Герцель Давыдов - Десять дней в ноябре Страница 23

– Да, непременно, – проговорил Вольф.

Мастер записал адрес Джули и пообещал, что ра-

ботник перед доставкой обязательно позвонит и преду-

предит о своем приходе.

Поблагодарив Вольфа, Джули доела салат, а за-

тем, немного погуляв по улицам города, отправилась

домой.

Майнц, Германия, 4 ноября 1939 года

После ужина, достав из кладовой полотно и краски,

Гарри пошел в салон, чтобы приступить к написанию

новой картины. Лея начала наводить порядок. Она со-

бирала посуду со стола, когда услышала шумный смех

вернувшихся на кухню Моники и Хелен.

– Девочки, почему вы еще не сняли платья? —

спросила Лея.

– Мама, пожалуйста, разреши нам еще немного

побыть в платьях, мы в них такие красивые… – нежно

произнесла Хелен.

– Я сейчас буду мыть посуду, а папа собирается

рисовать в салоне, – спокойно сказала Лея. – Так

что если вы останетесь на кухне, я могу случайно

на вас что-нибудь опрокинуть, и вы испачкаете оде-

жду. А если вы пойдете с папой, то на вас может по-

пасть краска. Завтра вам нужно выглядеть хорошо —

и утром в детском саду, и потом, когда приедут бабуш-

ка и дедушка.

– Хорошо, мама, я уже иду переодеваться, но мож-

но мы потом посидим с тобой и папой до того, как на-

ступит наш день рождения? – спросила Хелен.

– Доченька, сейчас девять вечера, ваш день

рождения наступит только через три часа. Вы можете

посидеть с нами немного, но через полчаса вам нужно

лечь спать, так как завтра рано идти в детский сад.

– Я не буду переодеваться, а также не собираюсь

идти спать, и вообще с вами скучно, – сказала Мони-

ка, – я пойду к папе.

– Переоденься! – крикнула Лея вслед Монике,

но та побежала в салон, где Гарри уже приступил к ра-

боте. – Хелен, а ты не хочешь спать? – спросила Лея

у внимательно наблюдавшей за мытьем посуды дочки.

– Пока не очень. Мама, можно я сниму платье,

а затем тоже пойду посмотрю, что рисует папа? Мне

очень хочется посидеть с вами, а потом, как только ты

скажешь, я лягу спать, – тихо попросила Хелен.

– Да, доченька. Переоденься, чтобы не испачкать-

ся, и иди к папе. Я сейчас все домою и тоже приду.

– Спасибо, мама.

Переодевшись и пройдя в салон, Хелен присела

около Моники, которая, устроившись на диване, вни-

мательно наблюдала за работой отца. Через пятнадцать

минут к ним присоединилась и Лея, закончившая мыть

посуду на кухне. Она увидела, как Гарри продолжал

наносить очередные мазки на новую картину, а дочки

внимательно наблюдали за движениями его рук. Лея,

не отвлекая Гарри от работы, присела к дочкам на кро-

вать, обняла их и тоже стала наблюдать за созданием

картины, сюжет которой уже прояснялся. Гарри ста-

рательно вырисовывал на холсте опускающееся за го-

ризонт солнце, пустой парк и какую-то птицу на ветке

безлистного дерева.

– Папа, а кто это сидит на дереве? Белка? – зада-

ла вопрос Моника.

– Нет, это сова, – ответил Гарри, продолжая ра-

ботать кистью. – Может быть, не совсем хорошо по-

лучилась. Я так и хочу назвать эту картину – «Сова».

– У тебя все картины про животных, – задорно

засмеялась Моника. – Первая называется «Мишка»…

– Не «Мишка», а «Медведь», – поправил отец.

– Вторая – «Рыбы», а эта – «Сова».

– Все правильно, доченька: первая – «Медведь»,

вторая – «Рыбы», а эта – «Сова».

– Хелен, а ты почему молчишь? – спросил Гар-

ри, продолжая рисовать. – Тебе не понравилось?

– Папа, ты очень красиво рисуешь, но эта картина

какая-то темная. Мне она не очень нравится, – сказа-

ла Хелен, которая все это время молча сидела и, как се-

стра, следила за движениями отцовских рук.

– Зато мне очень нравится, – сказала Моника. —

Я все папины картины люблю, папа у нас рисует луч-

ше всех в мире.

– Девочки, прекратите, – улыбнулась Лея.

Гарри, увлеченный процессом, все же решил сде-

лать небольшой перерыв и, положив кисточку в банку,

наполовину наполненную водой, спросил у Хелен:

– Доченька, а какая картина тебе нравится?

– Та, где рыбы, – повеселев, ответила девочка.

– И мне, – поддержала ее Лея. – Там ясный

солнечный день, необъятное море и две рыбы посреди

него… А здесь у тебя все получилось почему-то в бо-

лее темных тонах.

Гарри еще раз бросил взгляд на картину, где и в са-

мом деле преобладали темные тона, а затем, повернув-

шись к жене и полоща кисть в банке с водой, произнес:

– Лея, ты же прекрасно знаешь, что я не выду-

мываю сюжеты, а рисую то, что вижу во сне. Первая

моя картина была связана со сном, в котором я убе-

гал от медведя. Вторая картина, с рыбами, нарисована

в 1932 году, семь лет назад. Кстати говоря, как бы это

ни показалось странным, но сон я увидел в ту ночь, ког-

да после двадцатилетнего перерыва посетил синагогу.

– Ты так хорошо все это помнишь, потому что ста-

вишь даты на передней стороне холста? – спросила

Лея, поглаживая головы близняшек, примостившихся

у нее на коленях.

– Даты только напоминают год написания карти-

ны, а так каждая из них со своей историей. И несмотря

на то, что прошло уже столько лет, я помню практиче-

ски все детали, касающиеся моих картин.

Гарри повернул голову в сторону стены, где висе-

ли картины, и внимательно смотря на них, сказал:

На следующий день после того, как мне приснил-

ся медведь, я встретил тебя на свадьбе Клауса и Тиль-

ды. А вторая картина, с рыбами, связана с тем тяже-

лым днем, когда сначала мы с тобой были у гинеко-

лога, потом я пошел на работу, а после – в синагогу.

Вернувшись домой, я увидел, что ты спишь, лег рядом,

обнял тебя и тоже заснул.

– Как интересно, – задумчиво сказала Лея. —

Раньше ты никогда об этом мне не говорил.

– Да, это был непростой день… Мне бы не хоте-

лось вспоминать те не самые лучшие времена нашей

совместной жизни. Я только помню, что был такой

уставший, что сразу же уснул. И во сне я увидел себя,

сидящим на берегу и смотрящим в прозрачную воду,

сквозь которую проходили лучи солнца, окрашивая ее

в желтый цвет. И в этой прозрачной воде плыли две

большие рыбы. Когда я проснулся, то быстро записал

сюжет этого сна на листок бумаги, а потом перенес

свои впечатления на холст.

– А куда повесишь свою новую картину?

– Между этими двумя, – ответил Гарри, визуаль-

но представляя на стене и третью картину, снова взгля-

нув на картины «Медведь» и «Рыбы».

Папа, ты так красиво рисуешь, научи и меня, по-

жалуйста, – произнесла внимательно следящая за от-