Светлана Бестужева-Лада - Мера за меру Страница 8

– Здравствуйте, Виктория. Вас ждут.

Она открыла одну из выходящих в приемную дверей и провозгласила:

– Александр Борисович, ваша гостья прибыла.

И сделала мне приглашающий жест. Несколько шагов по устилавшему пол нежно-зеленому бобриковому покрытию, и я оказалась в святая святых – кабинете самого шефа.

Наверное, подсознательно я ожидала увидеть один из тех роскошных кабинетов, который так любят показывать в телесериалах. Но это была всего лишь просторная, с двумя окнами комната, значительную часть которой занимали письменный стол хозяина (замечу, без единой бумажки) и приставленный к нему торцом длинный стол с креслами. Надо полагать, для заседаний. Целую стену занимали застекленные полки с книгами и разными сувенирами. Вот, пожалуй, и все.

Зато сам Александр Борисович уж точно поразил мое воображение. Это был жгучий брюнет, волосы у которого росли, кажется, везде, кроме… головы. Она была абсолютно лысой. Цепкие темные глаза украшали очки в символически-тонкой оправе. Ни золотой цепочки на груди, ни перстней… Не так я себе представляла мецената-миллионера.

– Присаживайтесь, Виктория, – мягко улыбнулся он.

Улыбка у него, кстати, была совершенно неотразимой.

– Можно просто Вика, – пискнула я, неловко плюхаясь в комфортное кресло для посетителей.

– Договорились, – снова одарил меня улыбкой собеседник.

В этот момент секретарша вкатила столик с каким-то невероятным количеством предметов: чайник, кофейник, чашки, вазочки с конфетами и пирожными, еще что-то… Действительно, прием по высшему разряду.

– Кофе? Чай? – осведомился у меня хозяин кабинета.

– Кофе, пожалуйста, – ответила я.

Слишком быстро ответила и со слишком большой заинтересованностью в голосе. Обожаю кофе, но это для меня слишком дорогое удовольствие.

Секретарша налила в чашечку восхитительно пахнущий напиток. Александр Борисович предпочел чай.

– Слушаю вас, – произнес он, когда секретарша удалилась, бесшумно затворив за собой дверь.

А я не знала, с чего начать. Со времени фантастического предложения финансовой помощи, с того момента, как заведующая отделением больницы вручила мне визитную карточку Забелина, я сто раз мысленно репетировала свой монолог. Но именно сейчас все тщательно подготовленные слова вылетели у меня из головы.

– В принципе, я в курсе вашей проблемы, – пришел мне на помощь Александр Борисович. – И готов вам помочь. Оплата лечения – уже решенный вопрос. Но сейчас, после личного знакомства, мне кажется, что этого недостаточно. В чем нуждаетесь вы сама?

«В хорошем компьютере», – чуть не брякнула я, но вовремя прикусила язык. Даже если завтра в нашей квартире и появится это чудо техники, самое позднее через три дня оно исчезнет. Отец пропьет, как систематически пропивает все, что имеет хоть какую-то цену.

– Вы работаете, Вика? – прервал затянувшуюся паузу Александр Борисович.

– Я учусь в институте. И подрабатываю, конечно.

– У такой красивой девушки есть для этого масса способов.

– Простите? – не поняла я.

– Вы можете быть манекенщицей, фотомоделью…

– Актрисой, – устало закончила я. – Увы, меня эти предложения совершенно не прельщают.

Брови моего собеседника изумленно поползли вверх.

– А что же вас… прельщает?

– Программирование, – коротко ответила я. – Работа с компьютером.

– Очень интересно. А что об этом думает ваш друг?

– Какой друг?

– Ну, может быть, возлюбленный или жених. Простите, что вторгаюсь в вашу личную жизнь…

– Не за что. У меня нет ни друга, ни возлюбленного, ни жениха.

– И… не было?

Я покачала головой.

– Меня эта сторона жизни совершенно не интересует.

– Но что-то ведь у вас есть… для счастья?

– Конечно. Когда отец ночует не дома, а в вытрезвителе, я могу выспаться. Или когда у мамы бывает некоторое улучшение здоровья.

«Или когда мне удается взломать защиту какого-нибудь „крутого“ сайта, а потом виртуозно замести следы». Но этого я своему собеседнику сообщать не собиралась. Это была моя самая интимная тайна.

Впрочем, Александр Борисович все-таки сумел вытянуть из меня информацию о, так сказать, «детстве, отрочестве, юности». И воспринял эту информацию как-то очень эмоционально.

– Бедная девочка, досталось вам… Ну, теперь считайте, что все ваши неприятности позади. Маму вылечим, с отцом разберемся, ваши материальные проблемы тоже… аннулируем. А с такими внешними данными, как у вас, быстренько найдем мужа-миллионера.

– Ну, это уже лишнее, – даже испугалась я. – Вы и так собираетесь изменить мою жизнь до неузнаваемости, причем к лучшему. Я же буду перед вами в неоплатном долгу.

– Почему? Есть разные способы возвращать долги. Впрочем, в данном случае ни о каком долге и речи не идет. Я люблю помогать людям.

– Как я смогу вас отблагодарить? – само по себе вырвалось у меня.

– Скажите мне «спасибо» и этого будет довольно.

Я подумала, что так бывает только в сказках, а бесплатный сыр – только в мышеловке. Что за все в жизни так или иначе приходится платить. Чаще всего сразу, иногда – в рассрочку. Но других аттракционов в этом луна-парке все равно не было.

– Большое спасибо, – вежливо сказала я. – Вы, наверное, очень заняты. Я…

– Вас отвезут домой, – прервал меня Александр Борисович. – Прямо сейчас отвезут. Но… Но я бы хотел увидеть вас еще когда-нибудь.

– Ну… разумеется… я только… у мамы в больнице… институт…

Ничего более связного я произнести не могла, как ни пыталась.

– Я вам позвоню, – опять пришел мне на помощь Александр Борисович. – Вы не откажетесь как-нибудь со мной пообедать?

– Конечно! – с огромным облегчением выдохнула я.

Только долгое время спустя я поняла, что именно в этот момент и щелкнула пружина мышеловки, в которую я ринулась, как говорится, «добровольно и с песней». Но тогда события стали разворачиваться стремительно и прекрасно. Мамино здоровье заметно улучшилось, отца каким-то волшебным образом определили на лечение от алкоголизма, дома было тихо и спокойно, а я с головой ушла в институтские занятия и работу.

Кстати, первый обед с Александром Борисовичем прошел великолепно. Маленький, почти пустой зал какого-то ресторанчика, вкусная еда, интересная беседа. Мой покровитель (так я его про себя определила) не делал никаких сомнительных предложений, не рассыпался в пошлых комплиментах и вообще как бы не замечал, что я – особа противоположного пола. Проводил меня до подъезда и раскланялся, отбыв по своим делам. После этого примерно раз в неделю звонил, но опять же как добрый и заботливый дядюшка. При самом горячем желании я не могла ни к чему придраться.

Месяц спустя Александр Борисович снова пригласил меня пообедать. Маму уже выписали из больницы, настроение у меня было прекрасное и я не видела причин для отказа. Этот обед начался так же, как и первый (причем в том же самом ресторанчике), но закончился несколько неожиданно. Для меня.

– Вика, – сказал Александр Борисович проникновенным голосом, – я хотел бы попросить вас об одном одолжении. Вы мне не откажете?

– Разумеется, нет, – не задумываясь, отозвалась я. – А что я должна сделать?

– Не должны, Вика, а можете… если захотите. Меня пригласили на одно очень важное мероприятие, но туда нужно идти со спутницей, такие правила игры. Я не женат, постоянной подруги у меня нет, некогда, знаете ли, ухаживать и все такое… Если бы вы согласились сопровождать меня…

Честно говоря, я растерялась. Мероприятие? Какое? Почему на него нужно идти обязательно с дамой? И в чем я пойду на это самое мероприятие? Тем более, что я их вообще ненавижу.

– Вы не волнуйтесь, – словно бы прочитал мои мысли Александр Борисович, – парадную форму одежды и все такое вам обеспечат. От вас потребуется только мило улыбаться и поддерживать светскую беседу… если понадобится, конечно.

– Я не умею… светскую…

– Значит, будете просто мило улыбаться. Это даже лучше. Вы согласны?

Как я могла отказать ему в такой ерунде?

Через неделю Александр Борисович сам заехал за мной вечером. То есть за рулем машины, конечно же, был шофер, но мой покровитель впервые переступил порог моего, мягко сказать, непрезентабельного жилища. И надо отдать ему должное: никаких эмоций не выразил, хотя наверняка был шокирован увиденным. Я имею в виду квартиру, потому что меня к этому вечеру подготовили по полной программе: косметические процедуры, прическа, макияж и элегантный вечерний туалет. Точь-в-точь как в фильме «Красотка».

– Вы неотразимы, дорогая, – только и сказал Александр Борисович.

Руку он поцеловал, только не мне, а моей маме, задал ей несколько учтивых вопросов о ее здоровье и отмахнулся от выражений благодарности. Пообещал доставить меня домой не слишком поздно в целости и сохранности, и мы с ним отправились на «мероприятие».

Сколько подобных приемов мне потом пришлось посетить! Но если в первый раз все было ново и интересно, да и трусила я порядком, хотя действительно пришлось только улыбаться и в порядке исключения произнести несколько ни к чему не обязывающих слов, то потом для меня все это стало настоящей пыткой. Просто потому, что нагоняло смертельную скуку, и еще… и еще по некоторым более важным причинам.