Айрис Джоансен - Коснись горизонта Страница 22

— Наверняка, — согласилась Билли. — Кажется, он полагает, что без его помощи я не в состоянии позаботиться о себе.

Билли вдруг испуганно замолчала, когда до нее дошел смысл того, что сообщила Ясмин:

— Они держат его в тюрьме?

Ясмин удрученно кивнула:

— Он провел некоторое время в библиотеке с шейхом Каримом и Донахью, а потом охране было приказано отвести его в «Серебряный Полумесяц» и держать там до новых распоряжений шейха Карима.

— «Серебряный Полумесяц», что это такое?

— Это место вечерних развлечений, кафе, точнее ночной клуб, и принадлежит этот клуб шейху Кариму, как и большая часть собственности в Зеландане. Часть помещений открыта для посетителей, но в доме есть и тайные комнаты. Шейх использует их для встреч и таких дел, которые следует хранить в строжайшем секрете.

— Там он и держит неугодных ему людей? — изумленно спросила Билли. — Не могу в это поверить. Никогда бы не подумала, что шейх может пойти на это.

— Думаю, что все, что делает шейх, он делает из благих побуждений, — произнесла Ясмин осторожно. — Вашему другу не сделают ничего плохого, если, конечно, он не злоумышленник.

— А кто будет решать, виноват он или нет? — спросила Билли язвительно. — Очевидно, что в Зеландане шейх Карим является и судьей и палачом.

Внезапно Билли вздрогнула, представив себе, какой вред могут причинить Юзефу. «Ведь Карим совершенно сошел с ума на почве безопасности Дэвида. То, чем занимается Юзеф, вполне может быть каким-то образом связано с Ладрамом, и это может окончательно погубить его в глазах Карима», — подумала Билли.

— Я должна вытащить его оттуда.

— Нет! — твердо сказала Ясмин. — Может быть, если вы пойдете к шейху и обратитесь к нему с просьбой…

— С просьбой? — повторила возмущенно Билли. — Он же диктатор! Вы что, думаете, что я стану на коленях просить его отпустить человека, которого он задержал безо всяких на то оснований? Нет, я сама найду способ его освободить.

— Тогда идите к Лизану. Пусть он попробует воспользоваться хорошим отношением шейха к нему.

— Нет, я не собираюсь втягивать в это дело Дэвида, — сказала Билли, вскакивая на ноги. — Юзеф — это моя забота, и я постараюсь никого в это не втягивать.

— Почему бы не подождать до завтра? — снова попыталась образумить Билли Ясмин. — Одна ночь ничего не изменит, а вы, может быть, передумаете и все-таки пойдете к шейху.

— Ни за что! — Голос Билли звучал решительно. — Я должна вытащить его сегодня.

Она оглянулась:

— А где джелаба, которую я недавно надевала? Она с капюшоном, которым я могла бы закрыть лицо.

Билли достала пару брюк:

— Они могут понадобиться, если в кафе не будет слишком яркого света. Может быть, тогда я могу сойти за мужчину. Как я поняла, проведя здесь несколько дней, одинокая женщина на улице выглядит подозрительно.

— Джелаба в шкафу, — подсказала Ясмин. — Вы что же, собираетесь освободить своего друга силой?

— Если ничего другого не останется. Я приму решение на месте.

Ясмин покачала головой:

— Я бы никогда вам не рассказала об этом, если бы предполагала, что вы решитесь на такую глупость. Я полагала, что вы предоставите Лизану решить эту проблему.

— Я сама решаю свои проблемы, — резко ответила Билли.

Просторная черная рубашка была достаточно широкой, чтобы скрыть ее маленькую грудь, а ее короткие замшевые ботинки вполне могли сойти за мужские. Внезапно она обернулась, и в глазах ее засветилось любопытство.

— Почему вы рискнули рассказать мне о Юзефе? Вы же знаете, что шейх будет в бешенстве, если узнает, что вы меня предупредили. Я знаю, как вы дорожите своим положением в этом доме.

— Это моя жизнь, — сказала Ясмин, глядя прямо в глаза Билли. — Быть в услужении в доме шейха Карима — это большая честь для жителей Зеландана. Я мечтала получить это место, еще когда была девочкой.

— Тогда почему вы мне сказали?

— Это все из-за Лизана, — ответила Ясмин. — Вы нужны ему, и, если он увидит вас грустной, он будет несчастен.

— И это значит для вас больше, чем ваше место и преданность Кариму?

— Это самое главное. — Глаза Ясмин заблестели. — Что бы ни случилось, Лизана нельзя огорчать. Однажды случилось так, что я слишком беспокоилась о своем месте и потеряла мою Зайлу, Лизан не рассказывал тебе о Зайле?

Билли отрицательно покачала головой:

— Я не знала, что у вас есть дочь. Зайла — это ваша дочь, да?

— Да. — Ясмин тяжело вздохнула. — Я никогда не была замужем. Зайла родилась незаконнорожденной. Я слышала, что в вашей стране в этом нет ничего предосудительного, а в Седихане это преступление, грех. Зайла родилась, когда мне было тридцать, и я верила, что нашла свою любовь. — Ясмин грустно улыбнулась. — Но этот человек был иностранец, у него уже была семья. И все-таки мне удалось родить Зайлу и сохранить свое место.

— Это шейх помог вам? — спросила Билли.

— Я не могла рисковать. Мой поступок был бы слишком постыдным в глазах моих сограждан. Мне удалось сохранить в тайне рождение Зайлы, и я отослала ее к моей матери в Марасеф, чтобы она росла там. Я навещала ее при любой возможности и посылала столько денег, сколько могла. Мне хотелось быть уверенной в том, что Зайла ни в чем не нуждается. — Она покачала головой. — Я должна была быть рядом, чтобы защитить ее.

— Вы сделали все, что смогли, — сказала Билли с чувством.

— Того, что я делала, оказалось недостаточным. Моя мать была уже старой и не могла хорошо следить за ней. Марасеф очень опасный город для тех, кого некому защитить. — Ясмин закрыла глаза и перешла почти на шепот: — Однажды Зайла исчезла. Она была такой милой, симпатичной, веселой и жизнерадостной девочкой. Потом мы узнали, что случилось с ней. — Ясмин прикрыла потемневшие от гнева и боли глаза. — Я была в панике. Сделала все, что только могла. Обратилась в полицию, сама искала ее повсюду. Прошло полгода, но я не нашла никаких следов. И тогда я рассказала Лизану. — Она грустно улыбнулась. — Я не хотела делать этого. Но он видел, что я переживаю, и заставил все рассказать. Спасибо Аллаху.

— Что же он сделал? — спросила потрясенная Билли.

— Он разыскал ее и привел домой, — тихо ответила она. — Он отправился в Марасеф и искал ее, пока не нашел. Он обнаружил ее в публичном доме, как мы и подозревали. Они накачивали ее наркотиками и держали в этом состоянии, чтобы использовать в своих целях. — Голос Ясмин прерывался от гнева. — Моей девочке было тогда только тринадцать лет.

— О Господи. — Билли почувствовала, как к горлу подступили слезы.

— Вы когда-нибудь видели человека, страдающего от наркомании? Это ужасно. И не только для больного, но и для тех, кто пытается помочь ему. Я голову потеряла от горя, я не знала, что делать. Но Лизан не покидал ее ни на минуту, он спас ее. Мы отпаивали ее лекарствами, но на ее страдания было страшно смотреть. — Лицо Ясмин застыло от боли. — Наконец она стала приходить в себя, и это было еще хуже, потому что она начала вспоминать то, что произошло с ней. Ее не покидали страх и ужасные ночные кошмары. В эти минуты Лизан тоже был рядом. Он украшал ее комнату растениями и цветами, приносил ей, как маленькой девочке, воздушные шары. Он окружал ее заботой и вниманием, часами сидел, выслушивая ее исповедь. — По щекам Ясмин текли слезы. — Я не могла этого слышать, сердце мое разрывалось от боли. А Лизан слушал. И постепенно моя девочка начала оживать, ее страх исчезал, лицо оживляла улыбка. Потому что Зайла видела, что для Лизана она осталась таким же прелестным ребенком, каким была раньше. Он был терпелив и ласков с ней, как заботливый брат.