Барбара Виктор - Новости любви Страница 20

– Где-то около месяца. Но я уже сбросила десять килограммов и сброшу еще пятнадцать.

– Ну в этом меня не нужно убеждать, – улыбнулась Куинси. – А как ты питаешься?

Как раз подоспел наш завтрак. Когда Куинси разложила все у себя на столе, я описала ей свою методу.

– На завтрак у меня обычно ссора с Эриком и чашка черного кофе в придачу.

– Неплохо. А как насчет ленча, когда его уже нет дома?

– С ленчем нет проблем, потому что я ем только после занятий в танц-классе. Кроме того, я беру себе в компанию только моих знакомых по занятиям, которые тоже придерживаются строгой диеты. Так что ленч состоит только из йогурта или фруктов.

– А обед? Ты готовишь его для Эрика?

– Да, только по воскресеньям. Я готовлю рыбу или говяжью вырезку. Клара дала мне скороварку для овощей, которая мне здорово помогает. Еще я заправляю лимоном или уксусом салат. Вот и все. Никаких десертов, хлеба или вина. Такие вот грустные дела.

– Куда уж грустнее, – серьезно отозвалась Куинси. – Ну а перед сном, если ты вдруг проголодаешься вечером, ты снова стараешься поссориться с Эриком?

– В этом нет необходимости, – улыбнулась я. – То есть для этого не нужно стараться. Его раздражает моя убогая внешность.

Куинси только покачала головой.

– Не более убогая, чем ты того заслуживаешь… Ну а твоя одежда, Мэгги, тебе все стало мало?

– Естественно… Я ношу то, что отдала мне Клара. Вещи, которые она носила, когда была беременной.

– Ох, Мэгги, – вздохнула Куинси, – пожалуйста, не позволяй никому говорить, что для такой толстухи у тебя красивое лицо. Это неправда. Ты выглядишь ужасно, и никогда об этом не забывай!

Когда мы покончили с салатом, поболтав еще немного о том о сем, я наконец решилась спросить Куинси о том, о чем не решалась спрашивать два года.

– Ты мне можешь помочь, Куинси? Я хочу работать на телевидении. Я говорю, конечно, не о том, чтобы сразу делать документальные передачи. Я готова делать все что угодно, лишь бы это открыло мне дверь на телевидение.

Она встала и, выйдя из-за стола, подошла к огромному окну. Когда она наконец обернулась, выражение ее лица было чрезвычайно сдержанное.

– У меня обширные связи в этом бизнесе, но сейчас я не намерена представлять тебя кому-либо. Сейчас, когда ты так выглядишь.

Я опустила голову. Конечно, она совершенно права. Но до чего унизительно это слышать!.. К счастью, Куинси была не из тех, кто задерживается на неприятном предмете, если должные выводы уже сделаны. Она снова вернулась за свой стол и принялась копаться в картотеке своего компьютера. Выудив искомый номер телефона, она сняла трубку.

– Ник? Это Куинси… Я – прекрасно. А как ты, дорогой? Я подумала, о чем ты меня просил, и нашла кое-кого – лучше человека тебе не найти. Но есть одна трудность. Сейчас она занята… Не мог бы ты с ней встретиться… – Тут Куинси вопросительно взглянула на меня поверх очков. – Встретиться, скажем, через два месяца. Сейчас она работает над другим проектом, но очень бы хотела заняться местными новостями. Ты подождешь?.. Да, Ник, прекрасно!.. Ее имя?.. Мэгги Саммерс.

Куинси не слишком покривила душой перед Ником Спригом, начальником отдела местных новостей на американском телевидении. Я действительно была всецело поглощена другим проектом. А именно, я должна была похудеть на пятнадцать килограммов.

– Значит так, – сказала Куинси, закрывая тему, – у тебя есть приблизительно два месяца, чтобы разобраться со своей тягомотиной. Потом я звоню Нику и договариваюсь с ним о встрече. А пока ты должна составить подробную самохарактеристику, чтобы я отослала ее куда следует.

– Вот она, – сказала я, протягивая ей листок. – Я указала здесь даже то, что я могу печатать шестьдесят слов в минуту.

– Раз указала, – усмехнулась Куинси, – значит, этим и займешься.

Она вызвала секретаршу.

– Эллен, возьмите это, вымарайте все, что относится к курсам машинописи, и сделайте мне три экземпляра.

– А чем я буду заниматься? – робко поинтересовалась я.

– Сначала, наверное, всем понемногу. Пока не обучишься телевизионному ремеслу.

– А потом?

– Если ты только признаешься, что печатаешь на машинке, – снова улыбнулась Куинси, – они засадят тебя за нее, а на то место, о котором ты мечтала, наймут кого-то другого… Ну а если ты не признаешься, то получишь то, что хочешь.

– А чего я хочу?

Она внимательно посмотрела на меня.

– Ну естественно, ты рвешься в эфир. Я задумчиво закусила нижнюю губу.

– Или не рвешься? – спросила Куинси.

– Думаю, что да.

Впрочем, Куинси не очень-то интересовало мое мнение. Она была озабочена тем, как вернуть мне прежнюю форму.

– Ты будешь являться ко мне каждую неделю, чтобы я видела, какие ты делаешь успехи, – заявила она. – Я поставила на тебя, Мэгги Саммерс. Теперь ты стала моим клиентом.

Но она была также и моим другом. Придвинув свой стул поближе ко мне, она нежно сказала:

– Что бы ни случилось с тобой в будущем, как бы высоко ты ни залетела и как бы великолепно ни выглядела, я хочу, чтобы ты запомнила то, что ты чувствуешь сейчас. Я хочу, чтобы ты помнила, что ты выглядела так ужасно, что я даже побоялась показывать тебя кому бы то ни было… И пожалуйста, постарайся больше никогда себя не разрушать!

Слезы выступили у меня на глазах, когда я спросила:

– Но почему ты так нянчишься со мной?

Она громко расхохоталась и поднялась из-за стола.

– Да потому что ты великолепна, забавна и, очевидно, имеешь тягу к самоуничижению. Такие женщины, как ты, в нашем бизнесе позарез нужны.

Я неукоснительно являлась к ней каждую неделю, хотя иногда она была так занята, что даже не могла перекинуться со мной парой слов. Это не имело значения, поскольку наше дело и так продвигалось. Я показывалась в дверях ее офиса, и она кивком приглашала меня зайти. Я расстегивала пальто, поднимала повыше юбку и ждала, когда она сделает мне большим пальцем знак «Во!». У нее всегда сидело множество народа – режиссеры, администраторы, исполнительные директора из Ай-би-эн – и все они в крайнем недоумении наблюдали это мое странное действо перед Куинси. Наконец два месяца прошли. Я снова сидела у нее в офисе. На этот раз на колене моей изящной ноги я держала записную книжку и слушала, как Куинси разговаривает по телефону с Ником Спригом.

– Завтра в десять утра, – сказала она. – Да, она здесь у меня… Благодарю тебя, Ник!

– Я так тебе признательна, – сказала я, когда она положила трубку.

– Не будь признательной, – попросила она. – Веди себя по-прежнему глупо.

Приемная Ай-би-эн была задумана как образец не только архитектуры и дизайна, но и среды обитания. Помещение сверкало хромированной фурнитурой. На нежно-сером ковре стояли разноцветные керамические горшки с пышными и свежими комнатными растениями. Стены были задрапированы тканью приглушенных голубых тонов и украшены монументальными графическими работами современных знаменитостей. У входа дежурили молодые люди, похожие на манекены с витрины шикарного магазина. На них были красные пиджаки с вышитой на груди эмблемой Ай-би-эн, они стояли навытяжку, сложив руки за спиной, и приходили в движение только когда надо было сопровождать очередную партию посетителей.