Прекрасно в теории - Софи Гонзалес Страница 16

что я хотела быть моделью для кроп-топа на канале с тысячами подписчиков, но все равно спасибо. Любовь к своему телу не давала мне магический щит от страха сцены или комментариев о том, должна ли девушка носить открытую одежду, от мерзких незнакомцев с сексистскими наклонностями. Я не знала, как Эйнсли это выносит. Анонимность была теплым одеялом, укрывающим меня от нападок.

– Ну так как дела? – спросила Эйнсли, роясь в своей плетеной сумке, в которой хранила набор для шитья, в поисках сантиметровой ленты. – Как прошла встреча в Клубе?

– Она была вчера. Я тебе говорила, что в этом году из-за занятости мистера Эллиота встречи проводятся по четвергам.

– Ладно, но я против всяких изменений и всячески пресекала бы такого рода вещи.

– Отвечая на твой вопрос, они все безумно скучают по тебе.

– О да, я почти тебе поверила.

– Они поставили тебе памятник.

– Это меньшее, что они могли сделать.

– Так я и сказала. Эй, можешь одолжить мне свою доску для заметок?

– Конечно, она за столом. Зачем тебе?

Я переползла через ее кровать и просунула руку в щель, чтобы достать ее.

– Броэм скоро придет. Мне нужен инвентарь.

Эйнсли, знавшая о том, как прошла наша вчерашняя встреча, фыркнула.

– И какой же? Перцовый баллончик?

– Одной доски достаточно. Спасибо!

– Эй, я могу быть уверена, что вы будете вести себя тихо? – крикнула мне вслед Эйнсли, когда я удалилась с доской для заметок. – Через тридцать минут я буду записывать озвучку для видео.

– Без проблем.

Вернувшись в комнату, я прислонила доску к кровати и затем разложила на столе несколько чистых листов бумаги, несколько цветных маркеров и мой новый блокнот. Как только я закончила, в дверь постучали.

– Веди себя хорошо, Дарс. Без убийств! – крикнула Эйнсли из своей комнаты, когда я пошла открывать дверь.

Я проигнорировала ее.

Когда я распахнула дверь, чтобы впустить Броэма, первое, о чем я подумала, – как неуместно он выглядит на нашем эклектичном крыльце. Я думала, он придет сразу же после тренировки, но он все-таки заскочил домой, чтобы привести себя в порядок. Он выглядел чисто и опрятно, в зауженных брюках чинос и темно-зеленой рубашке с аккуратно подвернутыми до локтей рукавами. Его волосы были зачесаны на косой пробор и уложены волнами, такими пушистыми и небрежными, будто он использовал тонну средства для укладки. Пол скрипел и трещал под его наполированными коричневыми ботинками. Он был окружен кучей разбросанных садовых гномов, цветочных горшков и грязью, не убранной с тех времен, когда мама пыталась вновь заняться садоводством. Над его головой звенели колокольчики и висели вазы с цветами, некоторые из них еще цвели, а некоторые уже засохли и увяли. А за его спиной красовались перила нашего крыльца, украшенные множеством рождественских гирлянд, которые мы не снимали, чтобы не приходилось каждый год их вешать снова.

Броэм держал руки скрещенными на груди, и взгляд его казался более мрачным, чем обычно.

– Да, ты выглядишь так же здорово, как летний денек, – невозмутимо сказала я, и он, не дожидаясь приглашения, двинулся ко входу. Я отпрыгнула в сторону, чтобы он прошел. – Конечно, чувствуй себя как дома.

– Ага. – Он прошел в гостиную, осматривая все вокруг своим непроницаемым взглядом, и затем кивнул мне. – Идем?

Как будто он был хозяином этого проклятого дома.

– Моя спальня наверху.

Ну хотя бы он позволил мне проводить его до моей спальни. И как только дверь закрылась, я почувствовала себя немного спокойнее. Благодаря маме и Эйнсли в доме царил полнейший беспорядок, чего не сказать о моей комнате, которая единственная оставалась всегда опрятной и чистой. И казалось, что здесь нет того, за что Броэм мог бы меня осудить.

Я указала ему на стул.

– Присаживайся.

Он послушался, облокотился рукой о стол, закинул ногу на ногу и надел темно-коричневые очки для чтения, которые стоили, наверное, больше, чем машина Эйнсли. Квадратная оправа идеально подходила к его лицу, сглаживая его скулы, челюсть и линию бровей. Он открыл блокнот.

– Настоящая волшебница? – спросил он, глядя на заглавие страницы.

Я наклонилась, чтобы взять маркер. И так приблизилась к нему, что чувствовала его одеколон – одурманивающий запах муската и чего-то сладкого. Но не такой приятный, как парфюм Брук.

– Да.

– Так много рисунков.

Я прокашлялась.

– Ага. Ладно. Итак, шаг первый: твоя личность.

Броэм пробормотал:

– Прости, что?

– Ты, – я указала на его грудь, – не должен быть таким серьезным. Я не хочу звучать банально, но тебе следует больше улыбаться. Если ты хоть иногда улыбаешься, это заставляет твоего собеседника быть более открытым и чувствовать себя комфортно. Некоторые говорят, это очень уместно, когда встречаешься с кем-то.

Броэм быстро заморгал.

– Но Вайнона встречалась со мной.

– Да, и потом она бросила тебя.

Отлично, теперь мы видим его истинные эмоции. Точнее, теперь его кислое лицо выражало ненависть.

– Итак, давай потренируемся над тем, как заставить Вайнону чувствовать себя комфортно и открыто. Давай, расскажи анекдот, и я тебе покажу.

– У меня есть достоинство.

– Да ладно тебе, не обязательно что-то крутое, шутка типа «тук-тук» тоже пойдет.

– О, нет. Нет, спасибо.

– Ладно, хорошо. Я расскажу анекдот, а ты притворись, что я Вайнона.

– Мое воображение не такое богатое.

– Заткнись и представь!

Каменный взгляд и легкий наклон головы, по-видимому, являлись знаком того, что я могу продолжить.

– Броэм, какая любимая буква у пиратов?

Он уставился на меня.

– Ты серьезно?

– Слушай, мне тоже не очень все это нравится, так что просто подыграй мне, ладно?

Он громко и продолжительно вдохнул, давая мне понять, как он относится к этому упражнению, а после, закатив глаза, предположил:

– «П»?

Я подпрыгнула и захлопала в ладоши.

– А, можно и так подумать, но нет, любимая буква «Р»!

Мой пиратский голос отлично подходил для озвучки на Nickelodeon.

Броэм моргнул и скривил рот. Он не засмеялся.

– Типа «мор-р-ре», – сказала я.

– Не волнуйся, я понял.

– Броэм! Ты даже не пытаешься.

– Поверь мне, если девушка так шутит на свидании, то всякое желание флиртовать с ней исчезает.

– Но что, если она нервничает?

– Я не буду ее винить, – мягко сказал он. – Я пугаю людей.

– Тогда, когда ты смеешься, – я многозначительно вскинула брови, – ты можешь взять ее за руку и вести себя так, как будто это и правда смешно. Вот так, например.

И я показала ему, как можно себя вести, наклонившись немного вперед, обхватив его бицепс и фальшиво смеясь.

Он посмотрел на мою руку с легкой тревогой.

– Знаешь что? – спросил он, аккуратно убирая мою руку. – Думаю, что справлюсь и без флирта.

– Отлично. – Это было еще не все. Сегодня я основательно подготовилась. – Следующее, что мы сделаем, это график твоих отношений с Вайноной.

– Зачем?

Я закинула голову назад, и казалось, что из моих глаз сейчас полетят искры.

– Броэм, черт побери. Потому что я так сказала.

– Дарси, никаких убийств! – раздался голос Эйнсли из коридора.

Взгляд Броэма упал на дверь.

– Ладно, прости. – Но в его голосе не слышалось сожаления. – Продолжай.

– Хорошо. – Я зубами сняла колпачок с маркера. И его резкий запах ударил мне в нос. –