Безупречный - Элси Сильвер Страница 22

Когда я наконец понимаю, что сумка порвется, если я поеду с ней, я сдаюсь и упаковываю все в чемодан с твердым корпусом.

Я тащу свой чемодан по коридору и встречаю Ретта у входной двери, чтобы отправиться в аэропорт. Он на мгновение прижимает кулак ко рту, пытаясь подавить смех. Думаю, смеяться надо мной предпочтительнее, чем хмуриться.

— Кип прячется в этом чемодане?

Мои губы вздрагивают.

— Заткнись.

Он не затыкается. Он продолжает:

— Ты же знаешь, что нас не будет четыре дня, верно? — Он улыбается мне. И это ошеломляет меня. Вся его мужская уверенность и игривое очарование.

Мне кажется, что это, возможно, самая сексуальная улыбка, которую кто-либо когда-либо мне дарил.

Пластиковое сиденье арены подо мной прохладное. Я просматриваю свои электронные письма, которые уже прочла и на которые ответила. Даже на непрекращающиеся сообщения от моего отца о том, как идут дела, что мы делаем и держит ли Ретт свои руки при себе.

В такие моменты я закатываю глаза, потому что даже если бы мы с Реттом были в дружеских отношениях, он никогда бы не заинтересовался кем-то вроде меня. Он дал это понять. И это прекрасно, потому что я не вынесу, если мне снова разобьют сердце.

Мой бывший, Роб, собрал мое сердце воедино, а потом разорвал его в клочья. Хотела бы я сказать, что ненавижу его. Я должна ненавидеть его. Но мне трудно отделаться от него. Есть что-то очень личное в том, чтобы впустить кого-то в свое тело вот так.

Но прямо сейчас мое сердце чувствует себя замечательно. Если не считать того, что оно бешено колотится, когда я смотрю на грунтовое кольцо.

Я должна признать, что это настоящее шоу. Трибуны на большом стадионе наполняются радостной болтовней и смехом, перекликающимися с гулкими песнями в стиле кантри. Это не какое-то крошечное родео, это полноценное развлечение. Крупные спонсоры, высокие ставки.

Самые высокие ставки. Потому что, судя по исследованиям, которые я провела, риска серьезных травм в этом виде спорта достаточно, чтобы обычный человек держался от него подальше. Если верить статистике, чудо, что Ретт все еще держится на арене в своем возрасте. Что он не был серьезно травмирован. Хотя я подозреваю, что ему больнее, чем он показывает. Обезболивающие. То, как он вздрагивает. И ковыляет, как я после слишком большого количества приседаний в спортзале.

Для меня очевидно, что ему больно.

И я говорю себе, что именно поэтому сейчас нервничаю. Колено, которое я перекинула через ногу, все еще подпрыгивает, когда я выключаю телефон, но это не мешает мне тревожно барабанить пальцами по экрану.

Когда свет гаснет, я перестаю дышать. Но затем вспыхивают прожекторы, и комментатор рассказывает о гонке за очки в предстоящем финале. Ретт прочно занимает первое место, некто по имени Эмметт Буш находится на втором, а Тео Сильва, молодой парень из печально известного видео про молоко, на третьем.

Чуть раньше Ретт сказал мне, что ему достался хороший бык, и, когда я спросила, что это значит, на его лице появилось слегка нездоровое выражение, а губы растянулись в зубастой ухмылке.

— Это значит, что он захочет убить меня, принцесса.

Принцесса.

Пятнадцатилетний подросток во мне упал в обморок, потому что на этот раз в этом слове не было и намека на оскорбление. Но двадцатипятилетняя я погрозила ему пальцем и сказала:

— Не называй меня принцессой, Итон.

Он усмехнулся и с важным видом направился в раздевалку, где готовятся все наездники, совершенно не выглядя обеспокоенным. И я ушла от него. Несмотря на то что Кип считает это моими обязанностями, я не врываюсь в раздевалку Ретта, не следую за ним повсюду. У всех нас есть границы, и здесь проходит моя.

Итак, вот я здесь, наблюдаю и покусываю губу. Энергия на арене совершенно заразительна. Запах пыли и попкорна разносится по трибунам, пока я смотрю на закрытую зону на ближайшем конце арены.

В желобе находится коричневый бычок. Я слышу его фырканье и вижу нескольких парней, приближающихся к металлическим заборам. Ковбойские шляпы, куда ни посмотри. Упругие задницы в обтягивающих «Вранглерах» — не такой уж ужасный вид.

Когда я замечаю Ретта, взбирающегося на верхушку забора, мое сердце начинает колотиться. Да, я смотрела видео с ним на YouTube, но увидеть это в реальной жизни — совсем другое дело.

Есть что-то в мужчине, который чертовски хорош в том, что делает, что привлекает меня. Каждый шаг твердый. Натренированный. Полный уверенности. Его тепло-коричневые кожаные чапсы [22] с потемневшими от износа пятнами подходят к его глазам. Они цвета тигрового глаза, камней, которые нравились мне в детстве. Яркие и блестящие, идеально отполированные.

Воротник его темно-синей рубашки касается того места, где волосы собраны в хвост, а широкие плечи выглядывают из-под жилета, который он носит. В нем есть подкладка, защищающая его от сильных падений или летящих копыт или рогов.

Это выглядит совершенно ненадежно рядом с фыркающим быком в желобе. Он как ребенок с пенопластовым мечом, собирающийся сразиться с настоящим рыцарем.

Тео запрыгивает на быка, а затем поднимает глаза на лицо Ретта, смотрит на него с самодовольной ухмылкой и подмигивает. Они смеются и ударяют кулаками. Внутри меня возникает чувство некоторого облегчения от того, что пока не Ретт садится на быка. Я так занята наблюдением за тем, как его тело балансирует на верхушке забора, что подпрыгиваю от неожиданности, когда ворота распахиваются и рыжеватый бык выскакивает наружу.

Нос быка утыкается прямо в землю, а его копыта взлетают высоко над головой Тео. Хлипкая ковбойская шляпа — единственная защита, которую он носит, и я чувствую себя наседкой, желая броситься туда и отругать его за то, что он не надел шлем.

Бык разворачивается по небольшому кругу, а я смотрю на таймер и поражаюсь тому, что восемь секунд почти истекли. Когда звучит сигнал, родео-клоуны [23] несутся к Тео, чтобы помочь спешиться, но он спрыгивает и вскидывает руку в воздух, чтобы затем повернуться и указать на Ретта, который все еще сидит на ограждении. Ретт яростно хлопает в ладоши.

Он выглядит таким чертовски гордым за молодого наездника. По правде говоря, это восхитительно.

— Ты в порядке, милая? — спрашивает женщина рядом со мной.

Я улыбаюсь ей в ответ.

— Да. Просто… нервничаю.

— Сразу видно. — Она кивает вниз на мои руки, которые я сжимаю в кулаки, держась за ткань юбки. — Ты здесь с