Эти Золотые короли - Рейчел Джонас Страница 70

Поджав губы, я делаю вид, будто запираю их на замок и выбрасываю ключ.

– Я сохраню твой секрет.

– Хорошо.

Любовь в его глазах слишком очевидна.

Я не говорю этого вслух, но с деньгами или без денег, то, что Рикки одолжил свою машину – неважно кому, – совсем на него не похоже. Но тут я вспоминаю наш разговор. Когда Рикки спросил, счастлива ли я с Уэстом, я поняла, насколько для него необходимо, чтобы я ответила утвердительно. Конечно, Уэсту пришлось заплатить ему несколько сотен баксов, чтобы заставить сдаться, но Рикки, которого знаю я, непоколебим. Это служит для меня свидетельством того, что Уэст и Рикки – два самых важных мужчины в моей жизни, – зарыли топор войны, и это делает меня безумно счастливой.

Уэст отодвигается от меня и садится на край кровати, отчего тепло сразу покидает мое тело. Я поворачиваюсь на бок и смотрю на впечатляющие очертания его спины, на чернила, тянущиеся по его предплечью и бицепсу, и вижу настоящее произведение искусства.

Татуировки.

Он сам.

– Значит, ты останешься на всю ночь? Ты это хочешь сказать?

– При условии, что верну машину до восхода солнца, – отвечает он. – Уйти засветло – единственный способ заставить людей поверить, что я не я, а Рикки.

Но я слышу лишь, что смогу обнять его и хорошо выспаться. Уэст на секунду уходит в ванную, а когда возвращается, закрывает дверь моей спальни на замок. Кровать у меня маленькая, и мы лежим на ней, тесно прижавшись друг к другу. Я кладу голову ему на грудь и тихонько засыпаю. Сегодняшний вечер начался дерьмово, но это определенно лучший способ его закончить.

Заметка: поблагодарить Рикки, ведь он просто потрясный.

А Новенькая не теряет времени даром!

Прошлой ночью несколько очевидцев заметили знакомую машину, припаркованную возле дома нашей изменницы. И говоря «ночью», я имею в виду ВСЮ ночь.

Очевидно, Секси Зверю не терпелось возродить их великую любовь, но, надеюсь, он знает, что делает. Судя по тому, что мы видели, Новенькая меняет свое мнение, как перчатки.

Похоже, Царь Мидас увернулся от пули.

До скорого, птенчики!

П.

Глава 41

Блу

Что ж, я была права. Все думают, что я в списке недругов Уэста, а это значит, что теперь я в списке недругов всей школы.

Супер.

Понедельник выдался дерьмовым. Во вторник меня толкнули в коридоре, и я чуть не упала на глазах у всех, что было просто потрясно. В среду кто-то написал «шлюха» на моем шкафчике перманентным маркером. В четверг один из моих учебников таинственным образом пропал.

А сегодня какая-то рандомная девица «случайно» пролила свою газировку мне на плечо, когда проходила мимо нашего с Лекси столика во время ланча. В то время как все вокруг смеялись надо мной, Уэст заставил себя слегка ухмыльнуться, делая вид, будто одобряет издевательства. Обычно он угрожал бы оторвать кому-нибудь конечности даже за то, что человек посмел посмотреть на меня не так, как надо, но в нашей нынешней ситуации Уэсту приходится сидеть сложа руки и наблюдать.

В общем и целом, можно сказать, что я чувствую себя так, словно вернулась в прошлое, когда на моей спине висела мишень.

Я уже упоминала, насколько все это отстойно?

Теперь, когда я официально пережила первую адскую неделю «расставания», я благодарна за наконец-то наступившие выходные. Что еще лучше – сегодня вечером не было игры, только тренировка. Конечно, я все равно возвращаюсь домой затемно, но спасибо и на этом.

Из-за угла открывается вид на дом. Я уже мечтаю о том, как заберусь в постель и останусь там до утра, но, когда въезжаю на подъездную дорожку и бросаю взгляд на заднюю дверь, мой курс тут же меняется.

На ступеньках кто-то стоит. Вскоре я различаю крошечную блондинку, чьи глаза загораются при виде меня. От потрясения мне кажется, будто у меня галлюцинации, ведь ее не было дома уже черт знает сколько времени.

– Да ты издеваешься…

Словно услышав эти слова, моя мать – Великий Гудини из Сайпресс-Пойнт, мастерица исчезновений – направляется к машине еще до того, как я успеваю припарковаться. Даже отсюда я вижу, что она не в себе. Похоже, она не принимала душ несколько дней, если не недель, а затянувшиеся раны на ее лице повествуют о разновидности яда, который она выбрала на этот раз.

Я смотрю на нее и, как ни странно, ничего не чувствую. Почти год я ждала, когда она вернется домой, но не так. Не в таком виде.

Выхожу из машины. Она натягивает на лицо фальшивую улыбку.

– Привет, Блу-Джей! Я так рада тебя видеть.

Она провожает меня до задней двери, потому что я не останавливаюсь даже ради приличия. Я гонялась за ней всю свою жизнь, но те дни в прошлом.

– Ничего даже не скажешь? Я так по вам скучала.

– Так сильно, что тебя не было почти целый год? – огрызаюсь я, поворачиваясь на каблуках, чтобы посмотреть ей прямо в глаза.

Она не находит слов, и я сдерживаю свои эмоции. Она того не стоит.

– Тебе нельзя здесь быть, – говорю я. – Меньше всего мне нужно, чтобы Скар видела тебя такой.

Она опускает глаза, оглядывая себя, и я осознаю, как низко она пала за такое короткое время.

– Знаю, сейчас я немного не в себе, но это потому, что у меня небольшие проблемы. И… Я надеялась, что ты сможешь мне помочь с этим, – начинает она, и, прежде чем успевает закончить свою речь, я закатываю глаза.

– Ну, естественно, ты вернулась именно поэтому, – вздыхаю я. – Зачем еще тебе это делать, да? Не то чтобы тебе надо быть матерью.

Она отступает на шаг и смотрит на меня обиженными глазами.

– Надо быть матерью?

– Ты не имеешь права на это обижаться, – усмехаюсь я. – Ты пропустила оба дня рождения, мой и Скарлетт, ты бросила ее, бросила меня и вынудила меня нести это бремя в одиночку. И единственная причина, по которой я вообще о тебе услышала, – это деньги, за которыми ты приперлась.

Я пытаюсь уйти, поскольку знаю, что обязательно ляпну то, что не смогу потом забрать обратно.

– Да мне нужно-то совсем чуть-чуть. От тебя не убудет, – умоляет она.

Я останавливаюсь и снова поворачиваюсь к ней, чувствуя, как под кожей разгорается настоящий огонь.