Дикая сердцем - Кэти А. Такер Страница 43

– А что, если ты не прав? Что, если один из них придет, когда тебя не будет рядом?

– Вот почему я постоянно твержу, что тебе нужно научиться стрелять из ружья.

Он целует мое лицо. Это такое противоречивое движение, неподходящее его словам.

– А я постоянно отвечаю, что ненавижу оружие.

– Ладно. – Джона ухмыляется. – Тогда, полагаю, Зик тебя защитит.

– Этого глупого козла однажды съедят.

– Лучше его, чем тебя.

Он проводит рукой вниз по моей спине и останавливает ее на талии, где сжимает ладонь и притягивает мое тело ближе.

– Мы нанимаем Тоби в качестве нашего механика, – информирую я, пока не упустила шанс затронуть эту тему сегодня вечером. – Он вернулся сюда, чтобы помогать управлять их гостиницей, потому что его брат умер… пропал… или что там произошло. В любом случае, его страсть – это самолеты. Ему пришлось бросить заниматься ими, чтобы вернуться к семье. И мне кажется, что нанять его для починки наших самолетов – отличная идея.

– Тогда он должен оказаться действительно хорошим механиком. Я не собираюсь связываться с клоуном, из-за которого разобьюсь.

– Снегоходы работают прекрасно.

– Это не самолеты. – Джона вздыхает. – Полагаю, мне стоит встретиться с этим парнем поскорее.

– Ага. Обязательно. Он тебе понравится.

– Правда? Благодаря ему ты собираешься превратить наш мирный бревенчатый домик в гребаную военную базу с наблюдательным пунктом. Сейчас он мне не сильно нравится.

Джона цепляет большими пальцами пояс моих пижамных штанов и стягивает их, прекращая наш разговор.

Глава 18

Май

– Тот парень приедет в понедельник, чтобы составить нам смету.

Джона бросает пухлую брошюру на кухонную стойку.

– Я уже говорил тебе, что могу сделать сетку на крыльце сам. Это как дважды два, нужна всего пара рулонов.

– А ты можешь сделать так, чтобы это выглядело как на картинке? – Я стучу пальцем по изображению бревенчатого домика – очень похожего на наш, только гораздо симпатичнее – с крытой террасой на крыльце.

– Какая разница, как это выглядит? Это не даст насекомым забраться внутрь. Тебе ведь это нужно, так? И это выйдет в десять раз дешевле, чем возьмет этот парень.

Бросаю на Джону суровый взгляд.

– Привет, мы знакомы? Мне есть разница, как это выглядит. И когда ты вообще собирался этим заниматься? Тебя не бывает каждый день всю последнюю неделю!

Знаю, что не должна жаловаться, потому что это важно для компании, но мне кажется, что я вижу Джону только тогда, когда он ложится в постель.

– Я не знаю. В следующий раз, когда погода будет слишком дерьмовой для полета. В понедельник должно быть пасмурно.

– Это займет больше одного дня. Ты сделаешь сетку до того, как установишь гидромассажную ванну? – с сомнением спрашиваю я. – Потому что эти парни приедут к нам через две недели.

– Да ты шутишь, – стонет Джона. – Ты ведь еще не оформила заказ, правда?

– Я говорила, что сделаю это.

Это было в списке условий, на которых я согласилась на переезд, – постоянно растущего перечня, пополняемого мной в основном после изучения хэштегов типа «деревянный домик» в Инстаграме[3] в поисках вдохновения для обустройства дома.

– Эта штука стоила девять тысяч! – Его рокочущий голос разносится по всему дому, и в нем нет и намека на веселье.

– И что? Мы можем себе это позволить!

То же самое я сказала ему, когда забралась в пустую ванную в выставочном зале и представила, как мы отдыхаем в ней на террасе, глядя на озеро и горный хребет.

– Что мы не можем себе позволить, так это то, чтобы я сошла с ума, запершись в этом доме, как только наступит комариный Армагеддон.

Судя по тому, что сказала женщина в продуктовом магазине, он уже вот-вот наступит. А Агнес предупредила меня, что, насколько бы я ни считала насекомых Бангора ужасными, здесь, у озера и среди деревьев, они будут в сто раз хуже.

Джона мотает головой.

– Рен оставил тебе все эти деньги не для того, чтобы ты спустила их на защитные сетки, джакузи и гребаную люстру из искусственных оленьих рогов за три тысячи баксов! – Он обвиняюще вскидывает руку в сторону большой коробки у камина, которая была доставлена нам на прошлой неделе. Местный электрик, который должен повесить ее, придет завтра. – Ты же говорила, что не хочешь, чтобы здесь было как в охотничьей избушке!

– В охотничьих избушках не бывает люстр за три тысячи баксов! – кричу я, пылая от негодования. – И я не выбрасываю деньги на ветер. Он оставил их мне, Джона. Мне не нужно твое разрешение, чтобы их тратить!

– Я и не говорю, что тебе нужно мое разрешение, – произносит Джона сквозь стиснутые зубы, словно пытаясь сдержать свой пыл.

Нашу перепалку прерывает сильный стук в дверь.

Джона бросает взгляд в ее сторону.

– Снова доставка? Господи, женщина, что еще ты купила?

– Не знаю! Давай выясним!

Понятия не имею, кто это может быть в восемь утра – кофемашина, которую заказала, не могла приехать так быстро.

Может быть, это новое постельное белье. Но поведение Джоны заставляет меня пылать от гнева. Я несусь по коридору, преследуемая им по пятам, и распахиваю дверь, не обращая внимания на то, что еще в пижаме.

За дверью стоит невысокая грузная женщина с копной тугих седых кудрей и суровым обветренным лицом.

Судя по тому, как ее проницательный взгляд мечется туда-сюда между нами, могу поспорить, что она слышала нашу ссору.

– Здравствуйте. Я могу вам помочь? – спрашиваю натужно-вежливым тоном.

– Ты, должно быть, Калла. – Ее голос оказывается более хриплым, чем я ожидала. – А ты еще красивее, чем говорили мальчики.

В тот момент, когда она улыбается – широкой, преображающей лицо улыбкой, которая отражается и в ее серых глазах, – точно понимаю, кто она такая.

– Вы – мама Тоби, – говорю я, прежде чем она успевает представиться.

Сходство просто поразительное. И мне становится еще более неловко от того, что она стала свидетельницей нашей ссоры.

Она протягивает мне грубую руку, обмотанную бинтами. Руку, которая ежедневно выполняет тяжелый физический труд.

– Мюриэль. – Она разворачивается к Джоне и бросает на него один оценивающий взгляд. – А ты тот пилот.

– Так и есть. Входите.

Джона кладет руку мне на поясницу – как будто мы только что вовсе и не кричали друг на друга – и открывает дверь шире, чтобы Мюриэль могла в нее войти. Она проходит по длинному узкому коридору, не снимая ботинок, оставляя за собой грязные следы на нашем недавно