Аманда Браун - Секреты удачи Страница 17

— Сомневаюсь. Она поздно легла вчера.

— Черт побери эту Розамунд! Ее шоколадный буфет был хорошо продуманной диверсией.

— Убеждена, девочки лакомились по собственной воле, мамочка. Кстати, ко мне заходила миссис Бунтц. Она хотела бы получить приглашение типа А.

— Только через мой труп. Ее Бинго — настоящий распутник. Он сделал миллионы на переработке мусора, а не на ископаемом топливе, как будто была какая-нибудь разница.

— Она подарила мне сто крюгеррандов.

Тейн прикинула: сорок семь тысяч баксов.

— Я подумаю.

— Интересно, проснулся ли уже Лэнс.

— Я только что видела, как он играл в теннис со своей матерью. Выглядит свежим, как фиалка. Я же говорила, он ничего не вспомнит о минувшем вечере. Как ты думаешь, все девочки веселились до рассвета в том Хеллоуин-шатре? Зайду-ка к ним сама. Они подписали контракт и обязаны придерживаться его условий.

Пиппа отправилась в спортивный зал. Там с Ричардом Симмонсом тренировалась только Джинни, без парика. Поскольку она жила в двух шагах от отеля, то провела ночь одна. Джинни ушла с бала Хендерсонов незадолго до выступления Лэнса, хотела застать финал НБА.

— Доброе утро, солнышко! Готова пройти по доске?

Пиппа запустила беговую дорожку:

— Полагаю, это называется «пройти по проходу».

— А где все? Они вечно пилили меня за нарушения контракта.

За следующие тридцать минут приползли остальные подружки невесты. Шоколадный буфет Розамунд сделал свое дело, что заметили все, едва встав на весы. Одна лишь Джинни чувствовала себя лучше после часа занятий аэробикой. Постанывая, девушки брели в парную, потом опять взвешивались.

— Что вы ели вчера вечером? — рыдал обезумевший от горя тренер. — Признайтесь!

— Три ломтика шоколадного торта, одно шоколадное пирожное, мороженое с хот-фаджем, три шоколадных печеньица и крошечный пирожок, — ответила Ли.

— А что пили?

— Все, что можно было налить в бокал.

— Бог мой! Как же ваша диета?

— У меня был рецидив. Дайте мне передохнуть.

У дверей в номер Пиппы дожидался Гарри, мажордом Розамунд. На нем был бирюзовый клетчатый пояс, который Лэнс и Вуди выбрали накануне. В руках он держал маленький сверток.

— От Лэнса, — объявил Гарри, слегка покачиваясь. Бедняга провел без сна уже тридцать два часа. — С глубочайшими извинениями за его поведение на балу.

Пиппа взяла сверток с коробочкой внутри.

— А сам он не мог это принести?

— Считается плохой приметой, если жених увидит невесту в день свадьбы. В смысле, до церемонии.

— О, верно. — Пиппа открыла коробочку. Пара сережек с желтыми бриллиантами, комплект к ее колечку. — Боже правый!

— Я могу передать, что он прощен, мадам?

— Конечно. Отправляйтесь поспать, Гарри. Вчера вечером вы проделали поистине фантастическую работу.

Тейн улыбнулась, наблюдая, как Пиппа примеряет сережки:

— Чертовски приятная сторона извинений. Будем надеяться, что Лэнс станет заглаживать вину по крайней мере дважды в год.

— Не смешно, мама.

Они вошли в лифт.

— Ты должна начать его перевоспитание уже сегодня вечером. Посмотри, как я справилась с Робертом. А был безнадежным недотепой, когда я выходила за него замуж.

— А сейчас он кто?

Тейн поразмыслила:

— Профессиональный игрок в гольф.

Подружки невесты дожидались их на просторной террасе, забитой красиво завернутыми коробками: Тейн полагала, что перебирание подарков станет для Пиппы и ее подружек приятным развлечением в день свадьбы. Установив видеокамеру на запись — для тех, кто не смог присутствовать, вроде Розамунд, — Тейн уселась на диван с лэптопом, готовая составлять список подарков в специальной программе, одновременно создающей благодарственные письма.

— Пожалуйста, наблюдайте за коридором, — приказала она охраннику, который всю неделю караулил коробки с подарками. Как только тот вышел, она выключила видеокамеру.

— Сегодня момент истины, девочки. Надеюсь, вы готовы к выполнению задачи, ради которой тренировались последние шесть месяцев. Если говорить откровенно, вчерашняя репетиция была отвратительной. Ваше поведение на балу Хендерсонов вызвало замешательство.

— Мальчики заставили нас это делать!

— Убеждена, вы вступали в контакт с мужскими особями и до прошлой ночи. И должны быть знакомы с необходимыми контрмерами. — Тейн потянула носом воздух. Пожалуй, пахнет перегаром. — Вы забыли о моих духах? — Смущенные мордашки подтвердили ее подозрения. — Так не пойдет. Кимберли, маленький вопрос. Сегодня рано утром мне звонили из «Даллас морнинг ньюс». Их репортер светской хроники заявил, что ты предоставила некоторую информацию о неудачном тосте Лэнса. Это правда?

Несмотря на жестокое похмелье, Кимберли позеленела еще на три пункта.

— Не понимаю, о чем вы говорите, миссис Уокер.

Тейн протянула ей конверт:

— Открой, пожалуйста. — Внутри лежали два билета на вечернее представление балета Далласа. — Приятного вечера. В свадебной церемонии ты не участвуешь.

— Мама! — воскликнула Пиппа. — Ты не можешь так поступить!

— Не перечь мне вновь, Пиппа. Замена уже в пути. Вон из комнаты, Кимберли. Ты предательница.

Тейн проводила взглядом спотыкающуюся Кимберли. Подождав, пока утихнет грохот захлопнувшейся двери, от которого, должно быть, задрожали люстры пятью этажами ниже, она спокойно продолжила:

— Я хочу, чтобы ничто не нарушило распорядок этого дня. Помните, у меня есть еще одна запасная девушка, которая молится, чтобы ее телефон зазвонил! — И Тейн включила камеру. Поведение ее изменилось, облик ради потомков преобразился. — Наш первый подарок от мисс Лоуэллы Хакерс из Хьюстона. — Она протянула Пиппе коробку. — Прочитай открытку, дорогая.

Пиппа изумленно открыла коробку салфеток. Они выглядели так, словно их только что доставили из антикварного магазина. «Дорогие Пиппа и Лэнс, эти салфетки принадлежали моей прапратетушке, герцогине Саксонско-Кобургской. Их использовали на приемах с королевскими особами, политиками и легендарными артистами. Салфетку с оторванным уголком держал в руках Чарли Чаплин, демонстрируя фокус на обеде, где присутствовал герцог Бедфорд. Надеюсь, эти исторические салфетки будут оживлять ваши приемы и вечеринки еще долгие годы».

Уголки были оторваны у шести из двенадцати салфеток.

— Они определенно оживляли вечеринки Армии Спасения. — Тейн отложила коробку в сторону. — Продолжай, Пиппа.

— От мистера и миссис Тревор Хигам из Хьюстона. «Надеемся, вы полюбите это новое хобби так же, как мы». — Пиппа развернула наряды для кадрили, в ярко-фиолетовую клетку, Для Него и Для Нее. — Дизайн Билла Бласса[27].

— Должно быть, кадриль очень популярна в Хьюстоне, — фыркнула Тейн, укладывая коробку поверх подарка Лоуэллы. — А что в тех розовых упаковках?

Огромная супница и сорок суповых тарелок, все украшено золотыми тюленями. «От поместья «Сэм Хьюстон», — написал Дигби из Хьюстона. — Наш талисман».

Тейн покачала головой:

— Не могли они найти что-нибудь из поместья Джона Нили Брайана[28]?

Супница присоединилась к стопке отвергнутых подношений.

— Открой несколько из тех конвертов, Пиппа. Может, в маленьких коробочках мы найдем что-нибудь поинтереснее?

В первом конверте оказался сертификат на владение десятью тысячами баррелей сырой нефти.

В следующем конверте была фотография белого пони. «Надеемся, вам с Лэнсом доставит удовольствие владение чистокровным скакуном. Ее зовут Труди», — писал мистер Энтони Лудлинг из Хьюстона.

— Почему бы им не прислать роскошный лимузин? — вздохнула Тейн. — Труди может оставаться в конюшне Хендерсонов, пока вы с Лэнсом ищете себе дом.

Следующий открытый Пиппой подарок был от друзей Лэнса: позолоченный футбольный мяч, ящик бурбона и двухместный спальный мешок. Она получила десять хлебопечек. Еще один маленький конверт содержал фотографию белого кабинетного рояля «Ямаха». «Мы знаем, что Лэнс музыкален», — писали Пембертоны из Хьюстона.

— «Ямаха»? — нахмурилась Тейн. — Звучит по-японски.

— Выглядит очень мило, мам. Может, я начну брать уроки.

— Они не включили в подарок пару лет уроков? — Тейн закатила глаза.

Мистер и миссис Харви Прюетт V из Форт-Уорта прислали шесть больших кухонных ножей Фудзивара. Раздражение Тейн по поводу получения очередной партии японского импорта ослабело, когда Шардонне сообщила, что они продаются по четыреста долларов за штуку.

Заметив, что девушкам с трудом удается сохранять бодрость, Тейн предложила всем прочесть строку из свадебного регистра, который она составляла в течение нескольких месяцев.

— Восемь комплектов из «Флора Даника», — зевнула Ли.