Элизабет Хардвик - Тайники души Страница 14

Внезапно она поняла, какое чувство может испытывать к ней человек, готовый устроить похороны для мертвой бродячей собаки.

— Скажите, Люк, — спросила она, — вы в детстве не подбирали выпавших из гнезда птенцов и брошенных котят?

Вопрос сбил его с толку.

— Не делал ли я — чего? О чем вы говорите, Робин?

— Не надо жалеть меня, Люк, — сухо пояснила она. — Я не выношу жалости. — В том числе и жалости к самой себе, могла бы добавить Робин.

Она повернулась к мойке и включила воду, чтобы сполоснуть посуду после ужина. Вдруг сильная рука схватила ее за плечо и развернула, так что Робин оказалась лицом к лицу с разъяренным Люком.

— Я и не думал жалеть вас! — прорычал он. — И никогда, слышите, никогда не смейте мне указывать, что я должен делать и чего не должен!

Она отстранилась от него.

— Я и не собиралась…

— Нет, вы собирались! Более того, вы только что сделали это. Вы… Проклятье!..

Он оборвал себя на полуслове и неожиданно, наклонившись к ней, впился в губы Робин жарким поцелуем.

Ошеломленная, она сначала не сопротивлялась, замерев в прочном кольце его рук и каждой клеточкой ощущая напряжение всех мышц его тела, пока он целовал ее. Более того, она даже почувствовала прилив давно забытого желания, поднимающегося из глубины ее существа, словно раскаленная лава, и грозящего затопить все другие чувства. Под этим безудержным напором толстая корка льда, покрывшая ее сердце после смерти Теренса, треснула и начала таять…

Только не этот человек! Кто угодно, только не он!

Робин, задыхаясь, отвернула голову от Люка.

— Прекратите! — выкрикнула она, вырываясь из его объятий. — Я не хочу…

— Нет? — Он продолжал удерживать Робин, глядя на нее с непередаваемой усмешкой. — А мне показалось…

— Отпустите меня, — потребовала Робин, отталкивая его руки. — Я не такая женщина, за которую вы меня принимаете.

— А с чего вы взяли, что я принимаю вас за «такую» женщину, что бы это ни значило? — притворно удивился он.

— Я не отчаявшаяся вдовушка, которую нужно немедленно утешить.

— Я думал, мы уже покончили с этим, — медленно произнес он, отступая на шаг. На его виске стремительно пульсировала жилка. — Я просто поцеловал вас. И уверяю вас, вовсе не рассчитывал, что этот поцелуй завершится победным шествием в спальню. Ну хорошо, в следующий раз вам придется попросить самой.

— В следующий раз? — Робин не верила своим ушам. Она еще вся дрожала от пережитого потрясения.

— Я не сказал, что это будет обязательно со мной, — усмехнулся Люк. — Хотя кто знает…

Она знала. Более того, была уверена, что никогда в жизни не попросит Люка Харрингтона снова поцеловать ее! Разве что…

Робин обессиленно опустилась на стул. Ее губы еще горели от прикосновения чужих губ, кровь гудела в ушах словно колокол. Как она могла позволить этому ужасному человеку поцеловать себя?

Хотя, если быть честной, она и не позволяла ему этого. Просто Люк действовал слишком быстро и неожиданно, так что она не сразу поняла, что происходит, и не смогла воспротивиться его действиям.

Люк Харрингтон. Почему из всех мужчин на свете это был именно он, так непохожий на ее мужа. Теренс был огромным, добродушным, жизнерадостным блондином. Улыбка не сходила с его губ. Их дом с утра до вечера полнился гостями и звенел смехом. Люк же, похоже, вообще не знает, что это такое.

— Поздоровайся с очаровательной леди, Гарм!

Огромный пес одним прыжком влетел в кухню. Хозяин следовал за ним по пятам.

— Вряд ли он решит попробовать вас на вкус, — язвительно заметил Люк, наблюдая за Робин, которая при появлении собаки боязливо поежилась. — Вас слишком мало, ему не хватит и на один зуб.

Робин покраснела, поняв, что он намеренно пытается задеть ее. Но в данных обстоятельствах это было лучше, чем его попытки быть любезным с ней.

— Привет, Гарм, — поздоровалась Робин с псом, протягивая руку, чтобы он мог ее обнюхать. Огромная морда деликатно ткнулась в ладонь.

— Собаки чаще нападают на тех, кто их боится, — заметил Люк. — Они очень тонко чувствуют подобные вещи.

И не только собаки, подумала Робин. Впрочем, она вовсе не боялась Люка, просто находила его до отвращения таинственным и противоречивым. Особенно после того, что только что случилось.

Как за такое короткое время зародившееся в нем сочувствие к ее судьбе могло превратиться в страсть, с которой он целовал ее?

— Хороший мальчик! — Робин потрепала Гарма по голове, когда он попытался лизнуть ее руку. — Пускай даже ты делаешь это только потому, что чувствуешь запах мясного пирога.

— Вы напрасно недооцениваете силу своего личного обаяния, — хмыкнул Люк. — Возможно, я повел себя неделикатно, но это только лишний раз доказывает, что вы привлекательная женщина.

Робин молча отвернулась. Ей не хотелось сейчас слышать, что она — привлекательная женщина. И особенно не хотелось слышать это от Люка.

Принимая приглашение Дотти, она так радовалась возможности провести несколько дней вместе с подругой, что совсем не думала о предполагаемом присутствии ее брата. Конечно, она знала, что Люк будет жить в доме, но считала, что он не станет обременять женщин своим обществом. Может быть, так бы и случилось, если бы Дотти приехала вовремя…

Впрочем, вряд ли. Люк Харрингтон совсем не тот человек, которого можно не заметить. К нему нельзя остаться равнодушным: люди, подобные ему, могут вызывать лишь сильные чувства. Горячую любовь или не менее горячую ненависть.

Любовь?

Робин сильно сомневалась, что хоть одна женщина в целом свете может полюбить человека с таким переменчивым характером и чувствовать себя при этом счастливой. Она даже начала жалеть эту незнакомую ей Шарлотту…

— Сейчас же прекратите так улыбаться! — Голос Люка оторвал ее от размышлений. — Я уже начинаю ненавидеть эту улыбку Джоконды.

— Прошу прощения?

Гримаса на лице Люка была на редкость выразительной.

— Иногда вы так улыбаетесь, словно знаете какой–то ужасно забавный секрет, которым не намерены делиться с другими.

Разумеется, она не собиралась делиться с ним!

— На самом деле я просто устала и мои мысли бродят неизвестно где. — Робин нарочито зевнула. — Вы не будете возражать, если я пожелаю вам спокойной ночи и пойду спать?

Последнее было сказано из чистой вежливости. Робин намеревалась отправиться в отведенную ей комнату независимо от того, что думает по этому поводу Люк. Ее совершенно не прельщала возможность провести в его компании остаток вечера. И завтрашний день тоже!

Кривая усмешка Люка стала еще язвительнее, как будто он угадал намерение Робин.

— Чувствуйте себя как дома, — сказал он. — И оставьте всю посуду на столе: я сам вымою ее. Это меньшее, что я могу сделать в благодарность за прекрасный ужин. Наверху есть библиотека. Можете воспользоваться ею, если вам нужна книга, чтобы заснуть. Вторая дверь налево. Там множество кровавых историй, которые вы так любите.