Люси Гордон - Зимняя сказка в Венеции Страница 25

— Тише, милая, тише, не плачь. — Она говорила по-английски, хотя и не отдавала себе в этом отчета. Для нее не существовало ничего, кроме необходимости утешить и успокоить ребенка.

Роза проснулась и теперь громко рыдала, вцепившись в Джулию. Этот шум разбудил Карло.

Винченцо, на котором лица не было, подошел к малышу и взял его на руки.

Наконец рыдания Розы стихли. Теперь она лежала, прислонив голову к плечу Джулии. Женщина отклонилась назад и заглянула в заплаканное личико, боясь поверить тому, что слышала. Неужели возможно, чтобы?..

— Что случилось? — спросила она, на этот раз помня, что надо говорить по-итальянски. — Тебе приснился страшный сон? , — Да, наверное… Там было холодно и темно, и мне было страшно.

— Что-нибудь еще помнишь? — Джулия старалась, чтобы голос не дрожал.

Роза нахмурилась и долго молчала, но потом покачала головой.

— Просто темно, страшно — и очень одиноко и грустно. Как будто.., делается самое плохое на свете, но я не знаю, что.

— А помнишь, что ты кричала?

— Мне кажется, я не говорила никаких слов.

Просто кричала и кричала. — Внезапно встревожившись, она стала пристально всматриваться в лицо Джулии. — Я что-то сказала во сне?

— Нет, — вмешался Винченцо. — Ты ничего не говорила. Ты просто подняла ужасный шум и до смерти перепугала нас обоих, маленькая негодница. — Он послал Джулии предупреждающий взгляд.

Предостережение было излишним. Она ни за что на свете не стала бы слишком сильно давить на ребенка. Сегодня перед ней сверкнул луч надежды, и этим она пока будет жить.

— Выпьешь теплого молока? — спросил Винченцо.

Роза согласно кивнула и снова прислонилась головой к Джулии.

— А ты можешь сам его принести, дядя Винченцо? Мне хочется, чтобы Джулия осталась со мной.

Он положил Карло обратно в кроватку и пошел на кухню.

— Тебе часто снятся страшные сны? — мягко спросила Джулия.

— Иногда. С тех пор, как погибли родители.

Только они все такие перепутанные, что потом я даже не могу сказать, о чем они…

Ее голос умолк, и через минуту Джулия поняла, что успокоенная девочка снова уснула. Она сидела, гладила спутанные волосы дочки и думала о ней с неистовой материнской радостью.

Через какое-то время Роза прошептала, приоткрыв глаза:

— Дэнни у Карло?

— Нет, он на полу.

— Можно его мне?

Джулия подняла потрепанного старого кролика и вложила его в объятия Розы. Девочка удовлетворенно пискнула и мгновенно уснула.

Джулия опустилась на колени возле кровати и так стояла, глядя на Розу полными любви глазами.

Вошедший минуту спустя Винченцо застал их в этом положении и тихо удалился, оставшись незамеченным.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

На следующее утро вернулась Джемма, и Винченцо пошел проводить Джулию домой. Роза хотела пойти с ними, но Винченцо мягко уговорил ее остаться. У них впервые после событий вчерашнего вечера появилась возможность поговорить наедине.

Какое-то время они шли молча, потом Джулия сказала:

— У меня такое ощущение, будто я с помощью Розы познакомилась с Бьянкой. Я этому рада. Теперь она для меня реальный человек. До этого у меня, похоже, была мысль о том, что ее надо изгнать, потому что она незаконно захватила мое место. Но теперь я не могу так поступить. Надо, чтобы места хватило всем нам. Роза придет ко мне только вместе с Бьянкой.

— Это была женщина с самой щедрой на свете душой, — печально сказал Винченцо.

— Да, я теперь это знаю. Она старалась посту пить со мной по справедливости, и я отплачу ей тем же.

— И в конце концов Роза придет к тебе, — сказал Винченцо. — И ты ее увезешь отсюда.

— А ты просто будешь стоять и смотреть, как я это делаю?

— Во всяком случае, я не собираюсь препятствовать ей, если она захочет быть с матерью. В родстве ваших душ сомневаться не приходится. И Роза это чувствует. В глубине своего существа девочка знает, кто ты такая. Она не осознает, что именно она знает, но это знание есть, и рано или поздно оно всплывет на поверхность.

— Это чуть не случилось вчера вечером, — сказала Джулия. — Она кричала по-английски.

— Почему ты так думаешь? «Нет» звучит одинаково на обоих языках.

— Но она кричала «Mummy», а не «Mamma».

— Да, — задумчиво произнес он. — Она заново переживала тот момент, но когда проснулась, то ничего не помнила.

Когда показался все еще закрытый ресторан, они увидели, что какой-то молодой человек пытается заглянуть через окна внутрь.

— Эй! — окликнул его Винченцо.

Молодой человек вздрогнул. Он был худой, светловолосый и нескладный.

— Здравствуйте! — сказал он. — Меня зовут Терри Дейл. Я работаю на фирму «Саймон и сын». Я ищу миссис Хейдон.

— Это я, — тут же отозвалась Джулия. И добавила, обращаясь к Винченцо:

— Это мои адвокаты в Англии. Я позвонила им, когда поселилась здесь.

— Прошу, — сказал Винченцо, открывая дверь ресторана и приглашая обоих войти.

— Я принес вам хорошие новости относительно компенсации, — объявил Терри Дейл, как только вошел. Он что-то написал на клочке бумаги и сунул ей. — Ну, как вам это?

При виде суммы Джулия широко открыла глаза.

— Вы уверены, что не приписали по ошибке лишний ноль? — спросила она.

— Здорово, правда? Но это еще не все. Все знают, что вы разыскиваете вашего мужа, и если у вас есть какие-то зацепки, то тогда…

— Прошло много лет, — осторожно сказала Джулия. — Возможно, его уже нет в живых.

— Это не имеет значения. Даже если он мертв, полиция может отследить его былые связи, допросить тех, кого он знал, и гак далее. Это могло бы принести вам значительную прибавку.

— А я и не знала, что это делается таким образом.

— Официально нет, но такого рода информация может быть полезной…

Терри Дейл принялся писать еще цифры и показывать ей с видом щенка, ждущего, чтобы его погладили по головке.

— Очень жаль, но я ничем не могу вам помочь, твердо сказала Джулия. — У меня нет ни малейшей информации, и это мой окончательный ответ. Придется довольствоваться меньшей суммой компенсации.

— Да, жаль, потому что…

Джулия взяла бумажку с цифрами и порвала ее на мелкие кусочки.

— До свидания, мистер Дейл. Поблагодарите, пожалуйста, вашего босса за его старания и попросите довести дело до конца.

Выпроводив его, она вернулась к Винченцо и увидела, что он смотрит на нее с выражением, в котором смешивались поровну одобрение и подозрение.

— Я не видел этих цифр, — сказал он, — но они, должно быть, впечатляют.

— Еще чего! Чтобы дом кишел полицейскими?

Чтобы Роза расстраивалась? Ни в коем случае.