Паулина Симонс - Красные листья Страница 41

— Она выглядит плохо. Это или вывих, или сильное растяжение. Ведь вы не можете ею двигать. Верно? Ну так вот, на глаз ничего определенного сказать нельзя. Надо только помнить, что все может оказаться гораздо серьезнее. Так вы обещаете?

— Хорошо, детектив О'Мэлли, — заверила Кристина, пытаясь пошевелить левой рукой. — Обещаю.

Она протянула ему правую руку, и он ее быстро пожал. Его рука была теплая и крепкая. Направляясь к двери, Спенсер шутливо произнес:

— Так прошу: не подводите меня в пятницу. Иначе я арестую вас за обман офицера полиции.

— О, и это тоже считается нарушением?

— Еще бы. Это самое серьезное преступление.

— Не беспокойтесь, — сказала Кристина смеясь, — в пятницу я буду сидеть здесь и ждать вас. Буду дома вовремя, как часы.

— До свидания, Кристина.

— Да свидания, Спенсер.

Она смотрела, как он проходил в дверь, а затем обернулся, чтобы еще раз посмотреть на нее. Когда Кристина это увидела, у нее даже на некоторое время перестало болеть тело, и ее саднящую кожу омыла теплая волна удовольствия.

Кристина закрыла за собой дверь и прошла в комнату. Постояв в нерешительности несколько секунд, она вернулась к двери и заперла ее. Потом села за свой компьютер «Макинтош», открыла новый файл. Снова посидела с минуту или две, пристально вглядываясь в экран, а затем быстро набрала дату «23 ноября 1993 года» и время «14.29», потом заголовок: «Ко всем, кого это может касаться». И тут же отменила его и напечатала: «Дорогие сэр или мадам». Да, вот так лучше. Свой короткий текст она вывела на принтер и нажала клавишу выхода из редактора «Word». Когда компьютер запросил, следует ли сохранять файл, она вывела «мышку» на кнопку «нет».

Когда Кристина вышла из дома, шел сильный снег. Порывы ветра набирали силу. Она вначале подумала, что Альберт с Конни и Джим, наверное, уже уехали. Потом решила, что нет, вряд ли. Потому что Аристотеля нет на месте, а они не могли взять его с собой, не поставив ее в известность.

Замерзая в своих тонких тренировочных штанах, Кристина заторопилась в банк. «Зря не надела под низ еще одну футболку, все не так было бы холодно. Надо забрать пальто, подарок мамы. Может быть, позвонить Спенсеру О'Мэлли и попросить его отвезти меня в Фаренбрей? Нет. Не стоит. Слишком много будет вопросов. Фаренбрей должен остаться секретом, моим и Альберта. И больше он ни для кого существовать не должен. Банк закрывается в три. Если хочу успеть, нужно поспешить».

Но даже просто идти было трудно. При столкновении машин она, видно, ударилась коленом о нижнюю часть передней панели, и теперь оно чертовски болело. Кристина остановилась на переходе, чтобы переждать поток машин. «Зачем я так спешу? Как будто это последний день. Все можно запросто сделать завтра. Ведь завтра, кажется, банки еще работают. И наверняка там никого не будет. Можно сходить и завтра. Это же не имеет никакого значения — когда? Не обязательно это делать немедленно».

— Извините, но банк закрыт, — сказал охранник, не открывая дверей.

— Послушайте, у меня совсем пустячное дело. Мне нужно срочно положить в мой банковский сейф одну вещь. И все. Пожалуйста. — Она тяжело и часто дышала.

Охранник позвал служащего, который неохотно впустил ее внутрь.

— Только побыстрее, пожалуйста, — крикнул он вслед Кристине.

— Я вернусь через секунду. Большое спасибо.

Она прошла в сейфовый зал и поздоровалась:

— Добрый день, мистер Кармайкл. У меня к вам просьба: мне нужно заверить вот эту бумагу.

Мистер Кармайкл, худой седобородый мужчина пятидесяти пяти лет, ласково улыбнулся Кристине и сказал:

— Уже все закрыто, Кристина. Понимаете, закрыто.

— Понимаю, мистер Кармайкл. Но для меня вы можете сделать исключение. Правда?

Он вздохнул и спросил:

— Что это?

— Только заверить мою подпись. Вот здесь. — Она достала бумагу, свернутую так, чтобы он не мог видеть содержания написанного.

— Я должен прочитать весь документ, Кристина, — сказал он. — Вы же знаете правила. Я ведь и прежде заверял для вас бумаги.

Кристине не оставалось ничего, кроме как показать ему весь документ.

Мистер Кармайкл прочел его и внимательно посмотрел на Кристину, которая сидела с отстраненным видом.

— Хорошо, распишитесь вот здесь, — сказал мистер Кармайкл.

Она расписалась, он поставил свой нотариальный штамп, заверил ее подпись, а затем они одновременно вставили свои ключи в две замочные скважины, чтобы открыть ее сейф. Потом мистер Кармайкл оставил ее одну.

Кристина осторожно положила заверенный документ в конверт из плотной манильской бумаги, в котором лежали документы о разводе, а затем быстро пробежала глазами содержимое сейфа. Потом задумалась на несколько секунд, вынула карандаш и что-то нацарапала на обороте одного из старых писем. Затем погрузила все в сейф, закрыла его и вышла.

— С наступающим праздником Благодарения! — крикнула Кристина мистеру Кармайклу. — И большое спасибо.

Он помахал ей и приветливо произнес:

— Заходите, Кристина. И счастливо провести праздники.

«Да, что-что, а уж эти праздники обещают быть по-настоящему потрясающими. Вот только бы пальто еще сюда и выпить бы самую малость, чтобы голову перестало дергать. Все равно это здорово, что в банке все удалось сделать сегодня. Зато как засну вечером, так до завтрашнего вечера и просплю…»

Снег валил вовсю. Это были уже не безобидные снежинки, а крупные хлопья, которые с неба падали Кристине на волосы, на лицо и на тротуар. Машины на Норт-Мейн-стрит двигались медленно, утопая в снегу почти на всю высоту колес. Тротуары были покрыты снеговой шубой, разноцветные навесы над окнами магазинов и кафе стали белыми, а деревья контрастно выделялись на их фоне, черные и голые.

Кристина пересекла Норт-Мейн-стрит и задумалась, не отправиться ли ей в «Таверну Питера Кристиана» купить морковный пирог и принести домой — она вспомнила лето, когда кормилась этими морковными пирогами, — но решила, что лучше это сделать завтра, когда все уедут. Тогда можно тихо и спокойно поесть и почитать газету.

Кристина не ела с прошлого вечера. Да и то, что это была за еда — кусочек торта. За двадцать четыре часа она съела только два куска торта-мороженого в «Красных листьях», два куска немецкого шоколадного торта, ну и запила «Южным комфортом» пополам с пивом. Ничего себе диета. И есть, главное, не хотелось. А вот голова болела.

Кристина вспомнила вчерашнее, и ей снова стало холодно. Неужели это было только вчера? «Только вчера я чуть не погибла. Мне почему-то кажется, что прошло уже много времени. — Она подняла руку и коснулась места на голове, которое дергало. — Нет, не так давно это было, не так давно. Вот оно, это место, вот здесь. А что, если у меня действительно что-то страшное? А вдруг у меня сотрясение мозга? — Кристина медленно побрела назад в общежитие. — А что, если у меня сотрясение и одновременно кровоизлияние и там внутри все время идет кровь? И будет идти до тех пор, пока я не умру. Кровь будет капать в мозг, а оттуда растекаться по телу и скапливаться в опухших ногах, будет там хлюпать, как вода в ведре. А потом однажды утром я просто-напросто не проснусь».