Проснись, Рапунцель (СИ) - Карпо Катти Страница 17

– Да ни за что! – прорычал Яков. – Она здесь лишняя.

– Она остается. – Глеб был не приклонен. – Даниэла – наша гарантия.

Шушу, растерянно переводившая взгляд с непринужденного шефа на злого мальчишку и обратно, медленно наклонилась к Дане и, обдав ее клубничным дыханием, шепотом спросила:

– Гарантия чего?

– Логика вашего начальника странная, – вполголоса откликнулась Даня. – Так что даже не знаю.

– А… – протянула Шушу. – Не страшно. Зато на Глеба Валентиновича всегда можно положиться, так что его решениям можно смело доверять. Поэтому не стоит волноваться. Ой, за дело, за дело! Не время расслабляться. Фаниль вот-вот придет!

Девушка кинулась к Якову. Сдернув цепочку с мобильным телефоном с шеи, она запрыгала вокруг мальчишки, беспрестанно щелкая гаджетом и делая фотографии.

– Кошмар! – Она с ужасом уставилась в телефон. Ее палец скользил по экрану, меняя картинки. При этом на самого Якова девушка даже не смотрела. – Волосы в беспорядке и вид бледнючий. – Девушка сунула телефон чуть ли не в нос Якову и снова сделала фото. В ее голосе зазвучала паника. – Глеб Валентинович, я не успею привести его в порядок!

– Неважно. Это вина Якова. Он потратил наше драгоценное время. Если не сумеет очаровывать Фаниля в своем естественном воплощении, то винить будет лишь самого себя.

– Я справлюсь!

– Очень на это надеюсь. А теперь отправляйся за ширму и примерь что-нибудь из того, что тебе оставил Фаниль.

Как только Яков, мастерски воплощающий в себе вселенское недовольство, скрылся за высокой конструкцией за подиумом, из коридора начали доноситься странные шумы.

«Шушунечка-а-а-а!»

Даня с подозрением покосилась на дверь. И что это было? Словно эхо в лесу.

– Это он, это он, это он, – затараторила Шушу, нервно подскакивая на месте. Панда-телефон беспомощно заболталась на цепочке, намотанной на ее запястье.

Шарах! Обе створки двери одновременно распахнулись. Хочешь-не хочешь, а на такое появление точно обратишь внимание. Некто явился с шиком и театральным лоском и, судя по помпезной уверенности, делал это всегда и везде. Застывшая в проеме высокая худощавая фигура в длинном обтягивающем матово-черном пиджаке с поблескивающим серебром рисунком плюща на лацканах, надетом поверх серой водолазки, и в узких брюках, упирающихся в края серых туфель с четко очерченными черным мысками, занимала ровно столько пространства, чтобы внутренний свет помещения смягчал ее контуры, а удерживаемые дверные створки превращал в объемную рамку. Такая вот выпуклая и очень даже живая картина. Волосы, пышные, словно пучки ваты или утяжеленные водой барашки пены, весьма вольготно чувствовали себя на голове мужчины, а от самой макушки начинался пухлый волнистый локон, в росте своем добирающийся аж до подбородка.

Мягкое движение, один шаг, и локон, качнувшись, на мгновение зацепился за кончик носа, обвившись вокруг него, как лоза.

– Шушушунечка-а! – воскликнул субъект с «пеной» на башке и раскинул руки в стороны. Судя по широте охвата, он собирался заключить в объятия сразу всех находящихся в помещении. – Что же ты так быстро убежала? Мы ведь только дошли до коктейля «Жгучий лайм»! – Взгляд энергичного субъекта прошелся по вежливо улыбающемуся Глебу. – Глебушек-воробушек! Ты ж моя умница! А я так тебя с коктейлем ждал, так ждал! Мы обязательно должны чокнуться!

– Чокнуться всегда успеем, Фаниль. – Глеб протянул руку для рукопожатия, однако та была проигнорирована. Вокруг талии парня змеями обвились руки в кожаных перчатках, только наполовину прикрывающих длинные пальцы. Даня успела лишь раз моргнуть, но за это время ловкие культяпки успели каким-то непостижимым чудом переместиться на ягодицы гендиректора. И весьма так основательно… вцепились.

– Ох, эти чудные источники вдохновения, – благоговейно выдохнул Фаниль и потерся лбом о плечо парня.

Глеб был просто образцом спокойствия. Он терпеливо дождался, пока руки с его зада исчезнут по собственному желанию и лишь затем, оправив полы пиджака, продолжил беседу.

– Полагаю, из-за нашего небольшого опоздания проблем не возникнет?

– Я вас прощаю. – Фаниль отстранился и сосредоточенно оглядел свои ладони.

И что только он там высмотреть пытался? Даня терялась в догадках. А еще она пыталась понять степень своего шока. Только что перед ней один мужик весьма откровенно облапал другого. Может, мир сейчас и представляет собой полную чашу свободы, но, черт бы его побрал, жизнь ее к такому все-таки не готовила.

– Дивное искушение, – промурлыкал Фаниль и глубоко вздохнул. Руки он так и не опустил, будто все еще что-то там… кхем-кхем… удерживал. – Я просто обязан приодеть эти восхитительные полумесяцы.

– Благодарю. – Глеб был непробиваем. – Только, боюсь, мои полумесяцы сейчас не в приоритете. Но у меня для вас есть заготовка иного рода.

– Да, да, да. Нечто вдохновляющее. Именно это ты мне и обещал. – Фаниль отпихнул пальцем маячивший перед лицом локон и чмокнул воздух, стреляя глазками в сторону робко выглядывающей из-за спины гендиректора Шушу. – И ты, Шушунечка, уверяла меня, что разочарование мне уж точно не грозит. Я же такой ранимый!

– Агась, как гусеницы бульдозера под лапкой котенка, – донеслось со стороны двери.

За собой створку аккуратно прикрывал смуглый молодой мужчина в белой рубашке, поверх которой был надет поблескивающий серебристой нитью жилет, в черных джинсах и в белоснежных кроссовках. Курчавые волосы были словно искусно вырезаны из угольно-черного металла, а глаза походили на ровные кругляши карамельных леденцов с чернеющими зрачками в центре. В нем было что-то от индийца – в оттенке кожи, в припухлости губ, в линии округлого подбородка, в ощущении, что сейчас из-за угла выскочит с десяток слонов и полсотни мартыханов для антуража и начнутся безумные пляски с песнями.

– Как мог ты сравнить меня с бульдозером! – возмутился Фаниль. Хотя, судя по излишней патетике и напевности в интонациях, возмущение было фальшивым.

– С гусеницами бульдозера, – с непроницаемым лицом уточнил вновь прибывший, сбрасывая с плеч сумки. Аккуратно сбрасывая.

– Неважно. Как мог ты! Своего босса. Я должен быть идолом для тебя!

– Агась. Где оборудование располагать?

– Ты меня совершенно не слушаешь, Петро. – Фаниль, надув губки, наблюдал, как его «ассистент», позевывая, бредет мимо.

– Агась. – Заметив, что начальство изволило проявить недовольство, Петро все же тормознул и, повернувшись к мужчине, уверил: – Слушаю, я слушаю. Я – воплощение уха. Бубни прямо в мою сторону. – И продолжил спускаться по лестнице.

– Хо-хо, рабочий момент. – Настроение Фаниля моталось из стороны в стороны, как флюгер под ураганным ветром. – Так где мое обещанное вдохновение… о!

Даня, решив было, что Фаниль отреагировал на Якова, выползшего из своего убежища, обернулась, чтобы оценить его вид, когда внезапно ощутила на себе посторонний предмет. Даже два посторонних предмета. Хотя на девушке все еще был плащ, даже через плотную ткань почувствовать на своей заднице чужие пятерни труда не составило.

Посмотрев вниз, Даня узрела «пенистую» макушку присевшего около нее дизайнера. Фаниль, что-то бормоча себе под нос, сосредоточено оглаживал ее пятую точку. Подняв на девушку затуманенный мечтательными думами взор, мужчина, улыбаясь, выдал:

– Укороченные брючки с низкой талией. Будет самое то.

– Дядя, не обижайся, но я тебя сейчас тресну, – мрачно пообещала Даня.

Хватка мужчины ослабла, а затем его руки и вовсе упали, провиснув вдоль туловища.

– За что? – искренне удивился Фаниль, продолжая стоять на одном колене и взирать на нее снизу вверх.

Даня, занятая мучительным выбором между звонкой пощечиной и классическим апперкотом, уставилась на мужчину. Все признаки указывали на то, что «ранимая гусеница бульдозера» и правда не понимает, за что его собираются бить.

– Не стоит уходить в крайности. – Между ними вклинился Глеб и осторожно оттеснил Даню от Фаниля. – Не относитесь всерьез к его причудам, Даниэла. Поверьте, в его действиях нет ни намека на пошлость.