Татьяна Устинова - Седьмое небо Страница 42

Дети с дубинками. Тяжелые дубинки с шишастыми утяжеленными головками лежат на полу перед каждым. Очевидно, детишки обучены ими пользоваться.

— Вы узнали самую сокровенную из наших тайн! Ту, которую все мы поклялись хранить вечно, не боясь пыток и наказаний, как не боялись их первые христиане! Вы посмели нам помешать!!! Никто не смеет мешать нам, когда мы вершим справедливое наказание! Вас ждет участь худшая, чем смерть! На рассвете, когда наступит ваш черед умирать, вы будете умолять меня, валяться передо мной на этом самом полу, рыдать и просить о смерти! Так мы наказываем всех, кто не по праву вмешивается в наши дела. Так я говорю, ученики мои?!

Ученики ответили неожиданно слаженным хором:

— Так, учитель!!!

— Сейчас я прострелю этому вору и отступнику ноги. Сперва только ноги. И пока он будет визжать и истекать кровью, как свинья, которую режут, мы займемся гостями. Все по очереди! Так, ученики мои?!

— Ствол на пол, руки за голову! — раздался у Егора за спиной холодный отчетливый голос. — Первому, кто шевельнется, я отстрелю яйца.

Они обернулись разом — и Егор с Зайцем, и палачи, и ученики императора.

— Я сказала — на пол пистолет! — повторила Лидия спокойно. Она стояла в дверях, широко расставив ноги и держа императора на прицеле.

— Е-мое!.. — выдохнул Заяц.

— Взять! — завопил император, и еще не замерло в каменных стенах эхо от его вопля, повторенного тридцатью глотками, как грянул выстрел.

Пистолет, как пружина, выскочил из его руки и завертелся на полу, а император повалился навзничь, держась за кисть, из которой фонтаном брызнула кровь и раздробленные кости.

Первым пришел в себя Заяц, быстро и аккуратно уложивший своего палача лицом вниз.

— А еще за руки меня хватал, — бормотал он. Своего Егор воткнул головой в стену и кинулся отцеплять Димку.

— Никому не шевелиться! — Лидия говорила совершенно спокойно и равномерно водила пистолетом по рядам учеников. Казалось, ее ничуть не смущало, что они — дети. — Ну!!!

Император, катавшийся по полу от боли, выл и матерился, как самый обычный смертный, далекий от какого бы то ни было божественного предназначения.

— На место положи! — посоветовал Заяц одному из пажей в черной мантии, увидев, как он подтягивает к себе дубинку. — Шуба, наручники дай!

Егор кинул ему наручники.

Димкины оковы победить не удалось, они были сделаны на совесть.

— Да отстрели ты их к едрене-фене! — крикнул Заяц.

— Егор, — бормотал Димка, — ты больше не уйдешь, а? Ты заберешь меня домой, а? Ты только не уходи без меня, пожалуйста, Егор… Мне так больно… Ты правда заберешь меня домой? Мне ведь не кажется, что это ты?

— Дубинки и тряпки оставить здесь и всем наверх! — скомандовал Заяц. — Все поняли?! Ну, строем, организованно! На счет “три”!

Перепуганные ученики, побросав свои смертоносные дубинки, стадом, как овцы, кинулись к дверям, у которых произошла даже некоторая потасовка.

— Заяц, — сказала Лидия негромко, и он посмотрел на нее с изумлением, — тот, который справа от тебя, очухался.

— X… с ним, — ответил энергичный Заяц. — Я его сейчас упакую…

Отцепленный Димка свалился Егору на руки кучей тяжелой истерзанной плоти.

— Мальчик, — прошептал Егор, — бедный мой мальчик…

— Куда сволочей девать будем, Шуба? — Заяц голова к голове уложил палачей, спеленутых серыми одеяниями, а истекающего кровью императора пристегнул наручниками к водопроводной трубе.

— Здесь оставим, — глухо выговорил Егор. — Помоги мне, Заяц. Я боюсь, что так ему больно. Лидия, да опустите вы пистолет! У вас есть телефон?

— Конечно, — сказала она и лихо сунула пистолет за ремень джинсов. Заяц одобрительно и восхищенно хрюкнул.

— Вызовите милицию.

— Прямо сейчас?! — На мальчишку на руках у Егора она старалась не смотреть.

— Нет. Когда мы выйдем на улицу.

— Помогите! Остановите кровь!!! — надрывался пристегнутый к трубе учитель-новатор. Голос у него срывался и переходил в протяжный вой. — Я умру! Я непременно умру!!! Кровь не останавливается!!!

— А если выживешь, скотина, — прошипела Лидия, — то непременно ослепнешь! Я знаю, куда стрелять и где какие нервы проходят!

И плюнула в него.

— Запирай, Заяц! — скомандовал Егор уже из коридора.

— А что это за хрень про нервы? — спросил Заяц, накладывая тяжелую поперечную балку.

— Не знаю, — ответила Лидия и дернула плечом. — Я только что придумала. Больно он мерзкий, этот недоносок…

Заяц захохотал так, что закачалась под потолком лампочка в железном наморднике, и они тяжелой рысью побежали по коридору.

— Стойте! — запыхавшись, проговорила сзади Лидия. Она обогнала Егора и шла спиной вперед. — Я подгоню машину. Мороз пятнадцать градусов и метель, а он весь… истерзанный… Я быстро. Минуту…

Егор кивнул. Димка висел между ним и Зайцем, тяжело и коротко дыша.

— Заяц, подержи его, я посмотрю…

Тот подхватил мальчишку под мышки, и Егор быстро ощупал его с головы до ног.

— Ребра, — бормотал он сосредоточенно, — два слева. Справа все целы. Руки… целы. Пальцы… сломаны два на правой руке. Ноги… целы. Димка, так я нажимаю больно?

— Не очень, — прохрипел брат. — Везде одинаково.

— Это хорошо. Это просто отлично! Куда его, Заяц? В Склиф?

— Нет! — забормотал Димка в приступе чудовищного испуга и даже попытался вырваться. — Нет, Егор, не отдавай меня никуда, я не могу сейчас никуда, я только домой, Егор…

— Да никто тебя никуда не отдаст! — Заяц легонько встряхнул его. — Они тебе пару швов наложат и скажут, все ли внутри цело, а мы рядом посидим. А потом домой поедем. Чай будем пить. Слышь, герой?

Хлопнула дверь, влетела Лидия с Егоровым пальто в руках.

— Мы на месте, — сообщила она. — Давайте я помогу…

— Не надо, справимся, — сказал Егор. — А кто это — мы?

— Моя машина и бедная Лиза, — сообщила Лидия, смешно сморщив нос. — Героическая подруга вашего брата. Она мне и рассказала, в чем дело.

— Декабристка, — пробормотал Егор. — Идем, Димыч.

Кое-как они доковыляли до машины.

— Здрасти, — сказал Егор “бедной Лизе”, которая выбралась наружу и в ужасе смотрела на Димку. — Я Егор. Это Заяц. Заяц, садись вперед. Димыч, давай лезь, если можешь. — Он запахнул на брате пальто, полы которого все расходились, и осторожно подпихнул его внутрь, потом сел сам, трясясь от страха, что с Димкой все еще может что-то случиться. — Надо деду позвонить, а то он там с ума сходит. Заяц, дай телефон!

— У меня нету, — заявил тот растерянно, — я его в твоей квартире оставил.

— У барышни возьми, — велел Егор, устраивая Димку. — Дайте, барышня!

— Я вам не барышня! — отрезала Лидия. — Между сиденьями телефон. Куда едем сначала, Егор Степанович?