Наследство в Тоскане - Джулиана Маклейн Страница 54

– Давайте посмотрим, может, мы купим тут каких-нибудь сувениров, чтобы вы отвезли их друзьям домой, – предложила она. Она не была уверена, что они найдут что-то подходящее в сувенирном на винодельне, но попробовать же стоило.

Внутри за прилавком стояла девушка, по-видимому, студентка. Слоан отпустила Эвана и Хлою бродить между витрин с кулинарными книгами, брелоками, магнитиками и кружками. На полках повыше стояли бутылки вина и граппы в особых подарочных упаковках.

В магазин зашла семья туристов, которые сказали, что приехали на экскурсию с гидом. Девушка за прилавком сверилась со списком и сказала, что экскурсия начинается снаружи, во дворике.

Слоан подумала о матери Фионы Белл, которая тридцать один год назад тоже была здесь вот таким летним экскурсоводом, а потом как-то ухитрилась перевернуть всю их жизнь. И обнаружила себя у прилавка, наводящей справки об экскурсии.

– А что именно входит в эту экскурсию?

Девушка явно не понимала, что Слоан – дочь покойного владельца винодельни, а эти дети – его внуки. Да и с чего бы, когда сама Слоан не имела никакого представления о том, как устроен бизнес отца?

– Маршрут начинается с экскурсии по виноградникам, – объяснила девушка. – Потом вас отведут в погреба, а закончится все дегустацией вин. Вас интересует английский или итальянский тур?

– Английский, – ответила Слоан.

– Тогда вы как раз вовремя. Он начинается через пять минут.

Слоан хотелось пойти, но она не была уверена, что винный тур будет подходящим развлечением для маленьких детей.

– Может быть, в другой раз, – сказала она. – Когда я смогу прийти сюда одна.

Купив несколько ручек и пару зонтов с эмблемой Виноделен Маурицио, Слоан с детьми вышла из магазина.

Снаружи, в вымощенном камнем дворике, выходящем на виноградные склоны внизу, молодая американка, работающая экскурсоводом, в красной футболке и короткой черной юбке, как раз начинала экскурсию. Она была симпатичной, активной, с волосами медового цвета, очень хорошенькой – скорее всего, тоже студентка на летних каникулах. Она бодро рассказывала про различные сорта винограда, которые выращивались в хозяйстве.

Слоан поняла, что ей становится любопытно, какой же была мать Фионы Белл тридцать один год назад. Как она выглядела, насколько была очаровательна? Она подумала – если эта женщина была похожа на свою дочь, которая казалась очень обаятельным и свободным человеком, то их отец мог действительно по-настоящему влюбиться в нее. Это действительно казалось правдоподобным.

Когда Коннор вернулся на виллу после безуспешных поисков таинственных писем, Слоан уговорила его отступить, переключиться и поесть мороженого. И он наконец согласился свозить Эвана и Хлою в город.

Как только они уехали, Слоан, воспользовавшись редко выпадавшим ей личным временем, рухнула в кресло у себя в спальне. Какое-то время она просто сидела там в одиночестве, наслаждаясь тишиной и глядя вокруг на знакомую обстановку, шторы на окнах и лампы, которые так и не менялись со времен ее детства. Она вспомнила, как Мария играла с ней на кровати в карты, а за окном лил дождь как из ведра. И Коннор был тут же, играл на полу в свои машинки, с удовольствием сталкивая их одну с другой.

Слоан поняла, что снова тоскует по тем счастливым временам, когда жизнь была простой и легкой, и она не обязана была быть безупречной во всем. Игра в карты с домоправительницей. Запах дождя за окном. Отец, который, стоило ей выйти из самолета, подхватит ее на руки, крепко обнимет и скажет, как же он по ней соскучился.

Когда эти радостные воспоминания растаяли и перетекли в сожаления обо всех потерянных годах с отцом, который в конце концов махнул на нее рукой, Слоан встала с кресла и спустилась в кухню, где обнаружила миссис Делуччи, месящую тесто на большом рабочем столе.

– А где Мария? – спросила Слоан, теперь искренне сожалея, что не была более дружелюбной и внимательной к Марии в последнее время, особенно на похоронах отца. В это время Слоан ощущала себя иностранкой в чужой стране, чужаком среди людей, которые ее не одобряют. Кроме того, они с Коннором не разряжали обстановку, держась особняком, потому что не хотели ни с кем обсуждать свои планы насчет винодельни – продать ее как можно быстрее тому, кто даст больше денег. Так что Слоан избегала Марию, не в силах говорить с ней на эту тему. Не желая ее огорчать, Слоан не поднимала на нее глаз и делала вид, что погружена в свое горе. А сейчас, после оглашения завещания, все их с Коннором планы на будущее отцовской винодельни оказались под большим вопросом. Но, увы, она уже не могла вернуться обратно в день похорон и начать все сначала.

– Она ушла домой на обед, – ответила миссис Делуччи, продолжая месить.

Поняв по сдержанному прохладному тону женщины, что ее поставили на место, и осознавая, что она это заслужила, Слоан отступила. Она решила прогуляться, набрать цветов и навестить Марию на ее уютной маленькой вилле. Как давно Слоан была там в последний раз? Она надеялась, что все же еще не поздно. Что Мария будет рада ее визиту, уже последнему перед ее отъездом.

Через двадцать минут она ощутила запах роз, и тут же увидела перед собой виллу. В роще стрекотали цикады. Слоан, чувствуя на лице теплые лучи солнца, сошла с тропы на дорожку, посыпанную гравием, прошла через сад и поднялась по каменным ступенькам к двери.

Вдруг, перед тем как постучать бронзовой ручкой по двери, она занервничала и испугалась, не делает ли она глупость. Может быть, Мария тоже не рада будет ее видеть, и Слоан придется с позором и унижением отступить и вернуться в свою жизнь, полную еще больших горестей и сожалений.

Дверь открылась, вернув Слоан из ее переживаний к реальности. Она широко улыбнулась с изумлением смотревшей на нее Марии.

– Мария, привет. Надеюсь, я не слишком некстати. У меня было немного свободного времени, вот я и подумала зайти к тебе, принести цветов.

Мария несколько секунд подозрительно смотрела на нее, а потом протянула руку и взяла букет.

– Какой сюрприз. Очень красиво, Слоан. Как ты внимательна. Пожалуйста, заходи.

Благодарно улыбнувшись, Слоан зашла в холл, который вызвал в ней очередной поток ностальгических воспоминаний. Сколько раз Слоан взбегала и спускалась по этим ступенькам, когда ее отец был занят