Джудит Гулд - Вспышка. Книга первая Страница 19

– Извините, ваша светлость, я не продаюсь с аукциона, – приглушенным голосом проговорила Сенда.

– Ради труппы, возможно, нет. А что вы скажете об этом? – Он вытащил из кармана длинный узкий бархатный футляр. Затем протянул его ей.

Покачав головой, Сенда инстинктивно попятилась назад, словно увидела змею.

– Вы не заглянули внутрь, – сказал он. – Возможно, его содержимое заставит вас передумать. Там, где я это взял, еще много красивых вещей.

– Нет, – отрезала она и тихо, но твердо добавила: – Нет, благодарю вас.

– Ради себя самой и меня тоже, вы обязаны хотя бы взглянуть.

Сенда со вздохом взяла футляр и медленно открыла его. Она потеряла дар речи. Ожерелье представляло собой нить огромных прямоугольных камней под цвет ее глаз, обрамленных бриллиантовыми багетками. Дрожащей рукой девушка захлопнула футляр и вернула его князю.

– Не надо, – прошептала она, отворачиваясь.

Он пожал плечами, положил футляр обратно в карман и ровным голосом произнес:

– Это сегодня. Возможно, со временем вы передумаете.

– Боюсь, что… что нет. Не передумаю.

Он кивнул.

– Вижу, что ни драгоценностями, ни работой на целый сезон вас не убедить. Я ошибся. Вы должны меня извинить. Вы слишком красивы и талантливы – и независимы, – чтобы вас можно было так легко купить. Вас не интересует материальная выгода.

Сенда повернулась и пристально посмотрела на него.

– Ваша светлость, для меня имеют значение только две вещи, – с мягкой откровенностью сказала она. – Моя карьера, ради которой я должна работать, чтобы с помощью данного мне Богом таланта преуспеть, и моя дочь, которая должна гордиться мной. После того как три года назад умер мой муж, у меня не осталось других устремлений.

Он с восхищением смотрел на нее. Сенда отвернулась и сделала несколько шагов по сцене.

Князь заговорил шепотом, но его слова обжигали ее, словно удар хлыста.

– Значит, этот ребенок не от вашего мужа.

Сенда резко повернула к нему мертвенно-бледное лицо.

– Ребенок слишком мал. – Обманчиво-ленивые голубые глаза князя потемнели. – Мне следовало догадаться. Есть еще кто-то.

Ее, будто тисками, сковал острый страх.

– Кажется, вы правы. – Он говорил холодно и с достоинством. – Вам действительно пора продолжить репетицию. – Он улыбнулся. – Вы – актриса, и к тому же превосходная. Думаю, завтра меня ждет чудесное представление.

– Да, ваша светлость. – Сенда сделала реверанс, стараясь избегать его взгляда. – Надеюсь, вы не будете разочарованы.

– Я уже разочарован, – мягко сказал он. – Но я – князь Вацлав Данилов. Очень богатый, очень влиятельный и очень целеустремленный человек. Вам еще предстоит узнать, что слова «нет» для меня не существует.

Ее щеки запылали, как от пощечины.

Он постоял с минуту на краю сцены, как бы делая паузу, чтобы удержать в напряжении невидимых зрителей, затем добавил:

– И в конце концов я всегда добиваюсь желаемого, чего бы мне это ни стоило.

При этих словах она быстро взглянула на него, но он уже исчез, затем до нее донеслись звуки удаляющихся шагов и закрывающейся двери, потом все смолкло. Она поняла, что осталась в театре одна.

Сенда содрогнулась и глубоко вздохнула. За всю свою жизнь она не могла припомнить случая, чтобы кто-то внушил ей такой страх.

В коридоре угрюмый граф Коковцов тихо выскользнул из-за двери, поравнялся с князем и ускорил шаг, чтобы не отстать от него. Над их головами холодным блеском сверкали люстры с подвесками из горного хрусталя в форме фруктов, а богато инкрустированный деревянный пол, блестящий, как зеркало, казалось, несся им навстречу. Князь даже не взглянул на своего кузена.

– Итак, ты все слышал? – мрачно спросил он.

На лице графа появилось оскорбленное выражение.

– Ты слишком хорошо меня знаешь, чтобы подозревать в том, что я подслушивал, Вацлав. Зачем мне это?

– Иногда я задаю себе тот же вопрос. И ответ, который напрашивается, дорогой кузен, не слишком приятен.

От гнева на высоком выпуклом лбу графа Коковцова забилась жилка.

– Я только подошел, когда ты столь поспешно выскочил оттуда, – сказал он. – Даже если бы я и захотел – а это, конечно, не так, – то вряд ли бы успел что-то услышать. – Он презрительно фыркнул. – Кроме того, ты ведь сам приказал мне тщательно осмотреть вещи, принадлежащие труппе. И я полагал, ты хотел, чтобы тебе немедленно сообщили, если я найду что-либо необычное.

Князь остановился.

– И ты нашел?

На тонких губах графа заиграла довольная улыбка.

– Я нашел две вещи, которые, несомненно, представляют интерес. Во-первых, заряженный пистолет. Довольно незначительный предмет, если принять во внимание тот факт, что актеры большую часть времени бродяжничают по дорогам. Но я спросил себя: почему пистолет? Почему не ружье? Это показалось мне подозрительным. Ответ напрашивается сам собой: пистолет гораздо легче спрятать, чем ружье. Но второй предмет – точнее, предметы – вот, что действительно меня беспокоит. – Граф Коковцов сделал театральную паузу, ожидая, какая последует реакция.

– Ну, давай, выкладывай!

Тонкие губы графа растянулись в улыбке.

– Что ты скажешь о десяти брикетах динамита?

– Что?!

– Ты все правильно расслышал. Десять брикетов динамита. – Граф Коковцов скорбно покачал головой и потер свои длинные ладони. – Боюсь, сбылись мои самые страшные сны. Эта труппа, которую ты так щедро – и ничего не подозревая – пригласил к себе в дом, кажется, служит прикрытием для других, гораздо более зловещих дел.

– Дорогой кузен, иногда даже тебе удается меня удивить, – спокойно сказал князь. – За каждым кустом тебе мерещатся анархисты и убийцы.

– Возможно, – холодно согласился Коковцов, – но, если бы тебя больше занимало то, что происходит вокруг, возможно, с тобой бы произошло то же самое. Ты бы понял, что это гораздо умнее, чем гоняться за каждой встретившейся тебе актриской.

– Довольно! – оборвал его князь. Его глаза угрожающе сверкнули. – Я достаточно долго попустительствовал твоей страсти к молоденьким конюхах и лакеям!

– Будет тебе. – Граф вздохнул и примирительно махнул рукой. – Не мне бросать камни в твой огород. Однако я настоятельно советую тебе вышвырнуть эту труппу из дома. Немедленно.

Князь молча размышлял. Не будучи ни дураком, ни паникером, он все же вынужден был признать, что на этот раз кузен прав по всем статьям. Очевидно, среди членов труппы был, по крайней мере, один террорист. До отъезда они могли причинить ему крупные неприятности – в лучшем случае, попортить нервы. Но затем перед его мысленным взором возникли волшебные, сверкающие изумрудные глаза «дамы с камелиями». Это была настоящая юная богиня, если такие вообще существуют и если он будет достаточно бдительным и осторожным…