Найду тебя во тьме (СИ) - Грант Игорь "IGrant" Страница 43

  Сват прислушался к тишине. Заинтересовавшаяся тьма в его голове уловила ровное дыхание парня. А вот в прихожей тихонько пискнула Фишка, скребанув по полу лапами - опять гоняла во сне мяч. Тихонько урчал на кухне кот-холодильник. Кто-то из соседей открыл у себя воду, на что трубы отозвались едва уловимым гудением водяного поршня, толкаемого вперёд давлением в системе подачи воды. Следом с разухабистым клёкотом пронеслась волна дурного слива по толстой трубе канализации. Где-то на улице заворковал движок автомобиля. По звуку Сват определил, что опять куда-то собралась Ленка со второго этажа. На ночь глядя, себе не изменяет. Всё ищет бодрого заботливого олигарха... Впрочем, чудеса случаются, глядишь - найдёт. Дыхание парня у окна вдруг сбилось, жалобно сипнуло и, чуть не плача, успокоилось. Бехтереву стало неуютно и тоскливо. Он действительно обидел парня до слёз. Это только зрячим кажется, что они умеют молча глотать слёзы. А вот Сват знал, что так не бывает. Он буквально услышал тогда, как разревелся парень, собирая сумку. Расплакался молча, зло, даже не сопротивляясь горячей влаге. Он, похоже, не умеет плакать - только глотать обиду, умываться горечью и идти дальше. Губы Бехтерева поджались. Он вспомнил, как в ту минуту едва удержался от того, чтобы подойти и обнять этого человечка, обиженного в лучших чувствах. Но он справился с этой глупостью. Степан в тот момент мог и приложить по-полной. Сват вдруг улыбнулся немного озадаченно. А может, стоило всё-таки подойти? Хоть на звёзды бы посмотрел, воображаемые.

  Чувство вины росло в фотографе весь вечер. Под конец Сват уже и не знал, как быть. Какая там ещё Зиганшина, какие звонки, когда тут мальчишка превратился в каменную статую, умеющую ходить по недосмотру высших сил. Равнодушные пустые ответы на все реплики Свата больше не наполняли дом странным ощущением тепла и покоя. Бехтерев зарылся носом в подушку. Кого теперь винить, что Стёпа отдалился настолько сильно? Только себя, такого неповторимого и охренеть как обиженного на невинный порыв мальчишки помочь, сделать что-то хорошее для друга. Сват уже несколько минут как осознал простую, но не очевидную, вещь - студент стал ему по-своему дорог. Только дорогой человек мог так вот обидеть. Влез бы в компьютер кто другой, Сват его просто высмеял бы и забыл об инциденте. А на Стёпку накинулся, сгорая от стыда и злости, что тот увидел его беспомощные попытки вернуть себе хотя бы кусочек прежней жизни.

  Уже успев понять характер своего необычного сожителя, Бехтерев потрясённо сообразил, что и Стёпа так плакать не стал бы от слов кого другого. А это могло означать только одно - слепой фотограф стал для парня кем-то большим, чем просто объект практики. Родившееся в груди смятение подорвало Свата с постели. Бехтерев сел, положив подбородок на согнутые колени, обхватив руками ноги. Всё-таки парень не ушёл, хотя имел полное на то основание. Почему? Какая-то надежда тлеющим огоньком проклюнулась в глубине души. Смутная, дрожащая, готовая в любой момент погаснуть... И такая странная, непривычная, тёплая. Сват вновь прислушался к дыханию обитателя раскладушки. Ночная прохлада тут же подкралась к голой спине и принялась поглаживать мурашками кожу, отчего фотограф только сильнее сжал руки. Бехтерев вздохнул, коря себя за срыв на кухне. Завтра обязательно надо будет поговорить с парнем, попросить прощения, постараться как-то объяснить Стёпе, что он, Сват, взорвался не потому, что кое-кто влез не в своё дело, а потому, что испугался вновь коснуться той жизни, о которой мечтал два последних года. А грезил он о шуме подиума, о фотовспышке, о полноценной работе... О синеве неба, шелесте зелёных листьев на деревьях, чёрном бархате лабрадорской шкуры, под которой бьётся самое преданное сердце. О глазах этого невероятного мальчишки, ворвавшегося в жизнь Свата так нагло и естественно, что практически сразу стал неотъемлемой частью той темноты, что окружала фотографа. Бехтерев улыбнулся - он ведь так и не спросил, какого цвета глаза у студента. Завтра же и спросит, решил Сват. Ему вдруг вспомнился то ли четвёртый, то ли пятый день знакомства с парнем.

  Когда Стёпа попросил показать ему, как читают книги Брайля, Сват слегка выпал из реальности. А потом он с полчаса водил пальцами студента по страницам фолианта, чувствуя в руке тепло чужой ладони. И что-то объяснял, понимая с каждой минутой, что выпустить парнишкину лапу из своей будет подвигом. Они в те минуты были настолько рядом, что Сват физически ощущал присутствие близко крепкого молодого тела. Что самое странное, обладать этим телом ему тогда не хотелось. Мечталось о другом: обнять, прижаться к этому теплу, притихнуть и просидеть так вечность... И читать окружающий мир рука в руке.

  Сват сглотнул и пошевелился. А ведь прошла всего неделя, как парень появился в его жизни. Однако же сегодня при одной мысли, что он уйдёт, захотелось вцепиться в него и не отпускать. Нет, завтра он обязательно попросит прощения за свои слова. Бехтерев нахмурился, а темнота вокруг отозвалась новым скрёбом из прихожей. Собака заново проживала странный день. Фотограф твёрдо пообещал себе, что тему выставки надо замять на корню. Ну, чего хорошего может быть среди нащёлканных кадров? Сделанных в никуда слепым парнем. Решено - ни слова об этой бредовой идее. Как бы там Стёпа ни думал, но уж автору снимков лучше знать. Так он и скажет парню завтра. Бехтерев вернулся в горизонтальное положение. Смилостивившийся сон крадучись замаячил где-то рядом, послав на разведку лёгкую дремоту. Никакой выставки, и на этом - точка. Сват уже сквозь сон услышал цокающие шаги собаки. Фишка решила-таки перебраться в зал.

  Собака привычно подошла к дивану, явно собираясь забраться в ноги к Свату, но затем процокала к раскладушке и блаженной тушей рухнула на ноги Степана. Тот проворчал что-то во сне, и в квартире воцарилась тишина. Бехтерев усмехнулся и, чувствуя странное удовольствие, отключился.

  ========== 13.В чём разница между светлостью и сиятельством? ==========

   Проснулся Степан от запаха жареного хлеба и какого-то зверского чая с примесью ароматических трав. С трудом разлепив глаза, студент слегка ошарашено посмотрел на циферблат настенных часов - было уже почти десять часов утра. Он умудрился проспать! Стёпа с недоверием прислушался - на кухне гремела посуда, а голос Свата мурлыкал какую-то песенку. Парень быстро вскочил и уже хотел ломануться на звуки, но тут же одёрнул себя. Его лицо мгновенно застыло. Студент спокойно оделся и пошёл умываться, поздоровавшись по пути с нарисовавшейся Фишкой.