Елена Файзова - Тайга – закон, медведь – хозяин (СИ) Страница 18

Глава 7

Она не оттолкнула, он не остановился. Старался не торопиться, чтобы доставить удовольствие не только себе, но и Лене. Комната освещалась слабо, в сумерках на стенах двигались изломанные тени. Девушке же казалось, что все вокруг залито ярким светом. Она была окутана ласками, как тонкой тканью, которая скользит по телу, вызывая ощущения, от которых хочется застонать в голос…

Боль появилась внезапно и ошеломила обоих. Лена вскрикнула, дернулась. Виктор отстранился, не понимая, что произошло.

— Мне больно, — она потянула на себя одеяло и сжалась, подтягивая колени к животу.

— Почему? А раньше так было? — плохо соображал мужчина.

— Раньше? Я не помню, я же пьяная была…

— Пьяная? Ты пила? — неутоленная страсть билась в крови, мешая нормально думать, толкала на необдуманные действия и выплескивалась ненужными словами.

— Ты же сам меня напоил, я не помню, как было…

— Я? Что не помнишь?

— Ну, когда шоколадом ты меня угостил, — Лена немного успокоилась и посмотрела на Стеклова.

— Тогда… — стало что-то проясняться в голове. — Ничего не было! Ты даже сидеть не могла! Так ты все это время думала, что я тебя… Да ты что?

Непонятная обида захлестнула его, Лена даже не ожидала такой реакции.

— Да я же думал, что ты взрослее! — выпалил мужчина.

— Взрослее? — растерянно переспросила девушка.

— Взрослее, опытнее, свободнее…

— Выходит, я — полный ущерб, что до сих пор… — завершена фраза была замечательным выражением на русском устном. Именно эти слова жахнули Стеклова по мозгам, и он понял, что сам абсолютный ущерб и убыток.

— Лен, я… — попытался исправить положение Виктор, но не успел.

— Пошел вон, — осадила его девушка. — И штаны свои забери!

Прикрываясь футболкой, он подобрал одежду с пола и вышел на кухню. Наспех оделся и толкнул дверь, уходя из избы.

— Я — урод. — Убежденно сообщил он себе. Первый раз в жизни ему встретилась необыкновенная девушка, а он упрекнул её в том, что она девственница.

«Вот на что я обиделся? Она же права. Специально ведь напоил девчонку. если бы не развезло её, то в тот же вечер и… Как теперь извиняться? Да она пошлет меня совершенно конкретно и больше к себе никогда не подпустит», — вздрагивая от сквозняка, думал мужчина.

На улице заметно похолодало, долго стоять на крыльце было невозможно. Стеклов осторожно вошел избу и не увидел ничего, потому что свет в комнате не горел. На ощупь он пробрался до входа в комнату, собираясь просить прощения любыми доступными способами, но далеко продвинуться не удалось. Он споткнулся о табурет, непонятно откуда появившийся на дороге, и загремел вместе с ним на пол.

— Виктор Михайлович, вы дверью ошиблись. Ваше спальное место в соседнем помещении, — раздался в темноте хрипловатый голос Лены.

— Лена, я…

— Позже придете, лет через пять, когда я опыта наберусь.

Количество бранных определений, которыми Виктор наградил себя в следующую пару часов, было рекордно велико. После всего, что случилось, мужчина не мог уснуть и задремал только под утро…

0x01 graphic

Когда охотники выезжают на охоту на месяц-полтора, то среди прочих продуктов они берут с собой хлеб и сухари. При большом желании некоторые жарят лепешки из пресного теста или оладьи. Но на несколько месяцев невозможно набрать сухарей, да и масла на оладушки потребуется не один литр. Почти всемогущая Соня написала Стеклову подробный рецепт изготовления домашнего хлеба. Первую и единственную попытку пекарства Виктор давно пережил. Ничего у него не вышло, терпения не хватило. Потом эту емкость Лена долго не могла отмыть, так задубело на стенках не промешанное тесто.

Теперь, спустя два месяца, девушка уже справлялась сама. Раз в неделю пекла хлеб, похожий на невысокие ковриги. Оказалось, что не так это и сложно, если выполнять все по Сониной записи.

Стеклов проснулся как раз в момент выкатывания хлебов. И хоть знал, что мешать в таком деле не стоит, не утерпел.

— Лена. Я — идиот последний, — стоял у неё за спиной и смотрел на нежную кожу на шее, на прядки волос, выглядывающие из-под косынки на голове. Косынка, сделанная из вафельного полотенца, была неизменным атрибутом во время стряпни.

— Прости меня, можешь побить, я заслужил, — так хотел обнять её, но только осторожно прикоснулся к плечу. Девушка дернулась, сбрасывая его руку.

— Лен, ну правда, я всегда считал, что у вас на юге все быстрее созревает: виноград, цветы и девушки. Солнышка много, море, гости веселые приезжают на лето…

Договорить не успел. В ушах зазвенело от крепкой пощечины. Обтирая тесто с заросшей бородой щеки, мужчина не сразу пришел в себя.

— Да что я такого сказал? За что?

— За Южный округ! А то вы думаете, что мы у моря сидим и ждем, когда гости из Сибири понаедут и развлекаться начнут! В другой раз не будете всех проститутками считать, — жестко ответила Кромина. — Сами просили побить. И вообще, не мешайте мне.

После таких слов оставалось только дверью хлопнуть, но Стеклову нужно было заглянуть ей в глаза, хотя сам не понимал, чем это ему поможет. Поймал девушку за локоть и повернул к себе лицом. Встретиться с ним глазами она так и не захотела, но мужчина увидел опухшие веки, искусанные губы и выпустил её руку. А когда повернулся, чтобы выйти, то ощутил на себе взгляд Лены, ему показалось, что одежда на спине вот-вот загорится, так она смотрела. Обернуться не посмел, запнулся о порог и вышел. Возвратиться за теплой одеждой не смог, потащился в баню, там натянул на себя рабочий комбинезон, куртку с капюшоном и отправился во двор, где всегда было, что делать.

А Лена, оставив подходить выкатанные булки, сидела и снова мучила себя вопросами, ответы на которые не могла найти. Она не спала почти всю ночь. После того, как прогнала Стеклова, закусила край одеяла, чтобы только он не слышал её всхлипов и стука зубов. Слез не было, просто трясло и ломало, будто эпилептичку в припадке.

«Взрослее, опытнее, свободнее… Взрослее, опытнее, свободнее…», — слова отдавались в ушах, казалось, что даже сердце билось в этом же ритме.

«Почему? Почему он думал, что я опытнее? Я что, выгляжу как шлюха? Тогда почему не тронул меня пьяную? Зачем же поил? Если был уверен, что я привыкла обслуживать отдыхающих, то чего раньше не воспользовался „услугами“? Правильного из себя строил, из уважения к деду… Сволочь благородная! Надо было оставить его сдохнуть рядом с медведем!» — она тут же вспомнила, как рыла яму для останков медведя. Но даже представить, что могла бы так же закопать Виктора не смогла. От осознания, что тогда он мог погибнуть, затрясло ещё больше, и слезы потекли ручьями. Она давилась одеялом и старалась не шмыгать носом, и со слезами словно вышла часть гнева и обиды. Колотун постепенно прекратился, а вот водоворот мыслей продолжал выкручивать душу.