Александр Шохов - Счастье есть Страница 19

Официант принес заказ. Друзья принялись за еду. Через четыре минуты, когда половина лазаньи уже исчезла во рту Алекса, он поднял глаза, и кусок лазаньи, который он только что перед этим положил в рот, вывалился и упал ему на брюки, изрядно испачкав их. Макс оглянулся, чтобы понять, на что же уставился его друг. По улице шла и улыбалась им ослепительной улыбкой, жгучая брюнетка Фрида Энгельс.

– Фрида, привет! – сказал Макс.

– Привет, мальчики, – сказала она, подходя к ним и присаживаясь за столик рядом с Алексом. – Завтракаете? Можно я с вами?

– Привет, – сказал Алекс, пытаясь отчистить лазанью от брюк салфеткой.

Макс встал и отодвинул стул для Фриды, она уселась рядом с Алексом и, глядя на его тщетные усилия, участливо спросила:

– Помочь?

– Н-не н-надо, – сказал Алекс, почему-то заикаясь и краснея.

Фрида с озорными искорками в глазах и с улыбкой посмотрела на Макса.

– А я только что с Манечкой разговаривала. Она описала, как провела выходные.

– Интересно, что же она такого рассказала, – поинтересовался Макс, делая глоток горячего ароматного чая.

– Ну, я не стану пересказывать, – улыбнулась Фрида. – Алекс, а у тебя правда почти два года не было девушки?

– Д-да… Н-нет, на самом деле… Ну… я не знаю, что сказать.

– Ничего не говори, милый, – Фрида положила руку на плечо Алексу.

– Я все понимаю.

На Алекса было страшно смотреть. Он был и смущен, и очарован, и ему льстило внимание Фриды.

– А вы еще не знаете, что вчера к Ксюше Фаер вернулся ее муж, который думал, что он гей? – спросила Фрида, изящным движением руки подзывая официанта.

– И неужели она спокойно приняла его обратно? – поинтересовался Макс.

– Ну не так спокойно. В салоне красоты придется делать ремонт. Они немножко подрались в солярии. Но в целом, у них все хорошо. Правда, она заставила его два часа мыть себе все причинные места, и извела на него литра два лосьонов для душа и шампуней.

– Это еще ничего. Могла бы заставить озонотерапию сделать, – шутливо заметил Макс.

– Кажется, она предпочла колонотерапию, – ответила Фрида.

– Страшная вещь салон красоты в руках женщины, – усмехнулся Макс. – Фактически, каждый сервис может быть превращен в пытку для бывшего или будущего любовника.

– Ну, если постараться, можно и страусиным пером до смерти защекотать, – с видом знатока заметила Фрида. – Если сомневаешься, я как-нибудь покажу.

– Спрошу у Мани, не будет ли она возражать, – улыбнулся Макс. – Надеюсь, что геи своих перебежчиков так не встречают. А то бедному парню, в случае чего, придется все то же самое еще раз пережить.

– Да, это тонко замечено, – Фрида улыбнулась.

Официант подошел и застыл рядом с Фридой с вопросительным выражением на лице.

– Капучино, – сказала Фрида.

– Может, скушаешь что-нибудь? – спросил Макс. – У них хороший омлет.

– Ну хорошо. Давайте еще и омлет, – улыбнулась Фрида. – Ты кого хочешь уговоришь.

Официант удалился.

– Ты тут по делам? – спросил Макс.

– Я работаю недалеко. В научной библиотеке.

– О! Я и не знал, что ты библиотекарь! – вступил в разговор Алекс, немного оправившийся после конфуза с лазаньей и пришедший в себя после прикосновения девушки.

– Я директор библиотеки, – Фрида ослепительно улыбнулась. – Так что заходи, если что.

Фрида быстрым движением достала из сумочки визитку, и положила ее на стол перед смущенным Алексом.

– Я зайду. Обязательно. Спасибо!

Алекс взял визитку и начал глупо улыбаться. Особенно глупой его улыбку делал застрявший между передними зубами кусочек петрушки.

Фрида не выдержала и засмеялась.

– Какой же ты неуклюжий! – сказала она, доставая зеркальце из сумочки и показывая Алексу.

– Ой! – сказал Алекс. – Я сейчас.

Он вышел из-за стола и направился в туалет, чтобы привести себя в порядок.

– Он всегда такой забавный? – спросила Фрида.

– Когда рядом красивая женщина, с ним такое бывает. Но он очень надежный и хороший друг.

– Знаешь, Макс, он мне нравится. Я не против провести с ним время, – сказала Фрида.

– Хочешь, чтобы я подбодрил его?

– Ну если он будет так медленно двигаться ко мне, я его не дождусь, – Фрида улыбнулась еще ослепительнее. – А как тебе наша Манечка?

Макс начал так улыбаться, что Фрида только завистливо вздохнула и подняла глаза к небу.

– Я так рада за вас, – сказала она. – У тебя все на лице написано. Можешь не отвечать.

– Ваш капучино и омлет, – появившийся официант аккуратно поставил тарелку и чашку на стол.

Фрида принялась за еду. Ела она очень сексуально.

Макс посматривал на нее с удовольствием, потягивал зеленый чай с жасмином и разглядывал прохожих.

– Маня сказала, что ты архитектор, – сказала Фрида, вытирая губы салфеткой и принимаясь за капучино.

– Да. И еще немного художник. Но совсем немного.

– Я всегда хотела, чтобы художник нарисовал меня, – сказала Фрида.

– Но никто не предлагал.

– Давай как-нибудь поедем все вместе к морю, я захвачу мольберт и напишу твой портрет, – сказал Макс.

– Это великолепный план, – сказала Фрида. – Омлет действительно вкусный. А где же Алекс?

– Приводит себя в презентабельный вид, наверное, – предположил Макс.

– Ладно. Я побегу. А то меня подчиненные потеряют. Я оставлю здесь денежку для официанта.

– Не надо, Фрида. Я все равно буду платить карточкой. Спасибо тебе, что украсила наше мужское общество.

– Тебе спасибо. Я всегда рада видеть, и тебя, и Маню, и вас вместе. И твоего забавного Алекса, конечно же. Звоните. Не теряйтесь.

– Пока.

Фрида отправилась на работу. Возглавляемая ею библиотека располагалась на Екатерининской площади, совсем недалеко от того кафе, где они завтракали.

Макс смотрел на ее красивую походку. Почувствовав его взгляд, Фрида оглянулась, улыбнулась и сделала ручкой.

Макс улыбнулся в ответ и подумал: «Зачем я три года страдал от одиночества и тоски? Это не вернуло мне мою семью. Только постоянно делало меня несчастным. По сути, я три года отказывал себе в жизни, в радости, в любви… Такие прекрасные девушки как Маня и Фрида, ходили по этому городу все эти годы. И кому я приносил жертву? Ради чего откладывал свою жизнь? Моей жены и сына больше нет. И я ничего не могу с этим поделать. Я спрошу у Бога, если увижусь с ним, почему так произошло. Я спрошу у него, в чем смысл этой бессмысленной смерти. Но сейчас, пока я не предстал перед его очами, пока я живу, страдать или радоваться зависит только от меня самого.

Хотя, как знать? Возможно, Он все-таки вмешивается в мою жизнь, хотя я и ничтожно мал по сравнению с ним? Может быть, Он делает это незаметно для меня самого. Возможно, это Он тихонько подтолкнул меня к жизни после трех лет пустоты и одиночества? Кто знает, есть ли Ему, Создателю Универсума, дело до меня, маленького человека на незаметной планетке в одной из сотен миллиардов галактик? Если это Он отнял у меня жену и сына, я не прощу. Хотя в моем прощении Он наверняка тоже не нуждается. Пожалуй, я мог бы написать об этом в своем дневнике. Мог бы, если бы смог… Где же этот черт Алекс?».