Маша Царева - Симпатичная москвичка желает познакомиться Страница 18

И что мне делать — прочитать этому зазнавшемуся мажору поучительную лекцию о том, что негоже судить о людях по цене их обуви, так и ошибиться недолго (вот я, к примеру, купила эти самые туфельки на распродаже, и стоили они сущие копейки). Или… Или махнуть на воспитательные работы рукой (горбатого могила исправит) и весело отправиться с ним в клуб, а потом, закатив глаза, рассказывать приятельницам: вот, мол, давеча в «Апостериори»… и так далее.

— Сегодня у нас супершоу, — подлил масла в огонь мой искуситель, — будет модный голландский диджей, вся Москва соберется.

— А это точно удобно? — засомневалась я.

— Конечно, удобно, ты же со мной, — снисходительно усмехнулся Геннадий.

И я ему невольно позавидовала: надо же, какой кайф ловит человек от своей работы. А вот я не способна гордиться своей потом и кровью выстраданной должностью. И даже больше: иногда мне хочется без предупреждения исчезнуть из редакции навсегда; не отвечать на звонки коллег, не писать объяснительных записок Степашкину. Просто бросить все, навсегда. Конечно, я понимаю, что эта фантазия несбыточна, — будучи замом главного редактора, я наконец-таки начала зарабатывать, а к хорошему привыкаешь быстро. Боюсь, я уже не смогу обойтись без ежемесячных набегов на торговый центр «Мега» (я и раньше была магазиноманкой, но никогда у меня не было возможности вернуться из шоп-похода, сгибаясь под тяжестью фирменных пакетов).

— Ладно, пошли, — решилась я, — все равно надо же нам куда-нибудь пойти сегодня вечером.

— Чудесно! Тогда надо торопиться. Не хотел тебе раньше говорить, но я сегодня работаю. Опаздывать не хотелось бы.

— Как скажешь, — пожала плечами я, энергично дожевывая яблочный пирог, — кстати, я даже не спросила, кем ты там работаешь. Менеджер, управляющий?

— Увидишь, — загадочно улыбнулся мой отягощенный грузом дешевых понтов кавалер.

В клуб «Апостериори» мы попали через служебный вход. Где-то я читала о том, что именно так в ночные заведения попадают настоящие знаменитости. Сами понимаете, для чего это делается: ведь перед клубом часто собирается толпа жаждущих проникнуть внутрь неудачников, впадающих в экстаз при виде известной личности и готовых разодрать ее на лоскутки. Пусть я, мол, не попал в это клуб, зато в качестве сувенира заполучил бретельку от лифчика смазливой исполнительницы поп-напевов. Естественно, при таком раскладе звезды предпочитают спокойно и без излишней шумихи пройти внутрь через служебные помещения.

Когда я вслед за Геннадием шла сквозь тесноватую кухню, уровень адреналина в моей крови зашкаливал. Мне казалось, что вот-вот из-за угла вырулит Олег Меньшиков или Валерий Меладзе. Мы улыбнемся друг другу и обменяемся понимающими взглядами — вот, мол, на что приходится идти ВИП-персонам, чтобы расслабиться в приличном ночном заведении.

Однако никаких знаменитостей встретить мне не удалось — возможно, все дело в том, что мы заявились в «Апостериори» слишком рано — в половине одиннадцатого вечера.

Сотрудники клуба — и повара, и официанты, и диджей здоровались с Геннадием приветливо и, как мне показалось, уважительно. Должно быть, он и правда был важной шишкой местного масштаба. Да, знаю, что я давно вышла из возраста, когда престиж зависит от находящегося рядом мужчины. Мне тридцать один год, и я интересна сама по себе. Но я ничего не могла поделать — мои плечи автоматически расправились, а на физиономии появилось надменное выражение. Я вовсе не собиралась нарочито хамить официанткам, чтобы показать, кто есть кто. Нет уж, буду в меру милой, обаятельной, общительной. Но дистанцию придется соблюдать, все же я девушка управляющего.

Ох, а если у нас с этим Геннадием что-нибудь получится, я ведь смогу ходить в «Апостериори» каждую субботу! И подружек приводить! И охранники, вместо того чтобы привычно нас проигнорировать, будут подобострастно улыбаться и спрашивать: «Как ваши дела, Александра Михайловна?»

Да только ради этого стоит присмотреться к нему повнимательнее.

— Саш, давай я посажу тебя за столик? Мне придется ненадолго тебя оставить.

— Понимаю, — серьезно кивнула я, — работа есть работа. Ты не волнуйся, я самостоятельная. Выпью пока чего-нибудь.

— Все за мой счет, — улыбнулся он, — закажи «текилу санрайз», это фирменный коктейль нашего бармена.

Он проводил меня за уютный угловой столик (если, конечно, местечко, вокруг которого топчутся сотни гостей клуба в разной степени алкогольного опьянения вообще можно считать уютным). Но у других-то и такого не было — людей-то в клубе почти сотня, а столиков — не больше десяти.

За столом я оказалась не одна, со мной соседствовала совсем молоденькая и очень хорошенькая блондинка в розовом платье на бретельках.

Через минуту я выяснила, что она — девушка того самого модного диджея из Голландии. Впрочем, не выяснить это было бы невозможно, очень уж словоохотливой оказалась девица. Ее возбужденная речь была похожа на автоматную перестрелку. В считанные мгновения я узнала, что зовут ее Вика, ей девятнадцать лет, она фотомодель из Екатеринбурга, в Москве проездом, с легендой европейской клубной жизни познакомилась в самолете, он и уговорил ее зависнуть в столице на пару деньков.

— Он подарил мне это платье, — восторженно щебетала фотомодель, — и мы каждую ночь куда-нибудь ходим! А еще он брал меня с собой на телевидение, его снимали все музыкальные каналы. Рядом с ним я сама себя чувствую звездой.

Я улыбалась и снисходительно помалкивала. Кто бы спорил, клубная легенда — это круто. Но мне такой мужчина не подходит ни по возрасту, ни по статусу. Я сама — заместитель главного редактора газеты, поэтому и кавалер мой должен быть серьезным и внушительным.

Как Геннадий.

— А ты здесь с кем? — Вике наконец надоело распинаться о своей жизни, и она надумала поинтересоваться моей.

— С Геной, управляющим, — лениво пояснила я.

— Ух ты, — искренне восхитилась Вика, — здорово, наверное, встречаться с управляющим такого шикарного клуба?

Я неопределенно пожала плечами: ее искренний восторг подбросил дровец в костер моего самолюбия.

— Наверное, у тебя каждый день вечеринки, танцульки! Как я об этом мечтаю. Когда я в прошлый раз приезжала в Москву, меня в этот клуб даже не пропустили.

«Меня тоже», — хотела утешить ее я. Но промолчала. В конце концов, разве так уж часто мне выпадает возможность распустить хвост? Так получилось, что я не наделена врожденным умением самоутверждаться за счет окружающих. Вот одна из моих многочисленных подружек, Жанна, в этом деле специалист высочайшего класса. Любое событие своей жизни она умеет повернуть так, что все приближенные к ней загибаются от зависти. Например, она может прикупить платье из позапрошлогодней коллекции «Версаче» с восьмидесятипятипроцентной скидкой, а потом, задрав и без того курносый нос, важно вещать, что она предпочитает исключительно дизайнерскую одежду. Или сходить пару раз на свидание с более-менее обеспеченным менеджером среднего звена, а потом врать, что за ней ухаживают только сливки общества. Из каждого мало-мальски достойного упоминания биографического штриха Жанка делает шоу.