Соня Мармен - Ветер разлуки Страница 62

Совсем рядом Александер услышал разговор и узнал гнусавый голос бригадного генерала Макинтоша и более низкий – капрала Фрейзера.

– Звучит торжественно, как гимн… Вы можете мне сказать, о чем эта песня? Я не понимаю ни слова…

Последовала недолгая пауза. Фрейзер подыскивал слова для ответа. Ему не хотелось лгать, но и правду открывать не следовало.

– Чтец призывает слушателей защищать своего короля.

– Неужели? И вы его знаете?

– Вы о короле?

– Да нет же, я спрашиваю о том, кто читает!

– Да, господин генерал! Это солдат из моей роты.

– Его имя?

– Мунро Макфейл, господин генерал. Он… немного странноват, но солдат хороший.

– Макфейл вы сказали? По-моему, мне о нем рассказывали что-то забавное… Выдайте ему лишнюю порцию виски, капрал Фрейзер! Пусть выпьет за здоровье короля и за мое тоже!

– Слушаюсь, господин генерал! Доброй вам ночи!

Александер с Летицией слышали, как Макинтош удалился, а Фрейзер пробормотал несколько бранных слов в адрес дерзкого Мунро.

– Интересно, расщедрился бы Макинтош на выпивку для Мунро, если бы знал, какому из королей посвящена поэма! – прошептал Александер с улыбкой.

Летиция усмехнулась и прижалась к нему.

– Сомневаюсь!

Она положила голову ему на плечо, и Александер заволновался. Их ведь могут увидеть! Только этого им и не хватало… Они дослушали последние строки песни.

– Спасибо! – пробормотала Летиция, когда голос Мунро затих. – Спасибо, что ты рядом.

Александер наклонил голову и потерся щекой о ее волосы.

– Все будет хорошо, Маккалум.

Александер звал отца, кричал от отчаяния. В груди жгло от пороха, было трудно дышать. Мгновение – и голос осип, превратился в едва слышный шепот.

Боже, сколько раненых, сколько убитых! Вражеские пушки безжалостно плюют огнем… Англичане хотят перебить их всех, стереть их род с лица земли!

Он дернулся было вперед, когда чьи-то руки вцепились в его плед. Но чем он может помочь павшим? Там, впереди, отец уже склонился над Джеймсом. Тот был весь в грязи и в крови. Брат… Его брат умер!

– Месть! Fraoch Eilean! – с этим криком Александер бросился к веренице красных мундиров. – Всех перережу! Мерзавцы! Подонки!

– Алас, нет!

Голос Джона заставил его обернуться.

– Алас! Дурачина ты эдакий, вернись! Ты что, совсем спятил?

– Я не трус!

– Алас, не надо! Отец приказал…

– Плевать на его приказы, я должен им помочь!

– Упрямый болван! Из-за тебя отец погибнет! Он тебе этого никогда не простит, и я тоже. Аласдар, пойми, все кончено! Наши отступают!

Но Александер уже развернулся и побежал навстречу английским батальонам.

– Fraoch Eilean!

Он услышал отчаянные призывы отца. Прогремел очередной пушечный залп, и начался кошмар. Волна красных мундиров настигла убегавших хайлендеров. Штыки вонзались в пледы и раздирали их, не обращая внимания на тартаны. Он обернулся. Отец исчез из поля зрения. С губ Александера сорвался крик. Поразительно, но Джон по-прежнему был в нескольких шагах позади него. Лицо его исказилось в гримасе ярости, и свой мушкет он навел… на него, своего брата!

Александер замер на месте. Он не верил своим глазам. Что это Джон делает? Гоня от себя страх, он снова побежал туда, где были его соплеменники, где был отец. Жуткий щелчок спускового крючка – и острая боль пронзила его тело и… сердце. Брат в него выстрелил! Родной брат Джон, его вторая половинка! Но почему? В пороховом дыму на мгновение возникло испуганное лицо отца. Дальше все происходило как в тумане. Джон склонился над ним и стал что-то говорить, но он его не слышал – так сильно шумело в ушах…

Александер застонал и открыл глаза. Вокруг стоял непроглядный мрак. С трудом, словно после долгого бега, он перевел дух. В обеих горстях почему-то было полно травы. Боже, когда же ему перестанет сниться этот сон! В последнее время воспоминания и картины из прошлого терзали его постоянно. Может, небеса пытаются таким образом что-то ему сказать? С той встречи на борту «Мартелло» он старательно избегал Джона. Может, пришло время им встретиться и поговорить начистоту? И если снова прольется кровь, на этот раз она будет его собственной. Он не сможет жить, если на его совести будет смерть брата. Это было бы равноценно убийству самого себя. А Джон, смог бы он жить с таким грузом на совести?

Рядом послышался чей-то вздох, и рука, слишком легкая, чтобы быть мужской, легла ему на грудь.

– Маккалум, ты?

– Tuch! Алекс, все в порядке!

Молодая женщина погладила его по щеке, по шее, по волосам. Александер подумал, что надо бы остановить эту нежную ручку, хотя ей и удалось прогнать жуткие воспоминания, вызывавшие в его душе шквал эмоций. Это неправильно, дурно… Эвана убили… Нельзя позволять ей… Однако тело его утратило желание двигаться, а пальцы Летиции все сильнее распаляли в нем желание, недвусмысленное проявление которого, к его огромному облегчению, скрывала темнота.

– Тебе снова снился кошмар, да, Алекс? – прошептала она ему на ухо.

– Да.

– Я часто слышу, как ты во сне шепчешь одно и то же… И зовешь отца.

– Отца? Ну да… Извини, если разбудил.

– Брось! Или думаешь, что ты один вскрикиваешь по ночам? Нам всем здесь снятся страшные сны. А я, честно говоря, и не спала…

Она умолкла. Александер решил, что сейчас она встанет и вернется на свое место, но нет, Летиция так и осталась сидеть, прижавшись к нему. Прикосновение ее тела было сродни магии. Его дыхание вернулось к нормальному ритму, вот только спать уже не хотелось. Он стал вслушиваться в тишину, надеясь, что волнение уляжется.

В темноте каждый звук обретал свое значение: вон там похрапывает Мунро, а эти отдаленные трели – перекличка ночных птиц; где-то далеко лает собака; в ближнем болотце распевают лягушки… И теплое дыхание Летиции согревает ему шею…

На мгновение в памяти всплыло воспоминание из детства – ночь, и у него никак не получается уснуть. Но дом полон знакомых убаюкивающих звуков: отцовские всхрапы, сопение Джона совсем рядом и свистящее дыхание матери… Александеру показалось, будто он перенесся в родную долину, и у него сжалось сердце. Он так соскучился по матери…

Он тряхнул головой и сдержал вздох. Летиция, устроившая голову у него на плече, привстала. Видеть ее он не мог, но знал, что она смотрит на него сквозь темноту.

– Алекс, ты…

– Все в порядке.

Она замерла в раздумье, потом тихонько легла на него сверху. Ласковое прикосновение к губам… Он не смел шевельнуться. И снова… Скрепя сердце он легонько ее оттолкнул.