Кейси Майклз - Не могу отвести глаза Страница 11

— Ну разве он не милый? — быстро вставила Бренда, обрывая Гарри. — Он говорит, что я не толстая. — Она повернулась к нему и снова поцеловала в щеку. — Лгунишка! Как же я тебя люблю! И, чтобы влезть в подвенечное платье, мне нужно сбросить как минимум двадцать фунтов. Овощной салат, да? Почему ты всегда выбираешь неудачное время для выполнения моих желаний? Мне кажется, я сейчас полжизни отдала бы за чизбургер.

Шелби посмотрела на руки Бренды и нашла среди прочих кольцо с маленьким бриллиантиком, на среднем пальце. Свое кольцо с бриллиантом она оставила дома, в шкатулке с драгоценностями, сообразив, что камень в два карата привлечет к ней внимание.

— Когда свадьба, Бренда? — спросила Шелби при появлении официантки, принесшей для них обеих овощной салат и огромную булку, начиненную жареным мясом и щедро сдобренную сыром, для Гарри.

Взглянув на Бренду, он наклонил голову и сосредоточился на том, чтобы скрыть тарелку жареной картошки под кетчупом.

— И правильно, что ты не решаешься посмотреть мне в глаза, Гар. Выбери год между нынешним моментом и вечностью, Шелли. Я купила это платье, когда носила сорок четвертый размер, так что можешь представить, как давно мы планируем это событие. — Наколов на вилку маленький помидорчик, Бренда целиком отправила его в рот.

— Не надо, лапа, не начинай…

— Не начинать? Да, Гар, видит Бог, мы ничего не собираемся начинать. — Затем она улыбнулась и в третий раз поцеловала его в щеку. Похоже, хорошее расположение духа вернулось к ней очень быстро. — Мы помолвлены двенадцать лет, верно, Гарри? — Бренда облокотилась о стол и громко прошептала: — Он вообще-то ничего, но всегда медленно раскочегаривается, если ты понимаешь, что я имею в виду. К сожалению, — закончила она, откидываясь назад, — его дражайшая матушка еще не исчерпала весь свой запас предлогов, чтобы откладывать нашу свадьбу.

Гарри покраснел до корней подстриженных ежиком волос.

— Ну, Бренда, это же неправда. Мама…

— Ненавидит меня, — заявила Бренда, наколов на вилку еще один помидорчик. — Ненавидит, презирает и питает ко мне отвращение. Как я смею уводить от нее младенца, оставлять ее одну, такую бедную, больную старую женщину, и так далее и тому подобное.

Посмотрев на Шелби, Бренда поморщилась:

— Значит, так. Был затопленный подвал, новая крыша, больная спина — это было дважды, Гар, помнишь? — необъяснимые обмороки, падающее зрение и еще много всего. Однажды она попыталась разыграть агорафобию — ну, знаешь, когда человек боится выйти из дома? Это продолжалось около трех недель, пока Тони не повел один из своих автобусов в Атлантик-Сити. — Она щелкнула пальцами. — В один миг агорафобии как не бывало.

— Бренда, мы назначили свадьбу на сентябрь, и на этот раз, клянусь Богом, доведем дело до конца! — смутился Гарри. — Кроме того, у мамы кончились достойные отговорки.

— Жаль, что она ни разу не попыталась помереть накануне церемонии. Я бы пережила такое, а прибегнуть к этому можно только раз. — Бренда снова подмигнула Шелби. — Ладно, хватит веселиться. Так что же привело тебя в Аллентаун, Шелли? Судя по всему, ты собираешься пробыть здесь какое-то время.

Шелби жевала салат и пыталась придумать что-нибудь убедительное. Не справившись с этим, она с трудом сглотнула и сказала первое, что пришло в голову:

— Я жила в Нью-Йорке, Бренда, и просто устала от давки и сутолоки большого города. Столько шума, столько машин.

— И преступности, — добавил Гарри.

— Да! — Шелби подалась вперед, опершись о край стола и ухватившись за помощь Гарри. — На меня напали. Это было ужасно, Бренда. Я… бегала в Центральном парке. Внезапно появился мужчина. Огромный! Средь бела дня. Он схватил мою сумочку — ну, ты знаешь, такие штуки, которые носят на поясе, — и уже собрался стащить меня с дорожки в кусты, когда появилась полиция.

Шелби откинулась на спинку сиденья, довольная собой.

— Признаться, я была потрясена. На следующий день я оставила свой пост… э-э… уволилась с работы, собрала все, что могла, и села в первый же автобус, отправлявшийся из города. Он шел в Аллентаун.

— Вот это да! — выдохнула Бренда, явно под впечатлением того, как неумело лгала ее новая знакомая. Гарри, правда, ничего не заметил. — Как это страшно!

— И представляешь, что произошло, едва она вышла из автобуса? — Могучие ладони Гарри сжались в кулаки. — Ба-бах! На нее снова нападают. Не везет так не везет.

Шелби с радостью согласилась, не зная, что ей снова не повезло.

Даже стало еще хуже.

Она дала свою кредитную карточку официантке, пока они разговаривали, и теперь официантка вернулась, держа платиновую карточку в одной руке и ножницы в другой.

— Эта карточка не годится, милая. Девушка в компании сказала мне, что ее аннулировали сегодня утром. Мне велели разрезать ее у вас на глазах, — смущенно проговорила официантка. — Мне очень жаль.

Разинув рот, Шелби смотрела, как официантка выполнила то, что ей было велено. Теперь у Шелби осталось лишь четыреста долларов в кошельке. Впервые в жизни она оказалась без денег. Настоящая жизнь только что нанесла ей удар в спину.

— Но… но… — пролепетала Шелби, взяв разрезанные части кредитной карточки и пытаясь сложить их вместе. А потом, когда Бренда села рядом с ней и сочувственно обняла своими пухлыми руками, Шелби расплакалась.

Глава 10

Обычно, стоило Шелби выразить желание, его тут же удовлетворяли. Сейчас она не пришла в безумное отчаяние из-за того, что случилось. Шелби поняла: ей здорово повезло, что она встретилась с Брендой Василковски.

Самой большой удачей Шелби сочла то, что Бренда, как выяснилось, жила в пригороде Аллентауна, а именно в Восточном Вапанекене, снимая квартиру на втором этаже в старом здании бывшей школы.

Не прошло и нескольких часов после ее глупого, со слезами, срыва в ресторанчике, как Шелби оказалась под надежным крылом Бренды и вместе с пятью своими чемоданами и сумками была доставлена в свободную спальню в той же квартире.

Она даже улыбнулась, когда Гарри сложил ее багаж и они оба сначала шагнули вправо, затем влево, пытаясь освободить место для того, чтобы ему удалось протиснуться мимо нее и выйти в коридор.

Чрезвычайно маленькое помещение, раза в два меньше гардеробной Шелби, заполоняло то, что кто-то, видимо по ошибке, принял за белую французскую мебель провинциального стиля. Узкая кровать была завалена мягкими игрушками — зверьем самого разного рода, а полки на стенах уставлены милыми фигурками по имени Малышки Бини, которые, как сообщила Бренда, в один прекрасный день принесут ей кругленькую сумму.