Пусть все твои тревоги унесут единороги - Мелоди Миллер Страница 4

Она хватает Манон за руку, заставляя ее кружиться, и напевает: «Как круто, моя подруга уезжает работать на Ибицу».

– Подожди, Клэрнет, как мы выглядим со стороны?

Клэр смеется под большим зонтом.

– Как две счастливые девушки!

– Говори за себя! Перспектива поработать с сумасшедшим и жить с ним в одном доме на протяжении трех недель совершенно не радует меня.

– Шшшшш! Все будет хорошо. Мы едем ко мне в гости.

Клэр живет на станции метро «Бастилия». Соседи по квартире – художники, музыканты, комедианты. Пестрый балаган! Девушка говорит всем, что это заставляет жизнь искриться.

Клэр – иллюстратор молодежных книг. Они с Манон познакомились в начальной школе, готовясь к симпозиуму по Японии. Для презентации Клэр выучила 10 японских слов, чем заслужила ошеломленные взгляды. Но когда юная докладчица рассказала, как они переводятся, ошеломление сменилось смехом. Это были грубые и плохие слова. В восемь лет такой подход впечатляет!

В то время семья Манон представляла собой веселый Капернаум[2]. Клэр это нравилось, так как в ее доме все было довольно строго. Она всегда обожала маму Манон, даже после…

Клэр бодро прыгает по лужам желтыми резиновыми сапогами.

– Ладно, Манон, какого черта ты переживаешь? Это всего лишь небольшой дождь, твои туфли не испортятся. Скоро ты будешь под солнцем. Какая удача!

– Хммм, посмотрим, – хмыкает Манон.

Они переходят площадь Бастилии, проходят по бульвару Бурдон и попадают в порт-де-л’Арсен, который круглый год принимает более 200 лодок. «Вива Белла», плавучий дом, где живет Клэр, длиной более 25 метров, занимает внушительную часть бассейна в дальнем углу со стороны Бастилии.

Обстановка действительно приятная. «Пойми, что жить на воде в месте, окруженном садами, – это равносильно чувству, что ты в отпуске круглый год», – сказала Клэр, переехав сюда два года назад.

Возможно, но какой бардак внутри лодки! В плавучем доме четыре хорошо обустроенные просторные комнаты. Каждый, кто там живет, позволяет своим вещам валяться где угодно. На большом диване синие подушки чередуются с потертыми желтыми шерстяными пледами и бельем, которое ждет, чтобы его убрали. Повсюду стоят кружки и переполненные пепельницы. Здесь гитара, там раскрытая книга.

Не обращая на это внимания, Клэр забирает вещи Манон, бросает их на барную стойку, предлагает подруге стакан воды из-под крана, вытирая волосы кухонным полотенцем, хватает пачку чипсов и устраивается на одном из круглых пестрых пуфов.

– Ну, рассказывай подробно! – говорит Клэр. – Я хочу знать все!

Манон рассказывает об обеде с Сюзанной, о задачах и целях, поставленных Жоржем, и о том, что ей предстоит.

– У тебя есть фото виллы? – спрашивает Клэр. – Говорят, она чумовая, а ее владелец устраивал там вечеринки.

– Не знаю. Я всегда была в городе, чтобы присутствовать на деловых встречах в офисе. Сюзанна сказала, что после того, как туда переехал Артуро, в доме сделали косметический ремонт.

Клэр посмотрела на нее с удивлением.

– А что насчет Артуро? Крутой парень?

– Ты с ума сошла? Он мне противен!

– Да, но…

Манон встает, хватая бокал.

– Никакого «но»! Я поеду туда, чтобы работать и придумывать гениальный план, как возродить наше агентство. Прямо сейчас я на пике вдохновения! Но из-за долгой работы на удаленке мне трудно собраться с мыслями.

– Это нормально! Ты слишком давишь на себя!

– У меня голова идет кругом.

– Да, но тебе не всегда нужно быть идеальной. Ты можешь иногда отпускать все… давать себе немного свободного времени, мечтать…

Манон поднимает глаза.

– Но у меня нет времени мечтать.

– Или ты его просто не находишь?

– Клэрнет, давай не будем поднимать эту тему сейчас, мне просто нужна поддержка!

Клэр хлопает ее по руке.

– Извини, дорогая, иногда я не думаю, что говорю. Я приготовила тебе киш с цукини, как ты любишь. И хрустящий шоколадный пирог, который готовила твоя мама на день рождения.

Манон резко встает с пуфика. Клэр тронула ее за живое.

– Стой!

– Подожди, дорогая, я все равно имею право сказать, что пирог твоей матери был потрясающим! Может быть, именно благодаря ей мы стали подругами и я проводила время у тебя дома.

Манон качает головой.

– Да, но…

– Да, но ничего! Твой отец вел себя ужасно. Но твоя мать была влюблена в него.

– Клэрнет, перестань.

Клэр подходит к ней, протягивает тарелку и столовые приборы. Она знает, что продолжение разговора ни к чему не приведет. Манон иногда бывает такой жесткой. Клэр не хочет больше беспокоить ее до отъезда.

– Хорошо, дорогая. Вот, налей себе. Можно я включу какую-нибудь музыку?

Манон отвечает, надувшись:

– Чуть позже. Ты не против, если мы пока побудем в тишине?

– Нет. Давай ешь, а потом подойди и обними меня крепко.

После этого Манон ест ужин, приготовленный Клэр. Слишком обеспокоенная заявлением Сюзанны, она едва притронулась к своему заказу в кафе.

Она начинает рассказывать.

– Честно говоря, это было странно. Я была уверена, что она протягивает письмо об увольнении, а там, оказывается, билет на самолет.

Клэр хлопает в ладоши.

– Как здорово!

Манон продолжает очень тихим взволнованным голосом.

– Клэрнет, боюсь, я не справлюсь. Что, если все пойдет не так? Что, если я не найду решения? Что, если наша компания рухнет из-за меня?

Клэр встает и кружится вокруг нее, смеясь. Дом гудит от ее энтузиазма.

– Компания уже разваливается! Поэтому ты просто надеваешь плащ Чудо-женщины и без страха идешь вперед! И самое главное – ты даешь волю своим идеям. «Свобода единорога», помнишь?

«Свобода единорога»… плащ Чудо-женщины и без страха идешь вперед! Это выражение, которое они использовали, когда были маленькими. Оно означало «расслабься, делай все, что приходит тебе в голову, пой, танцуй, рисуй, беги, прыгай, играй на пианино, смейся, плачь…».

«Свобода единорога» была сигналом, когда кто-то из них становился слишком серьезным. Как пароль, волшебный талисман, ключ от ржавого замка из сказки.

«Свобода единорога» означала «ты можешь все». Манон была очень сильна в этой игре. Она могла придумать историю в мгновение ока, замаскироваться под что угодно, не задумываясь, изобразить самую сложную из карт в игре Time’s Up[3].

Но с того дня, как ее мама уехала с Тео, Манон больше не выпускала единорога… После их отъезда она перекрасила свою спальню в бежевый цвет, отнесла игрушки в подвал, собрала волосы в пучок и выбросила платья в цветочек.

Единороги! Она больше не верит в их существование!

Пока Манон погружена в свои мысли, Клэр не переставая говорит.

– Манон, ты меня слушаешь? Теперь я серьезна. Чтобы это произошло, тебе придется перестать все