Андреа Янг - Неджентльмен Страница 14

— Ничего особенного.

Просто он получил доказательство своей правоты. Неудивительно, что сегодня утром он держался так уверенно.

— Насколько я понимаю, в среду они с Саймоном собираются сразиться на корте, — сказал Иан. — Я предупредил Ника, что Саймон, скорее всего, сделает его, но, похоже, это ему до лампочки.

— Он сказал: «Поживем — увидим», — заметила Джейн. — При этом глаза его недобро блестели. У меня такое чувство, что он принадлежит к тому типу мужиков, которые прикидываются, что им все по фигу, дабы вы поверили, что они не представляют для вас никакой угрозы. Боюсь, если Саймон думает, что Ник не сможет оказать ему сопротивление, то его ждет неприятный сюрприз.

В конце концов Дейзи решила, что не пойдет на корт. Не то чтобы она боялась, что Саймон проиграет. Даже если бы такое и произошло, он не стал бы — она была убеждена — в бессильной ярости швырять ракетку на корт, как иногда поступали его незадачливые соперники. Он вел бы себя цивильно — пожал руку, поставил бы пива в баре и вообще сделал вид, что ничего страшного не произошло.

Вот в бар-то ей как раз и не хотелось. Ее пугала перспектива сидеть за стойкой и постоянно ловить на себе изучающий взгляд зеленых глаз. Она была уверена, что он непременно будет пялиться на нее при каждом удобном случае, как только сочтет, что Саймон ничего не заметит. А может, и назло Саймону.

Но даже если бы ей захотелось пойти на корт, она бы вряд ли успела. У нее выдался тяжелый день, пришлось задержаться на работе, и домой она попала слишком поздно. Она едва успела принять душ и закинуть в духовку ужин, как позвонила мать. У Дейзи сжалось сердце. Вскоре после этого появился Саймон.

— Ну как дела? — спросила она.

Дурацкий вопрос. Сияющая физиономия Саймона говорила сама за себя.

— Отыграли целых пять сетов, — сообщил Саймон, целуя ее в щеку. — Я сделал его со счетом три — два. — Бросив на пол спортивную сумку, он устало плюхнулся в кресло. — Должен признать, что он чертовски хорошо играет. Заставил меня выкладываться за каждое очко.

Дейзи с удивлением отметила, что в голосе его, вместо прежней антипатии, теперь сквозит уважение к достойному противнику.

— Оказывается, он неплохой малый, — продолжал Саймон. — В баре мы с ним разговорились. Знаешь, он работал на Уолл-стрит. Ушел недели две назад. Теперь хочет устроиться в Сити. У меня сложилось такое впечатление, что у него куча предложений — только выбирай.

Дейзи поймала себя на том, что это его непостоянство ее страшно злит.

— Поэтому он сразу стал неплохим малым? Достаточно было обыграть его в сквош и узнать, что он устраивается на работу в Сити и, стало быть, сможет служить для тебя источником информации?

— Ты ведь сама говорила, что моя неприязнь к нему совершенно необоснованна! Боже мой, я кругом виноват.

Дейзи почувствовала угрызения совести.

— Извини, — растерянно произнесла она. — Только что звонила мама. Она в полном трансе.

Увидев застывшую в ее глазах тревогу, Саймон нахмурился.

— Что случилось?

— Этот проклятый Майлз. — Голос у Дейзи слегка дрожал. — Я почувствовала неладное, еще когда звонила перед Новым годом. Он ее облапошил.

— О дьявольщина! — Саймон сокрушенно вздохнул и обнял ее за плечи. — Но ведь именно этого ты и ожидала, не так ли?

— Но она не ожидала. — Они присели на диван, и Дейзи рукавом рубашки промокнула навернувшиеся на глаза слезы. — Говорить ей что-то не имело смысла. Она никогда никого не слушает. И почему только ей все время попадаются такие мерзавцы? Что их в ней так привлекает?

— Не знаю. Только все останется по-прежнему, пока она не научится полагаться на разум, а не на одни только чувства.

Дейзи всплеснула руками.

— Да не научится она. Вечно попадается на их удочку. — Дейзи тяжело вздохнула и отбросила волосы со лба. — Боюсь, придется тебе поехать на эту встречу без меня. Выходные я должна провести с ней, попытаться как-то отвлечь ее.

— Я могу отказаться. Придумаю какой-нибудь благовидный предлог. — Саймон мягко пожал ее руку. — Поедем вместе. Мы отвезем ее в город, в какое-нибудь приятное место.

— Ах, Саймон. — Дейзи обвила руками его шею и крепко прижалась к нему. — Я очень тронута, но ты должен ехать к Паркерам. Ведь для тебя это важно. — Мистер Паркер был старшим партнером в процветающей солиситорской фирме, и Саймон рассчитывал получить место партнера.

Дейзи поцеловала его в щеку.

— Пойду проверю ужин.

Джейн и Иана не было дома, в духовке у нее стояла лазанья. Все предвещало спокойный семейный ужин — если бы только не смятение, которое охватывало ее при мысли о матери.

— Сейчас к нам заедет Ник, — сообщил Саймон ей вслед. — Он что-то здесь оставил.

Только этого мне и не хватало. Дейзи оглянулась — Саймон уже разложил на коленях газету с финансовыми новостями.

— Шарф, — сказала она на ходу. — Джейн его куда-то засунула.

— Наверное, — рассеянно промолвил он, не отрывая глаз от газеты. — Он не сказал что.

У Дейзи внезапно засосало под ложечкой. Лазанья была еще не готова. Впрочем, надо еще сделать салат.

Успокойся. Найдет свой шарф и уберется восвояси. Если только не останется, чтобы чего-нибудь выпить.

Ее так и подмывало броситься к зеркалу, чтобы навести марафет.

По пути на кухню она мельком посмотрела в зеркало, висевшее в холле. После душа на лице ее не было косметики, если не считать тонкого слоя бесцветной помады. Больше ничего. Хорошо, что у нее такие темные, густые ресницы, — вполне можно обходиться без туши.

Что до всего остального, то она осталась довольна, что надела вылинявшие джинсы и старый пуловер Саймона. Волосы Дейзи забрала в непритязательный узел — садовый, как она его называла. Даже при желании трудно придумать более неброский наряд.

— Помощь нужна? — окликнул ее Саймон.

— Нет, нет, все в порядке.

Пресловутый шарф она нашла сразу — он оказался в ящике небольшого комода в холле. Это был вечерний шарф, из тех, что надевают к безупречному смокингу: дорогой белый шелк, мягкая бахрома на концах. От него до сих пор исходил едва уловимый запах. Она помнила его по новогоднему балу — пряный и в то же время ускользающий…

Дейзи сунула шарф обратно в ящик, вернувшись на кухню, налила себе бокал фраскатти из уже открытой бутылки, затем сунула в духовку замороженный чесночный хлеб.

Когда несколько минут спустя прозвенел дверной звонок, Дейзи вся затрепетала. Она предпочла, чтобы дверь открыл Саймон.

До ее слуха доносились обрывки фраз, затем Саймон окликнул ее:

— Дейзи! Ты слышишь? Не возражаешь, если Ник поужинает с нами?

Что?

Умоляю, скажи, что на всех не хватит.

В том-то и дело, что хватит. И зачем я всегда готовлю так много? Потому что рецепты обычно рассчитаны на четыре порции.

К тому же Саймон не преминет зайти на кухню и проверить. Сунет нос в духовку и скажет: «Дорогая, что ты такое говоришь? Здесь же полно еды».

— Ну конечно! — крикнула она в ответ. — Если только он не рассчитывает на что-то экзотическое.

Дейзи машинально продолжала резать огурцы, зеленый лук, перец…

Саймон зашел на кухню и, заглянув в холодильник, недовольно цокнул языком.

— Надо же, пиво кончилось. Придется сгонять в паб.

— Нет, нет! — торопливо пролепетала Дейзи. — Давай я. Ты оставайся, развлеки Ника.

— Дорогая, у тебя и без того забот хватает. — Саймон чмокнул ее в щечку, и не успела она и глазом моргнуть, как он исчез. Хлопнула входная дверь, и в следующее мгновение на кухне появился Ник.

— Привет.

— Привет, — не поворачивая головы, ответила она.

Даже не видя его, она могла с уверенностью сказать, что сейчас он присядет на краешек стола. Она все резала и резала овощи, потом смахивала их в миску и снова резала…

— Вид сзади впечатляет, — произнес он. — Но анфас, наверное, еще лучше.

Ну же, возьми себя в руки и повернись. В противном случае он решит, что ты совсем плоха.

Дейзи положила нож и обернулась.

Она не ошиблась. В джинсах и зеленой спортивной куртке с закатанными рукавами он сидел на краешке стола. В глазах и в уголках рта была та же то ли усмешка, то ли улыбка.

— Гораздо лучше, — сказал он.

Устоять перед его улыбкой было невозможно. Не то чтобы он белозубо скалился во весь рот, как перед фотографом, который командует: «Скажите che-e-se[7]». Хотя ему и впрямь не требовалось скрывать свои зубы, поскольку они были безупречны. Не было в его улыбке и чванливого позерства человека, который всем своим видом хочет показать, что неотразим. Хотя он действительно был неотразим. Это была обволакивающая сознание улыбка рокового соблазнителя, глаза которого выдают одно желание — прильнуть к женским губам страстным поцелуем.

Дуреха, он уже целовал тебя. И не только целовал.