Бесконечная игра - Тея Лав Страница 13

class="p1">Заглянув в комнату, я обнаруживаю такую картину: мой дядя – ростом в сто девяноста два сантиметра, весом примерно около ста килограмм, бывший здоровый пятидесятилетний хоккеист – стоит на карачках и пытается изобразить… кого? Осла? Судя по характерному «и-а», так оно и есть. Тетя Аманда – его жена, двукратная олимпийская чемпионка по фигурному катанию, сорокадевятилетняя, красивая, мать двоих детей – сидит на диване и стучит кулаком по столу, заливаясь смехом.

Никто бы никогда не подумал, что эти люди могут так себя вести. То есть в мире спорта они почетные члены комиссий, создатели различных фондов, знаменитые спортсмены, принесшие стране немалую славу. Но в стенах своего дома они совершенно другие. Такие приземленные и обычные, что любой бы фанат «Эдмонтона» завидев эту картину, которую наблюдаю я, ни за что бы не поверил своим глазам.

– И снова я не ошиблась адресом, – с легкой улыбкой и наигранным разочарованием заявляю я, оповещая родных о своем присутствии.

Дядя Дастин поворачивает голову. Широкая улыбка озаряет его лицо. Впрочем, как всегда.

– Маккензи, привет. Как погуляла?

– Привет. Отлично. Что вы делаете?

Тетя Аманда заправляет пряди волнистых каштановых волос за уши и жестом призывает своего мужа встать.

– Играем на желание.

В подтверждение этому она начинает собирать с небольшого стола, стоящего перед диваном, колоду карт.

Я закатываю глаза.

– Желания из прошлого века. Ты бы могла заставить дядю надеть свое белье, к примеру.

Она многозначительно поднимает бровь. Я понимаю, что это желание уже выполнено и смеюсь.

– Просто коварных идей уже не осталось, кроме как изобразить осла, – смеется Аманда. – Он постоянно проигрывает.

Хмыкнув, дядя выпрямляется и взирает на нас поочередно с высоты своего роста. Остановив взгляд на мне, он несколько секунд изучает меня своими темно-зелеными глазами. Я уже привыкла к этому взгляду.

– Голодна?

Я качаю головой. Боже, нет, я наелась на неделю.

– Нет, все в порядке.

– Как погуляла?

Я складываю руки на груди и опираюсь плечом на дверь.

– Ты уже спрашивал.

– Точно, – кивает дядя и снова смотрит на меня.

На этот раз я смело смотрю в ответ, потому что не обманываю. Быть может, он подумал о том, что я, в конце концов, научилась врать и не мигать, ну или он мне поверил.

«Этот раунд за мной».

В голове проносится последняя фраза Ноэля, и в моей груди медленно поднимается тяжелый вздох. А вот он мне не поверил. Сказал так, будто мы снова встретимся. Неужели он думает, что мне интересно?

Но если немного задуматься… Ладно. Было забавно. По крайней мере я убила немного времени.

Я осматриваю комнату отдыха, наполненную всевозможными вещами, которыми можно заняться в свободное время. Игровая приставка, большой плазменный телевизор, висящий напротив темно-синего мягкого дивана и двух кресел-мешков, несколько колод карт, сложенных в специальной деревянной коробке. Полки с книгами, которые вообще никто не читает, но тем не менее они есть. У окна стоит бильярд, рядом с ним холодильник с закусками.

Дядя Дастин снова улыбается и игриво треплет меня за щеку. Улыбнувшись в ответ и послав Аманде воздушный поцелуй, я выхожу из комнаты отдыха и направляюсь в свою спальню.

Дом Коффи полностью соответствует статусу моего дяди. Это огромный двухэтажный загородный коттедж, изнутри обшитый деревянными панелями, который мог бы создавать вид большой дикой хижины, если бы не современная мебель и техника, которыми оснащена каждая комната.

Я поднимаюсь на второй этаж по витиеватой лестнице и оказываюсь в длинном коридоре, пол которого покрыт красным ковролином. Стены украшают фотографии дяди, Аманды, Сэма и Джо. Недавно к этим снимкам прибавилось и моя физиономия. Мы с дядей и Сэмом стоим на трибуне и смотрим в камеру Аманды. Сэм сжимает мою голову, я пытаюсь его отпихнуть и смеюсь, а дядя Дастин разводит в сторону руки, глядя на нас.

Это моя любимая фотография. Мне кажется ни на одной своей фотографии я не была такой счастливой.

Но это всего лишь фотография. Я не чувствую себя настолько уж счастливой, чтобы улыбаться так постоянно. Это временно, я знаю.

В моей спальне все то, чем окружили бы любые родители свою любимую дочь. Странно, но порой все это причиняет мне неудобства, потому что я не знаю, чем платить мне в ответ. Любовью и лаской? Я не такая. Но я благодарна и очень люблю своих дядю и тетю. Порой я так путаюсь в своих мыслях, что схожу с ума. Я ничем не заслужила эту роскошь. И дело не в деньгах, ведь мои родители тоже никогда в них не нуждались.

В спальне повсюду расстелены пушистые ковры, в которых каждый раз утопают мои ноги, когда я по ним хожу. Большая двуспальная кровать занимает всю правую часть спальни рядом с высоким окном. Над кроватью низко свисает балдахин темно-бежевого цвета. Я взираю на небольшой беспорядок, который устроила утром: пижамные штаны и майка валяются на таком же пушистом, как и ковры, кресле, тапочки лежат прямо на кровати. Старый рюкзак свалился с белоснежного комода с витиеватыми ручками, и из него просыпался «Скитлс».

Раньше эта спальня принадлежала Сэму. Конечно в доме есть и другие, но я выбрала именно эту комнату, когда перебралась к дяде. Здесь в потолке встроены споты вместе с колонками, но это конечно не единственная причина. Окно выходит на город, на который я могу пялиться в течении нескольких часов.

Подключив к колонкам музыку, я падаю на мягкую кровать и закрываю глаза. Из колонок тихо разносится YUNGBLUD «Anarchist», и я чувствую, как в животе образуется тугой узел. И это не из-за того, что я так много съела.

Со мной не произошло ничего такого из-за чего можно бы было придаваться жалости к себе. Просто бывают моменты, в период которых я ощущаю одиночество. Сейчас именно такой момент. Не хочу жалеть и скучать по своим родным. Какой в этом смысл? Между нами никогда не было того, что дала мне семья моего дяди. Они – моя семья и хватит уже об этом.

Но пора прекратить быть проблемной и уже что-то сделать. Нужно с чего-то начать, но проблема в том, что я даже не знаю с чего, ведь так многое нужно сделать. Будет ли разумно, если я составлю список? Думаю, это будет самым разумным из всего, что я когда-либо делала.

Подпевая песне и пританцовывая, я соскакиваю с кровати и открываю ящик прикроватной тумбы. Здесь валяется несколько старых тетрадей, пара блокнотов и ручки. Вынув кожаный красный блокнот, обтянутый красной лентой, я зубами