Николь Фосселер - Сердце огненного острова Страница 18

В другом конце павильона поодиночке и группами стояли господа европейского вида в светлых костюмах и легких шляпах. Они явно ждали, когда смогут забрать приехавших. Офицер в черно-синем мундире, молодцевато щелкнув каблуками, салютовал лейтенанту Тойниссену и майору Росендаалу, вежливо поцеловал руку их спутницам и благосклонно принял под свое покровительство четырех рекрутов с их заплечными вещевыми мешками. Возле павильона стояли экипажи, в основном, маленькие двуколки с навесом, в которые были запряжены приземистые пони, и только два или три больших конных. Несколько экипажей уместились в единственной тени, под узким навесом одноэтажного здания с колоннами и террасой на плоской крыше. Там виднелась вывеска «Стадсхерберг», «Постоялый двор».

– Ну, милая фройляйн Дреессен, – снова обратилась к Флортье госпожа тер Стехе, – как только вы немного осмотритесь, милости просим к нам в гости! Наш адрес у вас имеется, не так ли? Всего-всего хорошего! Желаю вам приятно провести первые дни в Батавии. А если у вас возникнут вопросы или трудности – упаси господи! – не медлите, обращайтесь к нам. Ах, вам тоже всего хорошего, фройляйн ван дер… ван дер Бройк!

– Благодарю вас, – пробормотала Якобина. Вокруг нее все прощались друг с другом. Она не видела нужды поправлять госпожу тер Стехе, а кроме того, сосредоточенно высматривала человека, который мог носить фамилию де Йонг. Она казалась сама себе смешной и нелепой, цепляясь взглядом поочередно за незнакомые лица в надежде, что кто-то признает в ней новую учительницу и увезет в Батавию.

Ее желудок уже корчился от страха, но потом она моментально успокоилась, увидев маленького человечка в пестром тюрбане. Его голые коричневые ноги темнели под белыми штанами-джодхпурами. Он с приветливой улыбкой держал мятую картонку, на которой крупными буквами было написано «ВАН ТЕР БЕК».

Она поискала глазами Флортье, и ее взгляд упал на маленького Йооста – сидя на руках у отца, он глядел на всех широко раскрытыми глазами. При виде Якобины он заулыбался и помахал ей маленькой ручкой.

Флортье она обнаружила рядом с собой. Перед ней стоял господин Ааренс.

– Драгоценная фройляйн Дреессен! – проговорил он, церемонно поклонившись. – Для меня была большая честь и огромная радость путешествовать вместе с вами! Смею ли я… смею ли я когда-нибудь при удобном случае засвидетельствовать вам почтение в вашем отеле? – Казалось, он много дней репетировал эти слова.

– Ну, конечно, дорогой господин Ааренс, – ответила Флортье, с трудом подавляя смех, и протянула ему правую руку. Господин Ааренс покраснел, но вцепился в ее руку и нагнулся, чтобы поцеловать. Казалось, он хотел добавить что-то еще, но Флортье встретилась взглядом с Якобиной и, бросив через плечо «До свидания!», пошла к ней. Ее поклонник озадаченно застыл на месте, потом уныло поплелся к своим чемоданам.

– За мной приехали, – сообщила Якобина и, кивнув головой на кучера, взяла в руку саквояж, а другой крепко сжала сложенный зонтик.

– Да, – с грустноватой улыбкой ответила Флортье.

– Может, ты поедешь со мной? – тут же предложила Якобина, направляясь к кучеру. Хотя ей стало нехорошо при мысли о том, что она так своевольно распоряжалась возницей, которого прислали за ней хозяева. – Может, твой отель окажется как раз у нас по пути.

Улыбка Флортье повеселела.

– Ты так считаешь? Это было бы потрясающе!

– Добрый день, – неуверенно обратилась Якобина к кучеру, который при виде нее слегка поклонился. – Я – фройляйн ван дер Беек. Вы повезете меня в дом майора де Йонга на Конингсплейн Оост? Вы говорите по-голландски? – быстро добавила она, устыдившись, что во время плавания больше общалась с Флортье, чем учила малайскую грамматику.

– Дадада, – подтвердил кучер, достававший Якобине до плеча, и низко поклонился. – Селамат датанг, нони ван тер Бек! Я, – выпрямившись, он ткнул себя в грудь большим пальцем, – я – Будиарто. Я очень карашо на языке туан и ньоньа бесар де Йонг.

– Вы могли бы подвезти и меня? – вмешалась Флортье со своей прелестной улыбкой. – Мне нужно в отель «Дес Индес». Вам это случайно не по пути?

– Дадада, – проговорил Будиарто, энергично кивая. – Карашо. Очень карашо.

– Ой, спасибо, большое спасибо, – прощебетала Флортье и радостно захлопала в ладоши.

Кучер бросил картонку на землю, повернулся и, щелкнув пальцами, позвал к себе двух туземцев, которые до этого перетаскивали багаж из буксира в павильон. Они моментально принесли чемоданы и шляпные коробки Якобины и Флортье в одну из повозок, запряженных пони. Будиарто указывал по-малайски, в какой последовательности складывать багаж в задней части повозки, орал на носильщиков и даже бил их по рукам. Наконец, недовольно ворча, он потрогал багаж и отослал обоих кивком головы. И тотчас на его лицо вернулась широкая улыбка. С низким поклоном он помог сесть в двуколку сначала Флортье, потом Якобине. Когда он хотел взять саквояж из рук Якобины, она поблагодарила его и вручила только свой зонтик. С громким криком он тряхнул поводьями, и повозка так резко тронулась с места, что Якобину и Флортье отбросило назад.

Повозка круто развернулась возле постоялого двора, перед которым стояли, держа в руках кружки, четыре рекрута с их командиром.

– Всего хорошего, – крикнула Флортье и весело помахала им рукой; четыре рекрута с блаженной улыбкой на юных лицах тоже помахали ей в ответ.

Пони резво, хоть и вразнобой, бежали по дороге. На противоположном берегу канала виднелась башня с квадратным основанием, позади нее на коньке высокой крыши трепетал на ветру красно-бело-синий триколор Нидерландов. Юридически они находились на родной земле и все-таки в одиннадцати тысячах миль от нее. На другой стороне земного шара.

Якобина вздохнула с облегчением, когда от быстрой езды в лицо повеял легкий ветерок. На барже и в таможенном павильоне воздух был жаркий и влажный; блузка под распахнутым жакетом липла к спине, затылок взмок от пота. Крепко вцепившись в стоявший на коленях саквояж, она с волнением выглядывала из-под навеса двуколки. Так вот где обосновались двести семьдесят лет назад голландские мореплаватели. Они построили крепость, чтобы развивать торговлю и защищать торговые пути от своих мощных соперников – Португалии и Великобритании, тоже тянувших руки к сокровищам Азии. Японские серебро и медь они потом выменивали в Китае и Индии на шелк, хлопок и фарфор и с выгодой продавали в Европе. Их интересовали рис, краска индиго, благородная древесина тика, пряности – корица, мускат, гвоздика и перец, а впоследствии – чай и кофе. Эти сокровища обогащали жителей Нидерландов, в том числе удачливого торговца по фамилии Якобус ван дер Беек, состояние которого впоследствии послужило основой для банковского дома Ван дер Беек. Как раз в честь него и назвали Якобину.