Никита Ветров - Без тормозов Страница 46

— Я для тебя недостаточно красива? — Девушка решительно не могла понять, почему Виктор до сих пор сам не набросился на нее и не утащил подальше от посторонних глаз. — Ты не хочешь меня?

Громов устало поглядел в ее расширенные от изумления и злости глаза. Эта пытка продолжалась уже достаточно долго, и он всерьез опасался, что не сможет устоять и Эльвира все же добьется своего.

— Не в этом дело, Эля, — хрипло сказал он. — Ты необычайно красива!

— Но… — продолжила она за него.

— Ты же знаешь, у меня есть девушка! — взмолился Виктор. — Зачем ты мучаешь меня?

Губы Волынской сжались в тонкую линию, глаза сузились до состояния щелочек:

— Так это для тебя мука? Несчастненький! А я, выходит, хуже девчонки из массовки?! — Девушка была на грани истерики. Она привыкла, что все мужчины бьются в кровь за счастье обладать ее вниманием, что поклонники совершают немыслимые поступки ради одной ее улыбки. И уж если она шла с кем-либо из них на сближение, то везунчику это обходилось очень и очень дорого.

— А ты считаешь, что мне доставляет удовольствие из последних сил сдерживать себя, чтобы не воспользоваться твоим расположением? Да это самая настоящая мука запрещать себе желать такую прелесть, как ты!

— Так не запрещай! — почти вскричала она и снова перешла на горячий шепот. — Не мучайся! Если мы оба этого хотим…

— Эля!! Стоп! Я люблю Алену! Слышишь?

Терпение у Волынской кончилось. Испепелив Виктора взглядом, она вскочила на ноги:

— Ну и ходи «голодный», дурак! Я была о тебе лучшего мнения!

Громов пожал плечами. С самого начала он подозревал, что закончится все чем-то подобным, хоть и очень надеялся уладить это недоразумение по-хорошему. Ведь отвергнутые женщины — дико опасны и непредсказуемы. И именно из них получаются самые страшные и беспощадные враги. Это Виктор хорошо усвоил за свою недолгую пока жизнь. «Но не спать же с ней, чтобы не обидеть! Как потом Аленушке в глаза бы смотрел?»

Парень отвернулся к мотоциклу: «Теперь после такого попробуй уснуть!»

Но спать ему так и не пришлось. Над головой раздался требовательный голос Волынской:

— Мне жарко! Я хочу купаться!

— Где? — Виктору порядком надоели ее капризы, но надо было крепиться — до Москвы путь неблизкий.

— Здесь где-то должна быть какая-нибудь речка! Или озеро! У тебя же есть карта, посмотри, найди! Мужчина ты, в конце концов, или нет?

На другом конце поляны зашевелилась туша Барсука. Как бы между прочим и ни к кому не обращаясь, он произнес:

— Здесь недалеко сливаются Ворона и Хопер. Минут пять езды. Могу подбросить, если кого интересует.

— Слышал? Поехали!

— Эль… — попытался вразумить ее Громов, которому предстояло еще всю ночь сидеть в седле. Но брюнетка была непреклонна.

— Тебе напомнить, кто из нас главный? — В ее голосе и следа не осталось от недавней нежности. Теперь там звенела сталь. — Хочешь сам договариваться насчет клипа? Пожалуйста! Я могу тебе это устроить. Только предупреждаю — у Зымарина на этот проект большие планы, и если он сорвется, с тебя слупят такую неустойку, что ты всю оставшуюся жизнь будешь отрабатывать!

Барсук сел и посмотрел в сторону бранящихся молодых людей.

— Красавица! Чем так долго уговаривать этого ленивца, уже давно бы погружала свое божественное тело в теплую воду самой чистой реки в Европе. Если бы согласилась на мои услуги.

— Отвали! — резко сказала Волынская, не оборачиваясь. — Громов! Ты меня слышал?

— Угу, — заявил Виктор, даже не пошевелившись.

Эльвира, поняв, что таким способом она не многого добьется, внезапно изменила свою тактику. Присев рядом с байкером, он горестно всхлипнула и прикрыла глаза ладонями. И попала в точку. Если всяческие вопли и угрозы Виктор проигнорировал бы со спокойной совестью, то женского плача он не выносил. Это был удар ниже пояса.

— Эль, — повернулся он и сел рядом с ней. — Ну что ты?

— Ты не поймешь, как это больно, когда тобой пренебрегают! — сквозь слезы промычала она. — Как это унизительно!

— Эль, ну прости меня, Эль! Ты славная…

— Вот именно! — подняла на него зареванные глаза Волынская. — Только славная и ничего больше! А она — любимая!

Громов не знал, что полагается говорить в таких ситуациях, и готов был волосы рвать у себя на голове, лишь бы не видеть этих беззащитно подрагивающих плечиков и не слышать душераздирающих рыданий. Обняв девушку за плечи, он притянул ее к себе. Кровь молотками стучала в жилах. Основательно промочив ему футболку, Эльвира потихоньку успокоилась и подняла лицо:

— Я ужасно выгляжу, да?

— Нет. Ты — красивая.

— Врешь, у меня тушь размазалась… увези меня отсюда, я не хочу, чтобы меня видели такой. Ты можешь хоть это для меня сделать?

Громов молча поднялся и, скомкав спальник, запихнул его в коляску.

— Где тут твоя река? — уточнил он у Барсука, который все равно не спал.

— На восток по Воронежской трассе. Там мост, от него в любую сторону съехать можно. Мы там как-то тусовались…

— Спасибо.

Взревел немецкий двигатель, напугав птиц, привыкших было к людям в лесу. Волынская с невероятной печалью на лице пристроилась позади Виктора и привычно обняла его. Байкер молча тронулся с места.

Глава 29

Двигаясь в указанном Барсуком направлении, Громов на антикварном мотоцикле пролетел несколько километров, прежде чем дорога, перевалив через горку, стала круто спускаться вниз, одновременно поворачивая налево. Виктор переключил передачу, чтобы старенький «Zuendapp» не шибко разгонялся. Громадные буквы «Здравствуй, Борисоглебск!», выписанные бетонным курсивом, проплыли справа, и парень увидел мост через реку, а за ним, в отдалении, серенькие крыши одноэтажных домов городской окраины.

Надо было подыскать подходящее место для купания. Ведь Эльвира по пути все уши прожужжала, что хочет уединения и тишины, а впереди, по обоим берегам неширокой речки, расположились толпы отдыхающих. Видимо, Громов нарвался на городской пляж. Скверно. Спиной чувствовал — Эльвира уже надула губки. Положившись на удачу, байкер ушел налево, не переезжая моста.

Мотоцикл запрыгал по грунтовке, тянущейся вдоль крутого склона, поросшего дремучими деревьями. Справа между стволами поблескивала ровная и спокойная полоса реки. Дорога вскоре рассыпалась на кучу едва заметных тропинок, и Виктору снова пришлось угадывать, какая из них приведет к самому необитаемому пляжу.

Почти угадал. Одна из троп довела его до берега, где не было видно ни единой человеческой души. Вот только спуск к воде оказался весьма крутым и песчаным. Громов лишь на секунду притормозил перед ним, оценивая.