Лавирль Спенсер - Сила любви Страница 24

Остались позади еще два часа, проведенные уже в зале, где были накрыты поминальные столы, – среди запахов кофе, горячих блюд с томатным соусом и бананового желе. И вновь Ли принимала соболезнования.

С Грегом пришли проститься его школьные друзья, полицейские и их жены, клиенты ее магазина, бывшие коллеги Билла, поставщики аксессуаров для магазина, члены лютеранской конгрегации, с которыми она была едва знакома, школьные приятели Дженис и Джои, некоторые из них – с родителями… Были и спортивный тренер Грега, учительница английского, которая принесла с собой стихотворение, написанное Грегом в девятом классе. Пришли даже те, кто помнил Грега еще двенадцатилетним мальчишкой-посыльным.

– Не верится, – повторяла Ли снова и снова. – Не верится. Столько людей!..

– Он запал в сердца многих, – ответила ее мать.

И пройдут еще годы, прежде чем затянутся в этих сердцах раны, нанесенные его смертью. Тяжело придется возлюбленной Грега Джейн Реттинг. И Нолану Стигу, который сейчас робко подошел к Ли и попросил на память какую-нибудь вещицу, принадлежавшую Грегу. И Дженис, которой предстоит пересесть за руль его автомобиля. Джои, к которому перейдет его коллекция пленок и дисков. Его старикам, которые хранят фотографию внука на стене в гостиной. И Кристоферу Лаллеку, которому суждено возвращаться в опустевшую квартиру.

Когда все стали расходиться, Крис был в числе немногих, кто задержался, помогая усталым, разгоряченным официанткам собирать складные металлические стулья, относить грязные кофейные чашки.

Ли стояла около двери в окружении родни. Обсуждали, что еще предстоит сделать в ближайшие дни: провести учет пожертвований, написать благодарственные письма, послать цветы в дома престарелых. Пег Хилльер вручила Ли поминальную книгу и маленькую белую коробочку со словами:

– Это книга соболезнований и открытки. Что ты намерена делать с нераспечатанными письмами? Хочешь, чтобы мы их забрали с собой, или сама займешься ими?

Ли бросила взгляд на Кристофера, который стоял в стороне, ожидая, пока она освободится. Ей хотелось броситься к нему, умоляя: «Пригласи меня прокатиться в своем новом автомобиле, увези отсюда, я не могу больше слышать эти голоса, видеть эти заплаканные лица, я устала от своих скорбных обязанностей! Увези меня отсюда!»

Но вместо этого она продолжила разговор с матерью, поблагодарила родственников, выразила признательность церковным служителям и официанткам, которые уже заканчивали уборку помещения, и вышла на улицу с пачкой нераспечатанных соболезнований.

На свежем воздухе ей стало легче. Джои и Дженис устроились на траве в тенистом уголке сада в окружении друзей – своих и Грега. Здесь были Ким, Нолан, Сэнди, Джейн, Денни Уитман. Ли поискала глазами Кристофера, но его поблизости не было. Не было и «эксплорера». И она почувствовала легкое разочарование. Хотя и прекрасно сознавала, что не вправе требовать от Кристофера постоянного участия. Он и так уже сделал больше, чем от него требовалось.

– Что, Кристофер уже уехал? – крикнула она, обращаясь к молодежи.

– Да, – ответила Дженис. – Он просил передать тебе, что, к сожалению, не смог проститься с тобой, – ты была очень занята.

– О!

– Он сказал, что позвонит.

Ли отвернулась, стараясь скрыть свое огорчение. А она-то думала, что они поедут домой, вытащат на террасу пару шезлонгов, может, даже откроют пару бутылок пива и просто молча посидят вдвоем. Она не знала почему, но ей хотелось сегодня вечером побыть именно с ним. Не с детьми, не с родителями, не с соседями или друзьями, с которыми пришлось бы все время говорить, отвечать на вопросы, подавать еду и убирать грязную посуду, следить, чтобы всем было • уютно, слушать чужие рассуждения. А ей хотелось одного – посидеть в тишине и разделить с кем-нибудь свое молчание.

Но ведь там, на траве, сидели ее дети, и она не могла сказать им: «Оставьте меня ненадолго одну».

– Вы готовы ехать домой? – позвала она детей.

– Конечно, но ты не против, если с нами поедут ребята?

Ли подавила вздох. Разумеется, детям тоже нужна была разрядка.

– Прекрасно, – ответила она.

Они встали с земли, отряхнув с себя травинки, и Ли поняла, что потребуется еще какое-то время, прежде чем жизнь войдет в привычное русло и она сможет принадлежать самой себе.

Глава 5

В сгущавшихся летних сумерках Кристофер возвращался домой. Он совершенно упустил из виду, что сегодня понедельник, и потому скопление машин на улицах его несколько удивило. Но жизнь шла своим чередом, и люди спешили с работы, останавливаясь у булочных, чтобы купить домой хлеба, выстраивались в очереди у автозаправок. Последние четыре дня вырвали его из привычной обыденности, и бурлящая вокруг жизнь шла вразрез с его душевным состоянием. Прохожие казались ему черствыми, бездушными созданиями, хотя он прекрасно понимал, что никто из них не знал о смерти Грега Рестона и не догадывался о том, что перед ними человек, возвращающийся с похорон друга.

Мысль о том, что его ожидает пустой дом, резко поубавила скорость его автомобиля. В глазах ожила сцена: маленькие Рестоны на траве в окружении друзей. Он хотел было присоединиться к ним, но подумал, что староват для этой компании. Он явно не вписывался в нее. Единственным человеком, с которым он действительно хотел бы остаться, была Ли, но для нее он был слишком молод, так что и здесь его присутствие было не к месту. Да он и так уже злоупотребил ее гостеприимством. В конце концов, он ведь не член ее семьи.

Пойти ему было некуда, и он отправился домой.

В квартире было тихо и душно. Он вышел на балкон. Внизу, под окнами, зеленели лужайки Гроув-парка, а вдали, за широкой полосой густых лесов, поблескивала Миссисипи. Солнце еще не село, и его последние лучи скользили по зеленым верхушкам деревьев и крышам парковых построек. На лужайке в разгаре был пикник, который устроила своим ребятишкам парочка молодых мам. Пахло жареным мясом. Дети резвились, надувая жвачки до размеров бейсбольного мяча, до Криса доносились счастливые детские возгласы: «Посмотрите на этот! Посмотрите на этот!»

Ему, сколько он помнил, никогда не устраивали праздников.

Он вернулся в комнату, ослабил узел галстука, расстегнул рубашку, вытянув ее из брюк, открыл холодильник и достал баночку «Спрайта». Сделав глоток, он вдруг заметил, что горит красная лампочка на автоответчике.

Он перемотал пленку. Вскоре раздался мальчишеский голос:

– Эй, старик, что еще с тобой стряслось? Ты же обещал, что мы куда-нибудь отправимся в этот уикэнд. Обещал позвонить. Черт возьми, старик, ты, оказывается, такой же, как все они. Никогда не держишь слова! Можешь мне больше не звонить. Не трудись! Мне есть чем заняться. Я не собираюсь сидеть и ждать, когда позвонит говнюк вроде тебя.