Айрис Джоансен - Смертельная игра Страница 16

Марк Грунард широко улыбнулся.

– Я хотел просто потолковать с тобой, а не брать интервью. Впрочем, если тебе захочется излить душу, я возражать не стану.

– Что ты здесь делаешь?

– Жду тебя. Я знал, что ты явишься сюда за черепом, решил разыграть верную карту, пока мои коллеги ищут ветра в поле, а точнее – пытаются выследить Еву.

Джо мысленно проклял пресс-службу управления полиции

Атланты, которая сообщила прессе о том, что скелеты будут направлены на исследование в антропологическую лабораторию университета Джорджии.

– Никаких комментариев не будет, Марк. Ты меня знаешь.

Журналист покачал головой.

– Ты не будешь возражать, если я провожу тебя до лаборатории доктора Комдена? Нам действительно нужно поговорить: у меня есть одно предложение, которое, возможно, тебя заинтересует.

– Что у тебя на уме, Марк?

– Нечто такое, что может оказаться интересным для нас обоих. – Он отступил в сторону, давая Джо пройти, и зашагал рядом. – Ты согласен меня выслушать?

Джо немного подумал. Марк Грунард был честен и умен, и Джо всегда относился к нему с симпатией.

– Ладно… Выкладывай, что там у тебя.

– Вы приехали за девочкой? – Доктор Фил Комден поднялся из-за стола и пожал руку Джо. – Извините, если мой отчет показался вам не слишком подробным, но я привык опираться на факты, а их, увы, немного. – С этими словами он повел Джо к дверям в конце коридора. – Я читал, что реконструкцию по костям черепа будет проводить сама Ева Дункан. Это правда?

– Да.

– Но вам наверняка известно, что суд может не принять во внимание результаты черепно-лицевой реконструкции. Не лучше ли дождаться результатов анализа ДНК?

– На это уйдет слишком много времени.

– Здесь вы, пожалуй, правы. – Комден пропустил Джо в лабораторию, одну стену которой занимал многосекционный стальной рефрижератор, очень похожий на те, что используются в моргах, только меньших размеров.

– Вам нужен только череп? – уточнил врач.

– Да. Остальные кости вы можете вернуть в наш отдел судебно-медицинской экспертизы.

– Мисс Дункан уверена, что это ее дочь?

– Она полагает, что это вполне возможно.

– В таком случае у нее не нервы, а канаты. – Комден взялся за ручку одной из секций и потянул на себя. – Знаете, даже мне, постороннему человеку, бывает непросто работать с останками ребенка. Невольно начинаешь думать о том, как все это… Черт побери, куда он делся?!

Джо оттолкнул врача и заглянул в поддон холодильника.

Ева взяла трубку на первом звонке.

– Алло?

– Он исчез, – объявил Джо хрипло.

– Кто?

– Скелет.

Ева похолодела.

– Как это могло произойти?

– Откуда я знаю? Доктор Комден клянется, что вчера вечером, когда он уходил из лаборатории, скелет был на месте.

– Может, его забрали в отдел судебно-медицинской экспертизы? – предположила Ева.

– В таком случае Комден знал бы об этом. Ведь только он имеет право подписывать соответствующее разрешение.

– А вдруг они что-то перепутали и забрали скелет без…

– Я уже звонил Бэзилу. Он сказал, что управление не забирало скелета.

Ева постаралась справиться с внезапным головокружением.

– Но кто-то ведь должен…

– Я пытаюсь разобраться, что произошло. Мне просто не хотелось, чтобы ты ждала меня слишком долго, поэтому я и позвонил. Когда что-то прояснится, я дам тебе знать.

– Значит, Бонни… снова потерялась?

– Не волнуйся, я найду ее. Это может быть просто идиотская шутка. Ты ведь знаешь, в университетах порой учатся довольно странные личности.

– Ты считаешь, что скелет мог украсть кто-то из студентов?

– Вообще-то эту мысль подал мне доктор Комден.

– О боже!.. – Ева закрыла глаза.

– Не волнуйся, мы непременно отыщем ее и вернем, – повторил Джо. – Я допрашиваю всех и каждого, кто побывал в лаборатории вчера вечером и сегодня утром.

– Хорошо, – глухо сказала Ева.

– Я перезвоню, если будут новости, – пообещал Джо и повесил трубку.

Ева некоторое время постояла у телефона. Нет, она не будет паниковать. Доктор Комден, очевидно, прав: это просто неумная шутка какого-нибудь студента.

Телефон снова зазвонил. Уверенная, что это снова Джо, Ева схватила трубку.

– Ну что там? – спросила она нетерпеливо.

– Она была прелестной маленькой девочкой, не так ли?

– Что-что?

– Ты, наверное, очень гордилась своей Бонни?

Ева застыла.

– Кто это?

– Я едва ее вспомнил – их было так много… Странно, что я забыл ее, ведь она и впрямь оказалась особенной. Она боролась за жизнь до конца. Ты знаешь, что дети очень редко сопротивляются смерти? Чаще всего они смиряются с неизбежным и покоряются судьбе. Именно поэтому теперь я редко выбираю детей. Это все равно что убить беззащитную пичужку.

– Кто это говорит?

– …Птица сначала трепещет, но стоит сдавить ее посильнее, и она затихает. Твоя Бонни была не такой.

– Лживый сукин сын! – хрипло крикнула Ева. – Или ты псих?

– Уверяю тебя, я не болен. Или – не просто болен. Не так, как Фрейзер, хотя у меня тоже есть самолюбие. Во всяком случае, я никогда не приписывал себе чужие дела, как он.

У Евы подогнулись ноги, словно кто-то с силой ударил ее ногой в живот.

– Фрейзер убил мою дочь.

– Ты уверена? Тогда почему он не сказал тебе, где он ее зарыл? И где он закопал остальные тела?

– Потому что он был жестоким, бессердечным негодяем.

– Он этого просто не знал.

– Он знал. Просто он хотел, чтобы мы страдали и после его смерти.

– Это верно, но это не все. Фрейзеру ужасно хотелось прославиться, вот он и признавался в убийствах, которых не совершал. Сначала меня это даже разозлило, но потом я решил, что так будет лучше. Кстати, я разговаривал с ним, пока он был в тюрьме. Я представился репортером, и Фрейзер на это клюнул. Впоследствии он несколько раз перезванивал мне, и я сообщил ему кое-какие подробности, которые он открыл полиции.

– Но его взяли с поличным, когда он убивал Тедди Смайлса.

– Я не утверждаю, что Фрейзер – невинный ягненочек. На его совести Смайлс и еще четверо детей. Но все остальные – мои. – Неизвестный немного помолчал и добавил:

– Включая маленькую Бонни Дункан.

Еву трясло с такой силой, что она еле удерживала возле уха прыгающую телефонную трубку. Справиться с собой она не могла, хотя и уверяла себя в том, что это звонит обыкновенный псих, извращенец, которому доставляет удовольствие делать ей больно. Во время суда над Фрейзером она получила три или четыре подобных звонка, так что происходящее не было для нее совершенной новостью. И все же… все же в голосе незнакомого мужчины звучали какая-то непонятная уверенность и спокойствие, объяснить которые Ева не могла. Надо заставить его говорить, решила она. Только так она сможет убедиться, что он лжет.