Кэрол Финч - Счастливый шанс Страница 17

Андреа покачала головой:

— Оставшееся стадо — самое трудное. Мы загоним его позже. Телята, которых мы заперли, принесут достаточно денег, чтобы Том Гилмор наконец оставил меня в покое.

Хэл повернулся в седле и посмотрел на оставшуюся скотину. Телята и коровы породы брамин — в общей сложности голов двадцать — бродили среди кустов, росших вдоль реки. Будь он тут главным, скотина не осталась бы на свободе до следующего дня. Но главный здесь не он.

— Как хотите, Флетч, скотина ваша, но, по-моему, не годится до последнего оставлять на свободе самую строптивую часть стада. Лучше было бы покончить с этими двадцатью смутьянами поскорее.

Взгляд фиалковых глаз остановился на лице Хэла.

— Если в понедельник утром Гилмор не получит от меня чека, он отнимет у нас ранчо. Он может сделать это в любом случае. Я не хочу рисковать всем ранчо из-за двадцати голов скота, когда все остальные заперты в загоне и готовы к отправке.

Хэл последний раз взглянул на сбежавшую скотину.

— Знаете, вам стоит подумать: может, имеет смысл продать этих ренегатов организаторам родео. У этой скотины характер паскудный, то есть самый что ни на есть подходящий: они твердолобые, полудикие и всегда в злобном настроении.

Развернувшись в седле, Хэл увидел, что Андреа его не слушает. Она уже рысью поскакала вперед, чтобы открыть ворота пастбища. Седельная сумка с инструментами и моток проволоки, которые прежде возил с собой Джейсон, теперь были приторочены к седлу Андреа — она собиралась ремонтировать, поваленную изгородь.

Вскоре Андреа скрылась за холмом. Хэл открыл засов, запирающий калитку временного загона. Скотина устремилась в проход, но вскоре задержалась, чтобы попастись в высокой — по грудь человеку — джонсоновой траве.

— Не трогай их, Джейсон. Пусть себе попасутся немного, — распорядился Хэл. — Будем потихоньку подгонять их, пока они едят. Так нам будет даже легче с ними управиться, чем если бы они неслись во весь опор.

Джейсон кивнул и направил коня к противоположному кювету. Так, медленно, но верно, Хэл и его юньй помощник перегоняли скотину по дороге.

Вдруг Хэл заметил впереди на дороге облачко пыли, и его охватило противное леденящее ощущение надвигающейся катастрофы. Было видно, как чуть дальше по дороге Андреа лихорадочно трудилась, пытаясь восстановить изгородь, чтобы стадо не свернуло на пастбище Эймоса Гардена.

Машина перевалила через холм и на большой скорости стала приближаться к ним. Вскоре Хэл смог рассмотреть машину: это был уже знакомый им обшарпанный драндулет.

— Опять этот, ублюдок! — пробормотал он, хмурясь. Рев неисправного глушителя и поднятая машиной пыль испугали стадо. Скотина помчалась не разбирая дороги к единственной заметной дыре в изгороди — как раз туда, где все еще возилась Андреа.

— Прочь с дороги! — что есть мочи закричал Хэл. Но ещё не закрыв рот, он уже знал, что эта упрямица, эта дурья башка будет в первую очередь думать не о собственной безопасности, а о том, как помешать своей скотине вырваться на чужое пастбище. Андреа выпрямилась возле покосившегося забора и испустила свой знаменитый оглушительный свист.

Без толку. Пустая трата сил. Мычание скотины и шум приближающегося автомобиля почти заглушили Андреа. Перепуганное стадо свернуло с дороги и помчалось пряйо на девушку. Ей удалось заставить нескольких робких коров свернуть, но что она могла поделать с десятком обезумевших кастрированных быков во главе с огромным, тысячи на полторы фунтов, быком-производителем, если животные видели за ее спиной отличное зелёное пастбище.

Хэл ударил Кривоногого по ребрам и с бешено бьющимся сердцем во весь опор поскакал к Андреа. Пулей перелетев через дорогу, конь и всадник столкнулись со стадом. Хэл мельком взглянул на водителя магины. Он бы с удовольствием схватил Тони за шкирку и сбил с его физиономии наглую ухмылку, но в данный момент важнее было заставить перепуганное стадо свернуть, прежде чем животные не затоптали девушку насмерть.

Хэл слышал, как Андреа взвизгнула, отброшенная в сторону мчащимся быком, и видел, как она упала в высокую траву. Сотрясая воздух проклятиями, он поклялся себе, что при первой же возможности голыми руками разорвет Тони Брейдена на куски. Ублюдок! Это он напугал стадо, из-за него пострадала Андреа!

— Энди! — крикнул Джейсон, увидев, что сестра исчезла из виду. Ругаясь не хуже ковбоя, мальчик послал коня в кювет, чтобы избежать столкновения с набирающей скорость машиной.

— Пошел ты… Флетчер! — глумливо завопил Бобби Леонард из окна удаляющегося автомобиля.

Мысленно Хэл был далеко от подростков, подбадривающих друг друга злобными ругательствами. Сейчас его главной заботой было поскорее добраться до Андреа и изменить направление движения скотины, которая ещё не успела достичь прорехи в заборе.

Почему она больше не кричит? Это пугало ковбоя больше всего. Высокая трава скрывала лежащую на земле девушку, и Хэл боялся, что Кривоногий может наступить на нее раньше, чем он ее заметит.

— Флетч! — закричал ковбой, посылая коня в обход испуганного стада. — Как вы? Где вы?

Андреа не откликнулась. Заставляя скотину повернуть обратно на дорогу, Хэл слышал только испуганное мычание. И вдруг он ее увидел, Андреа лежала в траве лицом вниз. Хэл приказал Джексону гнать стадо к дому, а сам повернул обратно.

— Как Энди? — встревожено спросил Джейсон.

— Пока не знаю. — Хэл спрыгнул на землю и опустился на колени:

— Флетч? Вы меня слышите?

Девушка не ответила, тогда он осторожно перевернул ее на спину.

Хэлу и его брату десятки раз приходилось оказывать помощь ковбоям, пострадавшим на арене родео, Хэл успокаивал себя, что большинство сбитых с ног рано или поздно поднимаются и уходят своим ходом. Потом ему вспомнился трагический случай, сделавший инвалидом Леви Купера. У ковбоя, который был для Хэла и Нэша чем-то вроде названого брата, после травмы отнялись обе ноги.

Терзаемый мрачными предчувствиями, Хэл всматривался в бледное лицо Андреа. Он заметил большую шишку на лбу чуть повыше того места, где начинаются волосы. Ее задело как минимум одно копыто, а может, и больше.

Хэл осторожно ощупал руку девушки, проверяя, нет ли переломов, потом методично повторил эту процедуру с другой рукой, ногами и ребрами. Кажется, все более или менее цело. Он вздохнул с облегчением.

Но у Хэла был еще один повод для беспокойства: приходилось постоянно напоминать себе, что он осматривает пострадавшего, а не ласкает мягкое женское тело, соблазнительные контуры которого были скрыты под мешковатой фланелевой рубашкой. В поисках повреждений его руки двигались по телу Андреа, и, сам того не желая, он замечал каждую его выпуклость, каждый изгиб… Черт бы побрал похотливого самца, что сидит у него внутри! Сейчас не время и не место!