Люблю тебя - Инна Инфинити Страница 18

— Уходи, — произношу на выдохе. Потому что понимаю: ни секунды больше рядом с ним не вынесу. Это слишком тяжело. Я ведь не железная, хоть и разлюбила давно.

— Я дам тебе знать, когда узнаю что-то новое, — а затем, помедлив, добавляет: — Лиля, клянусь, я всех найду.

Глаза стремительно наливаются слезами. Не хочу, чтобы Никита их видел.

— Тебе пора.

Согласно кивает. Не спорит.

— И последнее. Хотел спросить: часто ты возвращаешься домой так поздно, как сегодня?

Это неожиданный вопрос, на секунду теряюсь.

— Эм… Ну, периодически. А что? Это край Москвы, сюда долго ехать. Логично, что прихожу домой поздно, даже если освобождаюсь с работы в нормальное время.

Никита лезет в карман и достаёт какие-то ключи.

— Возьми. Это ключи от моей квартиры. Она в центре. Ты же помнишь адрес? Оставайся на ночь в ней, если работаешь допоздна.

Я таращусь на Никиту во все глаза, не веря в услышанное.

— И не только допоздна. Оставайся там в любой день, чтобы не ехать так далеко. Если хочешь, можешь постоянно там жить.

Я аж не нахожу слов — настолько меня поразило его предложение. Отмираю, только когда Никита вкладывает связку ключей мне в руки.

— Мне не нужна твоя квартира, — категорично заявляю и сую ключи ему обратно. — Не собираюсь я ни жить в ней, ни просто оставаться.

— Лиль, пожалуйста, я прошу тебя. Ты слишком далеко живешь, возвращаешься очень поздно. Это опасно.

— Я сказала, нет! Я лучше буду ехать два часа на трёх видах транспорта, чем еще хоть раз переступлю порог твоей квартиры.

Никита обреченно вздыхает.

— Хорошо. Тогда ты можешь ездить к родителям, если работаешь допоздна?

— Я не для того переезжала от родителей, чтобы ездить к ним после работы. И тебе пора.

Никита ещё секунду смотрит на меня, а потом разворачивается и молча уходит в прихожую. Я не иду его провожать. Привалившись к стене, слушаю, как он одевается и выходит. Кожу покалывает в тех местах, к которым прикоснулся Никита.

А через полчаса, когда я забираю с пуфика в прихожей свою сумку, нахожу в ней связку ключей от квартиры Никиты.

Глава 15. Психопат

Никита

— Свиридов, у тебя ноги деревянные, что ли!? — кричит тренер. — Быстрее беги, ты главный нападающий, мать твою!

Моя голова занята расследованием. Я думаю о нем даже на тренировках. Сезон в этом году начался рано, в середине февраля. Скоро матч, так что было бы не плохо сконцентрироваться на футболе. А еще через четыре месяца Чемпионат мира. Нужно сделать все возможное, чтобы хотя бы из группы выйти. О победе сборной России, конечно, речи идти не может. Для нас успех — это выйти в плей-офф.

Вечера после тренировок я провожу с Лилиным телефоном в руках. Нахожу все сообщения с угрозами и оскорблениями от неизвестных номеров. Выстраиваю их в хронологическом порядке. Обращаю внимание, что сначала были только оскорбления по типу «Ты страшная» или «Фу что Никита в тебе нашел». Я звоню по каждому номеру, с которого приходило оскорбление, и каждый раз трубку берет какая-нибудь девушка. Угрозы появились позднее, и они не с тех номеров, с которых приходили оскорбления. Я звоню по ним. Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети.

Есть еще одна деталь, которая бросается в глаза. Оскорбления написаны с орфографическими и пунктуационными ошибками. Например, в сообщении «Фу что Никита в тебе нашел» после «фу» должна быть запятая, а ее нет. В смс «у тебя какой то дурацкий пуховик как и ты сама» слово «какой то» должно быть написано через дефис, а перед «как» стоять запятая. Точно такие же ошибки у десятков других оскорблений. Лишь малая доля из них написаны правильно.

При этом в угрозах и пунктуация, и орфография соблюдены идеально.

«Смотри по сторонам, когда выходишь на улицу»

«Не советую выходить из дома ночью, это может быть опасно»

«Я знаю, где ты живешь»

Блядь, что за психопат это писал??? Лиля не показывала мне эти сообщения, лишь обтекаемо говорила, что поступают угрозы. Все они с точки зрения русского языка написаны правильно. Ни одной орфографической или пунктуационной ошибки. У психопата точно была в школе пятерка по русскому языку.

Я укоренеюсь во мнении, что нападение на Лилю организовал не фан-клуб. Эти дуры даже не знают, когда ставить запятые. Провернуть такое дело, как жестокое избиение, и при этом замять его, у них мозгов точно не хватит. Если бы они хотели как-то покалечить Лилю, то просто вцепились бы ей в волосы прямо во время матча. А тайные угрозы, слежка, наём исполнителей, а потом взятки следствию, чтобы спустить дело на тормозах, — это не про двадцатилетних девочек из фан-клуба.

В этом деле действовал профессионал, и я ума не приложу, кто это мог быть. Все угрозы с разных телефонов. Один номер — одна угроза. Но судя по полному отсутствию ошибок и похожему стилю — писал их один человек.

Жгучее чувство вины перед Лилей разъедает меня. Она ведь говорила мне про угрозы, а я не придал значения. Надо было еще тогда писать заявление в полицию и нанимать телохранителей. Это я виноват. Во всем, что произошло с Лилей, виноват только я.

А сейчас она ходит одна по ночам. Я как подумаю об этом, так сердце разрывается. Надежды на то, что Лиля стала оставаться в моей квартире, конечно же, нет. Она настроена слишком категорично против меня. Имеет право. Вот только вопрос ее безопасности теперь для меня на первом месте. Я не могу допустить, чтобы с Лилей произошло нечто подобное. Молодой девушке поздно ходить одной в принципе опасно, а учитывая, что я взялся распутывать клубок событий шестилетней давности, риски для Лили возрастают. Вдруг на нее снова организуют нападение?

Я не придумываю ничего лучше, чем приставить к Лиле телохранителя. Ей об этом, естественно, не говорю. Когда она узнает, возненавидит меня еще больше.