Александр Амурчик - Вожделение в эпоху застоя. Caldamente. Цикл «Прутский Декамерон». Книга 3 Страница 2

Следует отметить, что этим небольшим участком земли, где мы сейчас находились – примерно в сотню метров протяженностью – владел Василий. То есть, владел, конечно, неофициально, ведь в нашей стране нет частной собственности на землю. Таких участков в этих местах имелось всего пять-шесть, и уже по одному этому признаку можно было предположить, что Василий был в районе человеком весьма уважаемым, то есть принадлежал к числу избранных.

Первым делом я для тонуса голышом искупался в одном из каналов (в этих местах река разветвляется на несколько каналов – естественных и искусственных), после чего, не вылезая из воды, принялся «рыбачить» – то есть обходить вентеря, которые в этих тихих заводях установлены стационарно и крепятся к торчащим из воды шестам.

Принцип ловли был такой: в вентерях – удлиненных сетках типа садка, суживающихся к концу, периодически застревали бестолковые рыбины, так как войдя внутрь ловушки, выбраться наружу задним ходом им уже не удавалось. Засунув руку в первый же из этих вентерей, я нащупал сильное скользкое тело и спустя минуту извлек на свет божий сопротивляющуюся рыбину килограмма в полтора-два весом и длиной более полуметра, – это была щука. Лишившись родной стихии, рыбина перестала биться, замерла в моей руке, видимо, подчиняясь своей участи. Я поднял ее над головой и закричал Василию и девчонкам с гордостью и восторгом в голосе:

– Смотрите, вы, че я тут поймал!

Все повернули головы в мою сторону, и в этот самый момент щука с неожиданной силой дернулась, вывернулась из моей руки и, шлепнувшись в воду у самого моего носа, ушла в глубину.

Василий и девушки весело рассмеялись, лицо мое от удара по воде хвостом покрылось каплями брызг, а я растерянно смотрел то на свою руку, то на то место, куда ушла рыба – казалось, я еще ощущаю в своей руке ее скользкую прохладу, а щуки уже и след простыл. После этого случая я стал «рыбачить» внимательнее и осторожнее и, обойдя десятка два ловушек, выбросил на берег поближе к огню с дюжину крупных рыбин, которыми сразу же занялся Василий. «Порыбачив» таким образом, вдоволь, я позвал с собой Надю, и мы с ней, переплыв узкий канал, углубились в дремучие девственные заросли, где, казалось, еще не ступала нога человека – тут природа сохранялась нетронутой, считалась заповедной, и могла так же выглядеть, наверное, и пятьсот, и даже тысячу лет тому назад. Кстати, именно в этих местах так любил охотиться в бытность свою местным царем, то есть, извиняюсь, Первым секретарем ЦК Молдавии, всеми любимый и незабвенный наш генсек Л.И.Брежнев, истребляя из ружья кабанов, уток и всякую другую живность, которая и поныне в изобилии водится в этом чудесном оазисе природы.

Нам с Наденькой повезло: пока темпераментная болгарочка стонала и охала, распятая мною на крошечном островке суши, покрытом густой бирюзовой травой, ни один кабан не приблизился к нам хотя бы из любопытства. (Впрочем, весьма вероятно, что подобные картины им попросту приелись).

Тем временем Василий, оставшись наедине с Лилией, тоже зря времени не терял, а обучал ее одному из новомодных видов секса – минету. Он, надо сказать, обожал всякие новинки в этой области и считал себя в этом хорошим учителем.

Не знаю, когда только Василий все успевал – развлекаться с Лилией и готовить еду, но когда мы с Наденькой вернулись, нам было предложено «накрывать на стол»: уха, аппетитно булькающая в казанке на треноге, установленной над костром, была готова. Наденька нарезала салат из помидоров и огурцов, я разлил по стаканам водку, а Лилия уже подавала каждому алюминиевую миску с наваристой, исходящей дразнящим запахом ухой.

Солнце медленно, словно нехотя перевалило за полдень и взяло курс на запад, в Румынию, а мы, изрядно выпив под наваристую уху, а напоследок еще полакомившись запеченной в фольге рыбой, развалились в счастливой неге на упругой травке и стали травить анекдоты.

Казалось, ничто в этом райском уголке не могло потревожить покой – наш и границы, которая была на надежном замке, когда вдруг откуда-то неподалеку послышался звук сирены «скорой помощи». Мы с Василием вскочили: странно было слышать в этом заповедном безлюдном месте сугубо городские звуки, да и кому здесь могла понадобиться «скорая»: ведь кроме нас в этих местах и людей-то не было – не считать же за людей солдат-пограничников.

Да, я забыл упомянуть, что мы в поисках места для отдыха расположились по правую сторону от заставы, а машина «скорой», приблизившись к заставе – теперь ее даже было видно с места нашего базирования, – свернула в противоположную, налево, и звук сирены стал удаляться, а затем и вовсе затих.

Не сговариваясь, велев девушкам оставаться на месте, мы с Василием, как были в плавках, попрыгали в машину, и тут же помчались по дамбе в ту сторону, куда унеслась «скорая» – возможно, там могла понадобиться и наша помощь. В минуту мы добрались до места, где на дороге, перегородив ее, стояло несколько машин: кроме «скорой» мы увидели здесь две «волги» – председателя горисполкома и первого секретаря райкома партии, а также «уазик» Дрозденко – начальника ЖКХ (жилищно-коммунального хозяйства) нашего района, – я узнал эти машины по давно знакомым мне номерам. Навстречу нам вышел водитель одной из «волг» Петро, – он был в брюках, но без рубашки. Судя по его всклокоченному внешнему виду, мужик был сильно взволнован.

– Петруха, что случилось? – крикнул я, выпрыгивая из машины.

– Да там… это… – он махнул рукой в сторону реки и замолчал.

– Наша помощь нужна? – спросил Василий Иванович, подходя.

– Нет, спасибо, не требуется, – ответил Петро. – Уже все нормально, хлопцы. Меня попросили постоять здесь и посторонних не пускать.

– Скажи мне только одно, Петро, Юрий Никитович, наш вождь и благодетель, в порядке? – спросил я.

– А, этот, да… с ним все в порядке, – ответил Петро, суетливо озираясь по сторонам. – Езжайте, ребята, езжайте, спасибо за беспокойство.

Мы с Василием молча переглянулись и полезли в машину.

Конечно мы, хотя и находились в непосредственной близости от места событий, так никогда бы и не узнали, что там, собственно, произошло, однако случилось так, что там присутствовала одна особа – моя хорошая знакомая по имени Любовь, и я хочу ей здесь предоставить слово. Дело в том, что я ее таки разглядел издали, она стояла на возвышении дамбы метрах в пятидесяти от нас и была в одном лишь купальнике.

«Мы приехали на заставу тремя машинами, – рассказывала мне Любаша на следующий день, когда мы с ней повстречались в городском кинотеатре, где она трудилась в качестве кассирши, – и хотели, как обычно, повернуть с дороги «Дружба» направо – туда, где мы регулярно отдыхаем на полюбившемся нам местечке. Но лейтенант-пограничник извинился и сказал, что это место уже занято, и на вопрос первого секретаря: «Кем?», ответил, что там расположился бармен Савва со своей компанией.

«А, барменщик», – засмеялся Первый и, ничем не выказывая недовольства, приказал водителю свернуть за дамбой налево, чтобы не мешать отдыхающим, мол, места у реки всем хватит.

Наша гулянка была уже в самом разгаре: я и работница госбанка Галина наливали начальственным лицам кому водочку, и на закусь соленые огурчики с помидорчиками, а кому шампанское. Хорошо поддавший к этому времени начальник коммунального хозяйства города Дрозденко, плескавшийся в канале, крикнул шутливо Первому:

– Эй, жеребец, ты же смотри, сам все шампанское не выхлебай! Товарищу не забудь оставить.

Юрий Никитович, сидевший на берегу, протянул, не вставая с места, руку за спину, взял стоявшую там ополовиненную бутылку с шампанским и, состроив задорное мальчишеское лицо, запустил ее в направлении кричавшего со словами:

– На, пей, скотина, тут и тебе хватит!

И надо же, попал. Прямо в лоб. А начкомхоза, надо сказать, был парень не слабак, под стать первому секретарю – ростом под 190, а весом и того более – 120 кг. Вот только он никак не ожидал от своего партийного босса и собутыльника такой меткости, и от неожиданного удара, не успев даже ойкнуть, скрылся под водой.

Первый, да и мы с Галиной вначале подумали, что Дрозденко дурачится, нырнул и где-то затаился, а когда наконец сообразили, что все всерьез, и он до сих пор не вынырнул от попадания бутылкой в голову, прошло около минуты, а может и больше – все это время тот из-под воды не показывался.

Первый и его водитель, который находился поблизости, взволновались и прыгнули в воду (другие – второй водитель и исполкомовский работник в это время были далеко от места событий, они в сторонке занимались шашлыками) и попытались вытянуть из воды этого гиганта, но, как назло, глубина в этом месте чуть-чуть превышает рост человека, составляя что-то около двух метров, и это им не удавалось, а от нас, женщин, помощи ждать не приходилось: подругу – ту испугом словно парализовало, а я – наоборот – заверещала, как ненормальная.