Ирина Лобановская - Бестолковая любовь Страница 18

— У них могут быть вши! — сморщив нос, убеждала Юля. — Мои девочки после них чуть ли не купаются в спирте! Они брезгуют этими пришельцами с улицы. И я девчонок понимаю, да!

Но хозяйка оказалась непреклонной и твердолобой.

— Нам дорог каждый клиент! — холодно объявила она. — А вшивых — гоните!

Чем уж ей оказались так дороги столичные бомжи?..

— Мы обязаны их стричь!

— Они денег не платят! — закричала Юля.

— Берите с них деньги заранее, — разумно посоветовала хозяйка.

И Юле пришлось смириться.

Глава 11

Познакомился с Юлей Сева случайно. Соседей он знал плохо и не стремился их узнавать. Но на Новый год, после расставания с Катей, у него загорелась духовка, которой Сева обычно никогда не пользовался. А тут вот решил запечь курицу в фольге. Пламя полыхнуло из духовки вон, вырвалось на кухню с грозным посвистом, как храбрый разбойник, и еще счастье, что не загорелась штора. Сева дрожащими руками успел погасить плиту и стал набирать 01. Пламя недовольно урчало и ползло себе дальше по облюбованному им пути.

В свое время Сева читал «Энциклопедию выживания» и помнил, что говорить при всяких катастрофах надо быстро и четко. Так он и сказал:

— У меня горит плита! Улица Плещеева, дом пять, квартира пятьдесят шесть, шестой этаж, направо от лифта.

Дежурная по пожарам меланхолично поинтересовалась:

— А как и где горит в плите?

Сева удивился:

— Ну как может гореть! Это не вопрос. Полыхнуло в духовке и горит!

— А плита электрическая?

— Да электрическая, электрическая!

Сева тоже понемногу начинал «гореть».

— Горит только в духовке? — осведомилась девица.

— Да уже не в духовке, огонь в метр! Девушка, что ж вы тормозите, вы в пожарной охране работаете или в морге?!

— Я попрошу меня не оскорблять!

Обиделась…

Сева прикусил губу. Пламя с большим удовольствием жарко лизало линолеум.

— Ну извините, ну высылайте же машину!

— Диктуйте свой адрес.

Сева повторил адрес снова, от и до, про себя ругаясь пятиэтажным матом. Но это было еще не все.

— А какой у вас округ?

— Да Бибирево!

— Это округ такой?

— Не знаю! — заорал Сева. — Горю я, понимаете?!

— Ждите машину, — меланхолично сказала девица и отключилась.

Сева понял, что машину придется ждать долго. Он метнулся на кухню, схватил помойное ведро, начал набирать в него воду и заливать огонь. Пожарники прибыли минут через тридцать. Гулко и тяжело, как роботы или пришельцы из космоса, протопали по залитому водой линолеуму, засвидетельствовали затопленную плиту и порекомендовали получше вытереть пол, вырубить пробки и вызвать электрика, чтобы он проверил проводку. А потом отбыли восвояси.

Подвыпивший перед праздником рэушный электрик явился еще через полчаса. Все проверил, взял бутылку водки и полтинник и поздравил с наступающим. После ухода мастера Сева позвонил Потапу. Проконсультироваться. У того было образование электрика, хотя по специальности он давно не работал. Потап выслушал Севу и сразу заверещал:

— Ох, ты балда! Ну и балда! Плиту надо проверять, господин хороший, что там у тебя и как. Ты ей пока не пользуйся на всякий пожарный. — Он расхохотался. — Ну, пришлось тебе встречать Новый год с пожарниками и электриками! Это уж кому как повезет. Я завтра отосплюсь и к тебе подскочу. Свечи-то у тебя есть?

— Есть, — сказал Сева. — Спасибо.

— А я тут купил елку для Лорки. Хорошая елка, разлапистая, но одно в ней не так — не пахнет она елкой. Ну никак! — пожаловался Потап. — Нет никакого характерного хвойного лесного запаха, как ни принюхивайся к ней, как ни наклоняйся. Не знаешь, есть ли какое средство, чтобы елку заставить пахнуть елкой?

— Не знаю, — вздохнул Сева.

Потом позвонили в дверь. Пришла робкая девушка. Тонкая, как сигаретка. Гладкая светлая головка. Представилась соседкой снизу.

— Течет у меня… — сказала она, увидела наводнение на кухне, подавленного Севу и спросила: — А где у вас тряпка?

Они вместе вытерли пол, и Сева рассказал Юле обо всех приключениях своей новогодней ночи. И заодно немного о себе. Она выслушала и застенчиво сказала:

— По этому поводу есть анекдот хороший. К врачу пришел человек с топором в спине, да… Врач открывает карту и спрашивает: «Какими болезнями болели в детстве?»

Посмеялись, выпили по бокалу шампанского.

— Нам в десятом классе дали задание украсить школу к Новому году, — стала вспоминать чуткая Юля, чтобы повеселить понурого Севу. — Мы наклеили всяких снежинок, хлопушек. Рядом налепили веселую мордашку с бородой и большим носом и сделали подпись: «Эта — Дет Марос». Через полчаса к нам прибежали младшеклассники с перекошенными от изумления и смятения лицами. И принялись нас серьезно обучать: «Ребята, да вы что?! Вы же не так написали! Надо «ЭтО», «ДеД» и «МОроЗ»! У вас ошибки, ребята-а-а! Да!»

Опять посмеялись.

Юля принесла Севе еще две свечи и ушла к себе праздновать — ее там ждали друзья и подруги, — сказав на прощание:

— Не падайте духом и ни в коем случае не роняйте голову! — И спросила: — А вы, значит, пишете не детективы, а классику, да?

Хорошая девушка…

Сева смутился.

На прощание он отважился подать Юле ее куртенку и встал сзади, пока соседка по привычке перед уходом прихорашивалась перед зеркалом. Она обернулась и попыталась деловито взять у него из рук свою куртешку. Сева изумился. Юля это заметила и посмотрела на него вопросительно.

— Я куртку вообще-то подать вам хотел… — робко объяснил недоумевающий Сева.

— Ой, ну, извините тогда! — воскликнула Юля. — Просто, понимаете, мне до сих пор не попадались такие настоящие джентльмены! Ни один мужчина мне пальто не подавал — уж такие они пошли, видать, да… Поэтому мне это все так непривычно, что до меня не дошло… Уж простите!

Хорошая девушка…

А Сева встретил Новый год один — он это любил — и рано лег спать.

Сева был нетребователен, всегда оставался доволен стрижками в учебном центре и крепко подружился с молодой мастерицей-учительницей Юлей. Как соседку он ее почти не знал.

Юля многим нравилась — застенчивая, тихая, бесконфликтная. Светлые волосы Юля зачесывала назад гладко-гладко и стягивала в длинный хвостик, чересчур устаревший, как казалось Севе. И он, от модных течений и веяний довольно далекий, стал удивляться Юлиной безыскусное — ти и простоте.

Юля немного подрабатывала в центре — к ней ходили ее собственные клиентки, с которых она брала… Эта сумма оставалась Юлиной тайной. Но никто против ее приработка не возражал и словно его не замечал.