ничего не было, и он об этом знал. Но она продолжала допытываться.

— Ты не Александр Макдауэлл, — резко сказала она.

— Ты пришла, чтобы сказать об этом? Нет, я так не думаю. Давай, снимай майку и поцелуй меня.

Она не могла понять, как мужчина мог одновременно и соблазнять ее и действовать на нервы. Настоящий Алекс тоже обладал этим удивительным даром.

— Почему бы тебе не проспаться? — спросила она, отводя взгляд.

— Именно это я и собирался сделать, — проворчал он. — Может быть, ты наконец скажешь, зачем почтила меня полуночным визитом?

— Я хотела убедиться, что с тобой все в порядке.

— А почему должно быть по-другому? — тихо спросил он с легкой укоризной.

— Потому что… — начала она и тут же остановилась, заметив на столе шприц. Она в ужасе посмотрела на мужчину. — Ты, что, принял наркотики?

Он не ответил, просто улыбнулся в ответ.

— Да как ты посмел! Как посмел явиться в этот дом, назваться Александром Макдауэллом и втихомолку накачиваться наркотиками и…

— Они очень антисептичны, — пробормотал он, словно обращаясь к самому себе.

— Если бы я не боялась подцепить СПИД, то тут же раздавила бы шприц, — продолжала кипятиться Кэролин.

— Да не переживай ты так, я не стану снова их принимать. Это одноразовая доза, — казалось, сердитый вид Кэролин его позабавил.

— Ты просто свинья, — отрезала она. — Ты что, собрался умереть у нас на глазах? Не думаю, что тетя Салли смогла бы это пережить.

— Да к чему мне все это?

— По-моему, ты вспрыснул себе какой-то стимулятор. Может, кокаин? Дыхание у тебя поверхностное и очень быстрое и, готова побиться об заклад, твое сердце стучит как сумасшедшее.

— Возможно, мое сердце бьется быстрей, оттого что ты рядом со мной, доктор Кэролин, — пошутил он.

— Придется сходить за миссис Хэтэвэй. Пускай тебя осмотрит медицинская сестра.

— Не надо ее беспокоить; со мной все будет в порядке.

Она смотрела, как он разлегся на ее любимом диване — весь такой большой, соблазнительный и в то же время такой презренный негодяй.

— Так бы и убила тебя, — мрачно сказала она, повернулась и пошла к двери.

— Не волнуйся, ты можешь попробовать снова, — она застыла на месте, спиной к нему, и тут ее поразила ужасная догадка. Кэролин бросилась к столу, где лежал использованный шприц. Он лежал в медицинской упаковке, и даже при тусклом свете Кэролин смогла прочесть надпись. Это был эпинофрин, прописанный для снятия аллергической реакции. Например, такой, как опасная для жизни реакция на креветки.

Когда Кэролин представила себе все последствия своего поступка, ей стало дурно. Ее затрясло, как от озноба, и она не сразу поняла, что мужчина поднялся с дивана и встал у нее за спиной. Он обнял ее и прижал к своему телу, все еще влажному от пота, и Кэролин ощутила, как быстро стучит его сердце после лекарства, которое он принял, чтобы не умереть.

— Да не пугайся ты так, Кэролин, — прошептал он ей на ухо. — Я успел вернуться вовремя, и никто ничего не заметил. Ты не первая и не последняя, кто пытался меня убить. По крайней мере, ты не желала мне зла.

— Но это невозможно, — пролепетала она. — Ты не можешь быть Алексом.

— В этой жизни все возможно, Кэролин. Ты слишком долго жила в плену у Макдауэллов, иначе ты бы знала об этом. То, что ты видела, как восемнадцать лет назад кто-то в меня выстрелил, вовсе не означает, что я умер.

У Кэролин не хватило мужества посмотреть ему в глаза. Ей хотелось вырваться из кольца его рук, чтобы не слышать осуждающего биения его сердца, но она не в силах была даже пошевелиться. Она все еще не понимала, каким он был высоким, сильным, как легко она могла исчезнуть, полностью растворившись в его объятиях.

— Это не доказательство, — тихо сказала Кэролин, надеясь, что он ее отпустит.

Однако он этого не сделал.

— Конечно, это не доказательство. У множества людей аллергия на креветки, у них голубые глаза, и похожие на меня черты лица. У сотен людей есть шрам на бедре.

Она совсем об этом забыла. А ведь это было таким простым, таким очевидным! И в этом тоже была виновата Кэролин, и чувство вины было настолько сильным, что она просто вычеркнула это событие из памяти.

В ту пору ей было девять лет, ему — четырнадцать, он шутил над ней, дергал за длинные светлые косы, щипал, щекотал до тех пор, пока она не обернулась и не дала сдачи.

К несчастью, в это время они стояли на краю скалы и любовались Южным Пляжем; Алекс потерял равновесие и кубарем скатился по крутому каменному уступу. Он был в одних лишь шортах, поэтому получил массу синяков и ссадин, а также длинный порез на левом бедре, такой глубокий, что пришлось наложить дюжину швов, в то время как Кэролин билась в истерике. Юный Алекс упивался всеобщим вниманием и чувством ее вины, и Кэролин об этом знала, но это не имело для нее ровно никакого значения. Она все равно чувствовала себя убийцей.

Это чувство не покидало ее и на этот раз.

— Шрам? — тупо переспросила она.

— Я получил его, когда ты столкнула меня со скалы.

Ну, вот опять. Алекс тогда и словом не обмолвился, что во всем виновата Кэролин. Он рассказывал всем о том, что, лазая по скалам, подвернул ногу и упал. И хотя таким образом он получал еще чуточку власти над Кэролин, та ни в чем не призналась. Об этом не знал никто, кроме настоящего Александра Макдауэлла.