Эвелин Энтони - Алая нить Страница 43

– Пришли мне это треклятое кольцо, – сказал Пьеро и повесил трубку.

В комнату вошла Анжела. На ней было то же маленькое черное платье, в котором он ее увидел в тот вечер в «Лез Амбасадер». Волосы распущены и блестели – ему нравилось, когда она так причесывалась.

– Я готова, милый. Как твой брат? Надеюсь, ничего не случилось?

Он взял ее руки в свои.

– Нет, нет, все хорошо. Ты красавица, Анжелина. Пойдем обедать. У меня есть кой-какие планы, которые я хочу обсудить с тобой.

Перед Рождеством они полетели в Монте-Карло. Погода в Лондоне была холодная и мерзкая, целыми днями моросил дождь. Когда они вышли из самолета, их встретило лазурное небо и приятное тепло. Их ждал взятый напрокат автомобиль. Стивен взял Анжелу под руку, поспешно перевел через дорогу и усадил в машину. Потом он спохватился. Нет никакой надобности торопиться, скрываться. Все это в прошлом. Но от старых привычек нелегко избавиться. Ему все еще было не по себе, когда он сидел в общественных местах без прикрытия.

Он купил ей норковую шубу, которую она несла, перекинув через руку. Середина зимы на Лазурном берегу была столь теплой, что шуба оказалась не нужна.

– Как красиво, – сказала она, восхищенно глядя из окна автомобиля на яркое море внизу, на ландшафт, простирающийся за изогнутой линией Муайенн-Корниш. Пальмы, нарядные виллы, живописные маленькие рыбацкие поселки, теснящиеся по краям портов. – Милый, я и не представляла, что тут такая красота. Я думала, здесь сухо и пыльно. Как на Сицилии.

– А мне казалось, что тебе нравится Сицилия, – заметил Стивен.

– Мне нравился ты, а не Сицилия, – поправила она его. – А здесь так зелено и мило.

– Мягкий климат для мягких людей, – сказал Стивен. – Слишком много денег. Слишком много всего. Сицилийцы жесткие, потому что иначе они не смогли бы выжить.

– Ты не жесткий, – возразила она. – За это я тебя и люблю.

– С тобой – нет, – сказал он.

– И с Чарли тоже, – заметила она. – Если бы я разрешила, ты бы избаловал его до предела.

– Его не отпустили, – сказал он. – Даже на уик-энд.

– Конечно, не отпустили. – Анжела покачала головой. – Он же только недавно вернулся в школу. Как ему могли разрешить полететь сюда, когда все остальные готовятся к экзаменам? Сам подумай, милый. Я же говорила тебе, что это невозможно, а ты все равно позвонил и спросил.

– Не выношу этого елейного мерзавца, – сказал Стивен. – У нас дома мальчика отпустили бы на уик-энд к родителям. Ну ладно, не будем говорить об этом, дорогая. Ты-то привыкла, что такие прыщи вечно командуют. А я нет. Надеюсь, тебе понравится место, где мы будем жить. Без выкрутасов, но очень уютно. Двадцать минут езды до Монте-Карло.

– Мы едем в казино?

Он посмотрел в окно автомобиля. Теперь они спускались к дороге, идущей вдоль берега. «Вильфранш», – гласили дорожные указатели. Значит, уже близко.

– Нет, – ответил он. – Не в казино. Я там бывал. Наверняка меня кто-нибудь помнит. У этих типов фотографическая память. Они никогда не забывают ни лиц, ни фамилий.

– Как ты можешь доверять этому Мэкстону? – спросила Анжела.

– Он не дружит с «семьями», – ответил Стивен. – В Неваде они разорили его до последнего гроша. Поэтому его приняли на службу в здешнее казино. Сюда никогда не пускали наших. Мы с ним поговорим. Если мое предложение его не устроит, я придумаю что-нибудь еще.

– Ты мог начать и в Лондоне, – заметила она. Они спорили на эту тему, но Стивен был тверд как алмаз. Слишком много связей со Штатами. Лондон – это потом. Он не мог объяснить, что ждет сообщения Пьеро о том, что товар, как они выражались, доставлен Фабрицци.

Она думала о Чарли; как он будет ходить в школу в Англии, а они – жить во Франции? Когда она заговорила с сыном об этом в Нью-Йорке, все казалось так легко и просто. И ему тоже. Единственное, чего ему не хотелось, – это бросить школу и ехать с ними. Но ведь есть еще каникулы, и полусеместры, и разные важные события в мальчишеской жизни – спортивные состязания и раздача наград.

Она запретила себе думать об этом. Прежде всего она должна думать о Стивене Фалькони – о том, что он должен утвердиться и заняться делом, а главное – о его безопасности. Это было труднее всего, потому что они находились так далеко от всего, что имело отношение к его прошлому. За тысячи миль.

Она была очарована Вильфраншем. Как будто игрушечный рыбацкий порт, с маленькими лодками, стоящими в гавани, с несколькими ресторанами, все еще открытыми для местного населения. Сезон давно кончился, и в маленькой гостинице, кроме них, не было приезжих. Это был скорее постоялый двор, где всю работу делали сам patron[12]и его жена. Стивен уговорил их специально открыться за плату, которая была скорее подкупом.

Они пообедали на набережной: вкусная рыба, молодое вино из местной лозы. Она собрала объедки и отдала голодным кошкам, слоняющимся по улице. Другие посетители решили, что она американка или англичанка, иначе не стала бы скармливать хорошую еду животным.

– Здесь очень просто, – извинился Стивен, – но это ненадолго. До разговора с Мэкстоном. А потом, дорогая, я сделаю тебе сюрприз.

– Какой же ты глупый, – сказала Анжела. – Да здесь просто чудесно. Ты забыл, что я не привыкла к роскоши и модным отелям. Для меня это настоящий рай: мы с тобой и этот милый поселок... Что еще за сюрприз? Не доверяю я тебе, Стивен.

– И правильно делаешь, – засмеялся он. – Но думаю, ты будешь довольна. Надеюсь. Я люблю, когда у тебя счастливый вид.

– Я очень счастлива. – Она взяла его за руку. – Я так люблю тебя. И все время по-новому. Хорошо, что ты избавился от этого обручального кольца. Я его ненавидела.

– Что же ты не сказала? Я и сам его ненавидел. Что тебе подарить на нашу свадьбу, Анжелина?

– Милый, – с упреком произнесла она. Он все время делал ей подарки. Норковую шубу он выбирал без нее; ее доставили в «Савой» как один из его многочисленных «сюрпризов». – У меня уже есть обручальное кольцо, шуба, всевозможная одежда, которую ты мне накупил. Мне ничего не нужно, кроме брачного свидетельства, которое узаконит наш брак для Чарли. Если бы не он и не папа, мне было бы наплевать. Я уже замужем.

– Здорово будет, когда он сюда приедет, – сказал Стивен. – И твой отец. Он интересный человек.

– Ты ему нравишься, – сказала она. – Это так странно. Когда мы с братом были маленькими, он был всегда резок с нами. А теперь, когда я вижу, как он привязан к Чарли, как балует его, мне не верится, что это тот же человек. А странно, правда, жениться в отделе записи?

– Это же только ради бумажки, – сказал он. – Но мы устроим настоящий праздник. Вот увидишь.