Безупречный - Элси Сильвер Страница 37

— Ты обводила наши имена сердечком в своих блокнотах?

Вот как он нарушает молчание.

Я сжимаю губы в твердую линию, заставляя себя не улыбаться. Я не хочу доставлять ему удовольствие и смеяться над его шуткой. Даже если это забавно.

— Нет.

— Неужели ты… — Он замолкает, потирая бороду. — Целовала страницу, которую ты вырвала из журнала?

Я усмехаюсь.

— Я не вырывала ее. Я вырезала очень аккуратно. И теперь я с нетерпением жду возможности пометать в нее дротики.

Он издает лающий смешок и ухмыляется мне, выглядя слишком красивым и довольным собой. Это заставляет меня отвести взгляд и попытаться скрыть свою улыбку. Но, когда я это делаю, мой взгляд падает на «Макларен», припаркованный впереди, в зоне эвакуации, с включенными аварийными сигналами. Этот номерной знак заставляет меня остановиться как вкопанная.

ДОКТОР ХАРТ [33].

Будучи подростком, я считала это остроумным. Теперь я думаю, что это ни с чем не сравнимо.

— Ты в порядке? — Рука Ретта опускается на мою поясницу. Когда он смотрит на меня сверху вниз, на его лице отражается беспокойство. — Я просто шучу. Тебе, наверное, следует уволить меня за сексуальное домогательство.

— Я… — Я качаю головой. — Нет. Просто мой бывший. — Я киваю в сторону автомобиля, припаркованного примерно в десяти автомобилях от нас.

Он следует взглядом за моим, а затем закатывает глаза, заметив дорогую спортивную машину.

— Ну конечно.

Я просто сглатываю в ответ.

— Нравится ли нам этот бывший? — Его пальцы пульсируют на моей пояснице, и я прижимаюсь к нему, не забывая о том, как он встал, чтобы защитить меня, когда Винтер выпустила когти.

— Это сложно, — выдыхаю я.

— Насколько сложно? — Голос Ретта становится резким, и это заставляет меня поднять на него глаза и отвернуться от незаконно припаркованной машины Роба.

— Все так сложно, как будто между нами все кончено. Он двинулся дальше. Но каждый раз, когда он узнает, что я делаю то же самое, он возвращается в мою жизнь. Например, он увидел по телевизору видео, где я показываю тебе большой палец в Пайн-Лейк, и этого оказалось достаточно, чтобы он начал вынюхивать.

Ретт наклоняет голову ближе, стирая то небольшое пространство, которое еще оставалось между нами. Его глаза прикованы к моим. Он смотрит на меня так же, как и всегда. С непревзойденной силой.

— Это мероприятие не транслировали по телевидению. Это значит, что он изо всех сил старается выяснить, что ты делаешь, и, вероятно, ищет видео на YouTube.

Той ночью, когда Роб сказал мне, что видел мой жест по TV, я даже не усомнилась в этом. Но Ретт прав. Я знаю, какие события транслируются по телевидению, — Кип был очень требователен к этому, — так что Роб никак не мог случайно наткнуться на отснятый материал. Теперь я не могу поверить, что не уловила ложь.

— Черт. Это… жутко. — Я моргаю и смотрю на Ретта, другая рука которого обхватывает мой локоть. Он поворачивает меня к себе.

— Может быть, нам следует дать ему что-нибудь, за чем можно проследить. Ты думаешь, он в той машине? — Он выглядит сурово и ухмыляется так, что все мое тело гудит. — Вместо того чтобы целовать страницы своего журнала, ты можешь попробовать оригинал.

— Ты идиот, — бормочу я, но не отстраняюсь.

Стоит ли мне это делать? Мое сердце колотится так сильно, что заглушает звуки вокруг меня. Все, что я слышу, — глухой, учащенный стук сердца в своих ушах.

— Что, если кто-нибудь увидит? Что, если это выплывет наружу?

Бедро Ретта прижимается к моему, в то время как его рука на моей пояснице скользит вниз, к поясу джинсов. Его пальцы сжимаются так, что у меня болит место сразу за тазовыми костями.

Он придвигается ближе, его запах окружает меня, а его растрепанные волосы развеваются вокруг нас. Воздух между нами гудит, и я смотрю на его рот, задаваясь вопросом, каково было бы ощущать шероховатость его бороды на моих губах, на моем теле.

Я никогда не целовала такого мужчину, как Ретт.

— Знаешь, принцесса, — хрипит он, и я должна ненавидеть это чертово прозвище, рожденное из насмешки надо мной за то, кто я есть, но внезапно оно ощущается как удар прямо в сердце. Как похвала. Как поклонение. — Я обнаружил, что мне на самом деле все равно, что думают люди там, где это касается тебя.

Это замечание лишает меня дара речи, и я на мгновение позволяю себе представить мир, в котором мне было бы все равно, что думают люди. Где я бы не работала постоянно на тем, чтобы успокоить всех вокруг себя. Где не было бы этой вездесущей потребности компенсировать то, что я родилась обузой. На что может быть похожа такая свобода? Делать то, что я хочу, не беспокоясь о всевозможных последствиях.

Что-то в импульсивных манерах Ретта и его суровой внешности заставляет меня захотеть почувствовать это на одно дикое мгновение. Я заслуживаю такого момента, как этот.

Я с трудом сглатываю и киваю один раз, теряясь в его сияющих янтарных глазах. Рука на моем локте скользит вверх, посылая мурашки по моей коже. Я чувствую прохладный металл его кольца, когда эта же рука скользит по моему плечу, проводит по ключице и поднимается вверх по горлу.

И я вся горю.

За все те разы, когда я представляла его руки на себе, я никогда не представляла, что мое тело отреагирует подобным образом.

И когда его губы опускаются, всего на миллиметр, а костяшки его пальцев задевают мою скулу, я краем глаза замечаю, как открывается водительская дверь машины Роба. И именно тогда я бормочу:

— Хорошо. Но это ничего не значит.

В ответ Ретт рычит и прижимается своими губами к моим. Это похоже на электрический разряд, как будто каждая щетинистая точка, которая касается меня, посылает искру, танцующую, кружащую по моей коже. Обжигающую каждый нерв.

Его собственнические руки на моем теле. Крепко прижимая меня к себе, почти агрессивно, он в то же время нежно удерживает мою голову и целует меня так осторожно. Он зажигает меня. Он сжигает меня дотла. И я греюсь в его тепле.

Гул больницы вокруг нас затихает, когда его губы возвращаются к моим и на этот раз прижимаются сильнее. Люди, сирены, присутствие Роба. Все это улетучивается, как пыль на грунтовой дороге, когда я целую Ретта в ответ.

Я не должна была. Мне действительно не следовало целоваться с этим мужчиной. Этим клиентом. Мне определенно не следовало целовать его в ответ. Но иногда быть ответственной утомительно, особенно перед лицом такого неотразимого