Александр Романов - Роковая ошибка Страница 17

Ожидание будущего всегда так волнительно. Можно было сказать, что в Диме жило два человека, две судьбы одновременно. Эта двойственность, так характерная для Близнецов и совсем не свойственная Девам, всегда разительно отличала его от знакомых коллег и даже родных. Одна его часть была безумно забюрократизирована, если такое определение вообще может быть применено к такому понятию, как душа. Вторая часть требовала творчества, самореализации, полета фантазии. В этой второй половинке он и копался своим сознанием в подобные минуты размышлений. Он боялся сильно переосмыслять прошлое. Поиск каких-то ошибок мог лишь вогнать его в печальное смятение. Прошлое статично. Его не изменить, на него не повлиять, его нельзя трансформировать. Думая об этом, он уже давно вывел для себя определенную формулу – брать из прошлого самые светлые воспоминания. Эти моменты рождали в его мыслях и мечтах все самые лучшие стремления, в них он получал дополнительную энергию для новых свершений. Сложно было бы найти другого молодого человека, склонного к подобным философским размышлениям в столь раннем возрасте. В то время, как все его сверстники тратили (он больше предпочитал термин прожигали) время на увеселение тела, его заботила душа.

Один из эпизодов в прошлом был связан с приятным знакомством с девушкой (ей было уже двадцать четыре, а ему всего двадцать два). Обычно он отказывался строить какие-либо отношения с дамами, которые были старше его даже на несколько месяцев. Можно было сказать, что это был один из его немногочисленных комплексов. Однако на удивление для обоих, эти отношения не только вспыхнули, но и затянулись. В жизни почти каждого молодого человека на его линии судьбы возникает таинственная, более опытная в амурных делах незнакомка. Выступая в роли временного ангела-хранителя, они помогают лучше понять женскую душу, научиться правильно, тонко и нежно играть на этом загадочном инструменте. Он всегда удивлялся ее сравнениям женской души с роскошной старинной арфой. Она говорила ему: «Женщина – это уникальный, тончайший инструмент в руках мужчины. При правильной игре – он издает божественные, небесные мелодии, при плохой игре лишь мерзкие раздражающие бренчания». Впрочем, очень скоро он, сам того и не замечая, отчего-то начал концентрироваться на ее недостатках, придираться к сущим мелочам, и разгоревшаяся было с начала страсть стала медленно угасать. Первая любовь почти всегда также глубока, сколько и недолговечна.

С Леной же было все абсолютно иначе, он все чаще ловил себя на мысли о том, что с каждым днем открывал в ней все больше очарования и то, что в других представлялось бесстыдным и вульгарным, в ней же поразительным образом казалось умилительным и даже забавным.

Спустя несколько дней он познакомил ее со своими родителям.

11

Уже с восьми часов утра Александр Вадимович с супругой были заняты своими служебными обязанностями. Многие удивлялись, как им удавалось работать вместе; шутка о том, что мужчина ходит на работу не в последнюю очередь потому, что хочет хоть некоторое время побыть вдалеке от назойливой опеки супруги была крайне популярна в их части.

– Дубов! – нахмурившись, произнес он командным голосом, вдавив кнопку селектора, вызывая одного из своих подчиненных.

– Да, Александр Вадимович, – послышался голос слегка заикающегося молодого человека.

– Где документы, которые должны были поступить ко мне с утра на ознакомление?

– Но ведь… Разве Кирзачев не принес их вам?

– Дубов! Коли природа наделила тебя разумом, а ты с ним управляться не умеешь и не пользуешься им, научись хотя бы просто выполнять приказы! Слов на языке у тебя много, а мыслей в голове мало! Если бы их принесли мне, неужели я бы стал вызывать тебя! Быстро все выясни и доложи! – пригрозил Александр Вадимович и, отпустив кнопку селектора, приступил к составлению распоряжений. В душе он, конечно же, не был таким воинствующе строгим, как хотел показаться; ко всему этому антуражу обязывало положение и обстоятельства.

Вытащив ручку и чистый лист бумаги из первого ящика своего рабочего стола, он начал писать. Стоявшие неподалеку у окна компьютер и принтер все еще не снискали его расположения.

– Разрешите войти? – послышался через несколько минут звонкий голос молодого прапорщика.

Александр Вадимович выдержал паузу начальственности, и, сдвинув брови и натянув на лицо гримасу серьезности, сухо произнес:

– Разрешаю!

Дверь отворил невысокий юноша. Темно-синий двубортный пиджак был куплен им явно на вырост, галстук в зеленую полоску, завязанный плотным маленьким узелком едва доходил до середины живота, брюки у самых ботинок запачканы капельками грязи.

– Александр Вадимович?

– Верно. С чем пожаловали? – с отсутствующим взглядом человека, который делает свое дело в полном соответствии с инструкциями, осведомился он.

– Вот новую редакцию указа о нашей службе разношу. Распишитесь в получении копии, – сообщил прапорщик и положил увесистый документ на стол.

– Разрешите идти?

– Ступай! – ответил Александр Вадимович, передав ему подписанный лист ознакомления.

Кирзачев быстрыми шагами покинул кабинет, и подполковник погрузился в размышления, внимательно просматривая указ строчку за строчкой, силясь понять, что же требуют от вверенного ему кадрового подразделения. Наконец, добравшись до пункта III, в которым излагались функции службы, он сразу перешел к параграфу «Д», который непосредственно относился к его полномочиям.

«В сфере работы с кадрами» – стыдливо надев очки, которые не носил в обычной обстановке, он приступил к чтению – «проводит подбор специалистов по направлениям деятельности Службы; проводит мероприятия, связанные с прохождением военной службы военнослужащими и осуществлением трудовой деятельности гражданским персоналом Службы; организует боевую, морально-психологическую и профессиональную подготовку сотрудников, работу по повышению их квалификации и переподготовке». На этом пункте он остановился и отбросил документ на стол. «Куда уж там… Профессиональная подготовка», – повторил он про себя и, окинув взглядом углы кабинета, словно проверяя нет ли в нем подслушивающих устройств, продолжил размышлять. «В нашей стране, чтобы быть профессиональным министром обороны нужно умело заниматься маркетингом и торговать мебелью». Он бы позволил себе еще большие мыслительные вольности, однако в дверь снова постучали. На этот раз это был программист Хрюкин из недавно образованного компьютерного отдела. Внешность его отличали неприлично длинные для службы в военной организации рыжие волосы, несимметричный рот и довольно высокий лоб. Длинный шерстяной свитер был надет сразу поверх белой майки без рубашки, а темно-синие брюки уж очень сильно напоминали джинсы.

– Еще бы двадцать пять лет назад вас бы уже отчислили за неопрятность, Тимофей! – укорительно заявил Александр Вадимович, наблюдая за тем, как юноша, едва войдя в кабинет, сразу же направился к компьютеру.

– Двадцать пять лет назад я еще не родился, – улыбнулся ему молодой программист и, не желая вступать в затяжной спор с подполковником, решил без особых эмоций выполнить порученную ему работу.

– Снова обновление? – осведомился Александр Вадимович, как будто ожидая какого-то подвоха. Лоб его собрался в морщины, и он настороженно кашлянул.

– Так точно! – скорее для забавы, нежели, чем для соблюдения правил общения заявил Хрюкин, и, удивившись увиденному на экране, сам осмелился уточнить некоторые подробности. – А я смотрю, вы совсем компьютером не пользуетесь. Последний вход в систему у вас… – он нажал пару кнопок и, увидев знакомое число, с еще большим удивлением воскликнул – … 25 числа. Это ведь я к вам тогда и приходил. Неужели без меня ни одного документа не напечатали?

– А я прекрасно и без него справляюсь, – не смутившись, парировал Александр Вадимович. В глубине души ему, конечно же, было стыдно за то, что он так и не смог найти время, чтобы попытаться изучить принципы работы этой «дьявольской машины». – Докладные и распоряжения от руки быстрее писать, а если что найти надо, так всегда можно Злобину из машбюро попросить.

– Ох, не правы вы, Александр Вадимович, – приговаривал Хрюкин. – У компьютера ведь столько плюсов. Нас и так уже стыдят все, кто к нам в гости заглядывает. Говорят, не может быть, чтобы держава, родившая Менделеева, Курчатова и Королева до сих пор авторучками документы составляла. А то что дольше, это еще вопрос… Я, наверное, набиваю быстрее, чем вы пишете.

– А тут и не в скорости дело, – пытался полемизировать Александр Вадимович, понимая, что молчание означало бы капитуляцию.

– А в чем же еще? Бумага и вовсе не нужна будет скоро. Начальник нам вчера приказал изучать новую систему. Вот внедрим… – чихнув, Хрюкин вытер ладонью губы… – тогда и вовсе весь документооборот переведут в электронный вид, знаете там цифровые подписи, безбумажные технологии, сверхкомпактные носители.