Алла Полянская - Право безумной ночи Страница 55

Я знаю, что будет дальше. Мне позвонят из «Металлинвеста» и предложат прийти на беседу — им нужно будет уточнить детали. Также я думаю, что шеф вряд ли дотянет до суда, а старший Витковский… Ну, с ним, я думаю, тоже как-то уладят дело. Меня это не касается, у меня своих проблем полно.

Ожил мой сотовый, и я никак не могу понять, где он пищит.

— Люша, как твои дела?

Это Марконов. Как же я люблю его голос! Боюсь даже думать о том, чтобы рассказать ему о произошедшем здесь и сейчас, не говоря уж о том, чтобы он как-то узнал о прошлых моих подвигах. Он никогда этого не поймет, просто отгородится от меня стеной и пропадет с радаров, а потому — он никогда не узнает!

— Да ничего, Виталик. Матвею уже чуток получше, Денька тоже выздоравливает — в общем, как-то…

— Завтра Матвея перевезут в одну из клиник Тель-Авива, Дениса тоже собери — документы ему выдай на двоих, остальное уже устроено. Надеюсь, ты не против, что я сам все решил?

— Нет, конечно… Просто… Виталик, это же очень дорого, а я…

— Люша, хватит жеманства. Нужно — значит, нужно, парня там на ноги поставят гораздо быстрее и второго осмотрят и подлечат. Ну, и пластика Матвею, похоже, будет нужна, и хороший офтальмолог. Я в курсе всех его диагнозов, а потому — завтра привезешь Дениса в больницу к десяти, там уже будет ждать Ершов с машиной и документами. Люша, что ты молчишь? Ты все поняла?

— Да, конечно. Спасибо тебе, Виталик, ты…

— Мы друзья, хватит расшаркиваться. Парней в Тель-Авиве встретит мой сотрудник, все организует как надо. Тебе я денег перевел, сиди дома и лечись, отдохни, выспись нормально, слышишь?

— Ага.

— Все будет в поряде, Люша, не кисни. Кстати, у меня к тебе вопрос. Ты знакома с Артуром Прохоровым?

— Да, а что?

— Ничего. Пока, я побежал.

Вот он всегда такой — деловой, вечно спешащий, но делает для меня то, что когда-то делал только Клим — облегчает мне жизнь. Но, в отличие от Клима, он меня не любит. Но сейчас я так благодарна ему за то, что он отправляет моих мальчишек отсюда подальше, что почти не думаю о его тамошней телке и о том, что он с ней… Нет, не буду я об этом думать, иначе сойду с ума! У меня с Богом отныне договор — я отказалась от своего счастья, а он оставил мне Матвея. Все по-честному. Интересно, почему он спросил меня об Артуре?

Я пропустила момент, когда в замке повернулся ключ и в дом зашли Денька и Валерий. Денька смотрит на меня исподлобья, он явно обижен, что я пнула его из дома, когда здесь намечалась заварушка. Валерий тоже недоволен, но я переживу их недовольство.

— День, завтра вы с Матвеем летите в Израиль. У него с глазом проблема, которую надо решать уже сейчас, а у нас нет ни оборудования, ни врачей нужной квалификации.

— Но как?..

— Марконов только что звонил, сказал, что уже все организовал. Собери свои вещи и для Матвея захвати, ну и загранпаспорта ваши не забудь. Завтра к десяти в больнице будет ждать адвокат с бумагами и транспортом, поедем в аэропорт, там вы сядете на специальный самолет и полетите в Тель-Авив, где вас встретит человек Марконова, все хлопоты возьмет на себя. Господи, что ж за напасть такая, уже все было хорошо!..

Я знаю своего сына. Если сейчас я примусь причитать и глотать слезы, он нипочем не станет выяснять со мной отношения и задавать неудобные вопросы — просто потому, что на фоне новых переживаний позабудет о старой обиде. Вот я сейчас понагнетаю, и Денька сделает то, что я ему говорю, и завтра они оба улетят туда, где их не достанет вся эта история. А я здесь решу проблемы так или иначе, не оглядываясь на близнецов.

— Да одежду теплую не забудь!

— Мама, там жара!

— Мало ли… Я в Интернете читала, что как-то там даже снег выпал…

— Это зимой, мама. Где наши паспорта?

— Да где ж! Вы их у себя в гадюшнике храните, я туда и не лезу. Ищи.

— Ага, понял. Вот она, папка… Мам, а что у Мэтта с глазом?

— Да кто знает? Они здесь ничего толком сказать не могут, потому что нет нужной аппаратуры.

— Как всегда!

— И пластика ему, видимо, понадобится, а уж там-то… Я так благодарна Марконову, что он все это организовал!

— Да, стоящий мужик, хотя и очень странный, — Денька запихивает в рюкзак белье и носки. — Надолго мы туда?

— Откуда мне знать, сынка… Зависит от того, как Матвей будет выздоравливать. Но мне будет спокойнее, если ты будешь с ним рядом — и ему будет лучше, если вы будете вдвоем. Мы уже обсуждали это.

— Просто я не думал, что так скоро.

— Я тоже, но у Матвея времени нет. И я рада, что вы будете вдвоем, ему так будет легче.

— Это понятно. И при пластике у них будет образец того, что нужно сделать с его лицом.

— Вот ведь… Я об этом не подумала, а ведь ты прав! День, щетки зубные надо новые купить и станки для бритья. Давай-ка сейчас по магазинам проедемся, купим тебе и Матвею приличных обновок, а то что ж в ношеном ехать…

— Мама!

— Что — мама? Ты посмотри на свои штаны!

— Нормальные у меня штаны.

— Я не говорю, что они психические, но они годятся только на роль тряпки. Едем за покупками или ты хочешь довести меня до инфаркта?

Мои дети ненавидят ходить по магазинам. Чтобы купить им одежду или обувь, мне приходится из кожи вон лезть, проявлять чудеса дипломатии и использовать все свое умение манипулирования их сознанием. Я уговариваю, угрожаю, давлю на психику, но поход по магазинам все равно превращается в обоюдную пытку. Я готова купить им что угодно, лишь бы они согласились это надеть, а они придирчиво меряют десяток джинсов, на мой взгляд, абсолютно одинаковых, и выбирают, выбирают, чтобы в итоге какие-то из них все-таки счесть приемлемым вариантом, хотя вот убейте меня, а я разницы не вижу. С остальными вещами та же история, причем близнецы хором утверждают, что я ничего не смыслю в моде. Это я-то! Но они считают, что не смыслю.

— День, кроссовки эти здесь можно носить, а там неприлично. Ну, и прочее. Поехали, сынка, купим чего-то одеться, и на ноги, и шапочки, там же солнце, голову напечет, и тогда…

— Мать, а ведь ты сейчас морочишь мне голову.

Денис смотрит на меня пристально и очень знакомо. Так иногда смотрю я сама, когда хочу кого-то загнать в угол.

— Ты решила сбить меня с толку, запудрить мозги, чтобы я не думал о том, что здесь происходило в последний час. И у тебя почти получилось — снимаю шляпу, умеешь ты дергать за нужные ниточки. Но почти — не считается. И пока я не услышу, что произошло, я шагу отсюда не сделаю, и никаких шапочек!

Да, мальчик вырос. И вырос очень похожим на меня, причем не думаю, что это слишком хорошо для него.

16

— Я просто поверить не могу!