Галина Шатен - Когда-то моя половинка... (СИ) Страница 10

Антон делает шаг ко мне, наклоняется, легко целует в щечку и заглядывает в глаза.

- Я все же рискну, - проговаривает он тихо, - увидимся, принцесса.

И оставляет меня в некотором замешательстве.

- И так, - говорит папа, встречая меня в коридоре.

- И так, - передразниваю я его, складываю руки на груди, копируя его позу.

- Кто этот парень? Почему мы ещё не знакомы?

-  Возможно, потому что я его и сама толком ещё не знаю.

- Разве это нормальная отмазка?

- Разве я не говорила, что тебе не подходят такие словечки?

- Хочешь сказать, я старый? – папа наигранно хмурит брови.

Я оглядываю своего папу. Старым его точно язык бы не повернулся назвать. Ему сорок шесть. При этом его ровная спина, широкие плечи и какая-то шаловливость в глазах выдавали в нем все ещё мальчишку.  Несмотря на небольшую седину в волосах, он все ещё привлекал внимание женщин.  Но моя мама всегда была спокойна, она знала, что он ее любит. Да, это было видно невооруженным взглядом.  Я сама всегда мечтала о такой любви, и о таком надежном и сильном человеке рядом, как мой папа.

- Я хочу сказать, что пора бы меня впустить в дом, - отвечаю я и когда прохожу мимо, папа меня захватывает в свои медвежьи объятья, - ну, паааап…

- Что такое? Я уже не могу обнять мою маленькую девочку?

- Вов, оставь ее в покое, - приходит мне на помощь мама, выходя из зала. Папа отстраняется и подмигивает мне. Затем резко оборачивается и бежит к маме. Та  успевает среагировать и, вскрикнув, кидается в свою комнату, естественно папа ее там нагоняет  и слышится их смех.

- Как дети, - проговариваю я себе, невольно улыбаясь.

Я  просыпаюсь от вибрации телефона. Смс.

Повелецкий: « Женька, ты спишь?»

Что? Который час? Смотрю на часы, они показывают два часа ночи. Ну, вообще класс! Что за придурок этот Денис?

Слышу приглушенный шум. Это ещё что такое? Встаю на кровати. Может, слышится? Но нет. Я осторожно встаю с кровати и выхожу в коридор. Это какой-то шум за дверью.  Я уже готова идти звать папу, но что-то меня заставляет сначала посмотреть в глазок. Как странно, это какая-то женщина. Она валяется прямо под нашей дверью. Может ей плохо?  Наверно, все же придется разбудить родителей.

- Егооор…

Я четко слышу протяжный  стон и вновь останавливаюсь. А затем слышится тихая песня, вернее невнятные слова и полное не попадание в такт. Осторожно приоткрываю дверь и замираю. Не может этого быть. Это тетя Лида. Мама Егора. Но, Боже мой, что с ней произошло?

Когда я впервые увидела тетю Лиду, мне казалось, что я увидела богиню. Она была молодая пышногрудая, пусть крашеная, но блондинка. Ее светлые локоны обрамляли лицо, ее глаза искрились, а на лице была вечная улыбка. Егор был очень похож на нее чертами лица. Возможно, потому она мне так и нравилась.

Но сейчас не осталось и следа от той красавицы. Передо мной женщина со спутанными волосами, оттекшим лицом и бессмысленным взглядом. Она очень похудела, до уродства.

- Теть Лида, вам помочь?

Она только после моего обращения перестает петь и поднимает на меня глаза.  Мне почему-то не хочется, чтобы ее кто-нибудь  увидел в таком состоянии. Нужно скорее отвести ее домой.

- А это не моя квартира? Егора нет дома? – слегка растерянно протягивает она.

- Нет, ваша выше, давайте я помогу, - я перекидываю ее руку через свое плечо и помогаю подняться на ноги. Ну, относительно, поскольку она вес свой вес  переносит на меня.

- Сп..пасибо, солнышко…а то я лежу…Егорушку жду…

Интересно где ее сыновья? Где их глаза? Что стало с Егором? Почему он допускает, чтоб его мама валялась на бетонном подъездном полу?

Я вызываю лифт, на котором не езжу, с того момента, как застряла в нем.  Но боюсь с такой ношей не осилю пройти и один пролет.

-  Дай Бог тебе здоровья, - говорит Лида, когда мы выходим у нее

 на этаже.

- У вас есть ключи? – спрашиваю я.

- Ключи? – переспрашивает тетя Лида и икает. Затем начинает бормотать что-то невнятное. Я выдыхаю, Боже ш ты мой.  Я дергаю ручку двери, и, конечно, она не заперта. Мне удается втащить женщину в квартиру.

- Кто-нибудь есть? – спрашиваю я в нерешительности, останавливаясь в коридоре.

- Я так хочу спать, - сообщает тетя Лида.

- Ладно, - говорю я. Я знаю, где в этой квартире родительская спальня. Осторожно протаскиваю женщину до кровати, и так получается, что сама падаю на кровать вместе со своей ношей.

- Теть Лид, - прошу я, так как она меня слегка придавливает. Она закрывает глаза и что-то продолжает бормотать. Затем она устраивается поудобнее и я, наконец, обретаю свободу. Фууух. Я встаю, поправляю свои пижамные штаны и выхожу в коридор.

Как я знаю, где в этой квартире спальня, так я знаю, где в этой квартире спальня мальчиков. Я часто в ней бывала. Я останавливаюсь перед темной дверью.  Интересно, там все также, как я помню? Смотрю на закрытую дверь в нерешительности. « Нет, Женя, ты этого не сделаешь. Иди домой». Мой внутренний голос чертовски прав. Я убираю руку, которой уже было потянулась к ручке. Разворачиваюсь и невольно вскрикиваю, заметив в коридоре силуэт.

- Интересно, - проговаривает Егор, - какого лешаго ты здесь делаешь?

Егор

- Я просто тут… - она запинается, - твоя мама…она была у моей двери и я…я просто ей помогла дойти до…до кровати..вот и все.

Я делаю шаг к ней, и кажется, выходит не очень ровно. Я явно сегодня перебрал. Она стоит в желтых пижамных штанах в стиле Спанч Боба, на футболке вырисовывается его лицо. Она обожала его, когда мы были поменьше. Видимо, со временем что-то не меняется. Ее волосы в легком беспорядке, карие глаза с настороженностью смотрят на меня. И в ее глазах легко читается примесь сочувствия и сожаления.

Пожалуй, она  самое прекрасное, что я видел в этой квартире за последние года три. Она скрещивает руки на груди. Ежиться и оглядывается.

- Ну…хм…я пойду, - проговаривает она, осторожно делает шаг вперед, ко мне. Еще один и еще.  Останавливается, я не даю ей возможности пройти. Колеблется, но все же поднимает на меня глаза, - Егор, мне…мне жаль, извини…я не знала…прости…

- Прощаю, - кривлю губы я и отступаю, чтобы ее пропустить, она проскальзывает мимо и выходит. Оставляя меня в бешенстве. Я до боли в мышцах хотел поцеловать ее, поговорить с ней, чтобы она была моим убежищем. Чтобы она стала моим ангелом. Но ее взгляд. Ее чертов взгляд. Я хочу завыть от бессилия, колотить кулаками о стену. Ее взгляд был полон сочувствия. Ко мне. Меня не нужно жалеть. Только не она.