Сойкина Ворона (СИ) - Галина Валентиновна Чередий Страница 28

— Я все же предпочту сначала ответить на твой незаданный вопрос, а точнее ввести в курс творящегося вокруг, а исходя из этого и твоей возможной реакции мы обсудим личные моменты. Или нет.

— «Или нет» — без вариантов, — за лукавым блеском в голубых глазах напротив мелькнуло нечто более опасное и глубинное — упрямство мужчины, что не намерен свернуть с выбранного курса. Упрямство его, а совершенно необъяснимая инъекций чувственного жара по моим венам. Вот же черт! Неужели все заново? В смысле формула «чем больше себе запрещаешь — тем острее желание нарушить собственный запрет» в действии?

— Посмотрим. Как ты заметил воняет тут горелым и на двери пятно, и это все неспроста. Некий бизнесмен изъявил желание выкупить все квартиры в нашем доме и реставрировать его, очевидно сделав своим типа фамильным гнездом.

— Ну че, похвальное начинание, тем более в наши времена, когда всем все похрен, — взгляд Сойки сфокусировался на моих губах, усилив кратно то самое ощущение невидимого прикосновения. Мы не целовались. Не в губы. Я не знаю как это. С ним. Но в горле вдруг сухо, зато совсем в другом месте вообще не к месту влаги прибывает.

— В общем-то да, — была вынуждена согласиться я и таки сглотнула. — Но проблема в том, что я никуда выселяться и переезжать не хочу, как и продавать свою часть недвижимости. У тебя масло горит.

— А-а-ага! — протянул Михаил и, крутанувшись на месте, присолил и поперчил мясо и закинул его на громко зашкворчавшую сковородку. А я, вместо того, чтобы получив послабление в мужском на меня воздействии и отвернуться, уставилась на его задницу. — Ясно, стало быть поджог — это акт устрашения от этого самого типа, чтобы ты передумала?

Сойка налил в кастрюлю воды и водрузил ее на соседнюю конфорку и снова развернулся, и вот тут уж глаза я резко подняла, потому что чертовы спортивные штаны скрыть очевидного — то есть, что возбуждаюсь не только я одна — тут не могли совершенно.

— Не от него самого. Ко мне приходила с документами адвокат, представляющая его интересы. Сначала одна. Потом с парой амбалов. А после под дверь навалили тряпья и подпалили. Так что, ты имей в виду: где отхватил себе съемное жилье, и какие могут быть последствия.

— К ментам ходила, и заявление у тебя, конечно, не приняли, — словно и не заметив моих последних слов, утвердительно сказал Сойкин и понимающе ухмыльнулся, приваливаясь задницей к столу позади себя.

Абсолютно нечто дурацкое происходит. Такое устойчивое чувство, что говорим мы одновременно как будто на двух параллельных уровнях. И совсем на разные темы. Вербально — о моих проблемах с квартирой, а глаза-тела-дыхания — лишь о степени взаимного влечения.

— Да. Шансов доказать что-то никаких, и вообще, похоже, оно им не надо и других забот хватает.

— Последишь тут? — отложил Сойкин лопаточку и пошел с кухни, бросив через плечо: — Вода как закипит, макароны закинь!

Я в легком недоумении моргнула ему вслед, а потом посмотрела на печку и стол. Это было странно. Все. И это общение и в том смысле, что я никогда не готовила для мужчины (отец не в счет) или вместе с ним. С Гариком мы встречались тайно, пока не расписались, а фактическое совместное проживание длилось у нас меньше суток потом. В общине я на кухне не работала, только на скотном дворе. Ради случайных любовников тоже не заморачивалась, ведь никаких намерений продемонстрировать свои способности по ведению домашнего хозяйства никогда не имела. Так что… странно, да.

— …сегодня не на смене? — донесся до меня обрывок явно телефонного разговора Михаила с кем-то. — Ну, супер! Витек, мне помощь твоя позарез нужна профессиональная. Да-да, по этой части. Я тут хату снял, а вокруг какая-то погань хулиганит. Ага, под дверью дымовуху сделали, прикинь! То ли просто так, то ли выжить пытаются, короче, нужно разобраться… Ну само собой, поляна с меня, мужик! Ок, жду!

Сойкин продиктовал адрес, возвращаясь на кухню и снова ловя мой взгляд, как в ловушку, своим.

— Так, сейчас Витька Фомин подвалит со своими прибамбасами, и мы с ним живенько скрытую камеру установим с тревожкой на датчике движения с минимальной площадью захвата, так что и снять сможем, если кто опять под дверью толочься будет, и среагировать успеем, вдруг что, — сообщил Сойка мне деловитым тоном. — Жень! Макароны! — я вздрогнула и увидела, что вода, и правда, закипела. — Кидай всю пачку, а я сейчас культяпку еще и на Витькину долю пожарю. Ты салат с маслом или майонезом будешь?

— Ты и на меня готовишь?

Все еще очень-очень странно. Для такой как я. Давно одиночки.

— Я и на Витьку готовлю, а на нас с тобой само собой. Что-то смущает?

— «На нас с тобой», — четко обозначила я свой повод не для смущения, а для дискомфорта.

— Не ешь мясо? Макароны? Салаты? — спросил Михаил, быстро орудуя лопаткой в сковородке.

— Ем, почему же, — пожала я плечами и взялась вскрывать пакет с макаронами. — Только обычно без компании.

— Слушай, Жень, время ужина, плита рабочая одна, проверил, предлагаешь нам возле нее толкаться чисто из принципа, лишь бы каждый сам по себе? Или думаешь, что я таким образом готовлю почву и для «нас с тобой» в одной постели чуть попозже?

— А это не так?

— Сегодня — нет. У меня внезапно появилась возможность заслужить твою благосклонность не в качестве кормильца, а на поприще защитника. Я слыхал, что это вроде как намного круче, поэтому шансы мои заметно выше.

Ага, вот и сошлись оба уровня нашей беседы в один.

— Ты бываешь хоть иногда серьезным?

— Ну, привет, а я что, сейчас не максимально серьезен?

— Сводя все к возможности еще раз переспать со мной? Между прочим, это все… — я ткнула в сторону входной двери, — вообще не шутки.

— С чего это раз? Один раз — это ни о чем! И здоровый сон — это, конечно, вещь нужная, но вдвоем с тобой я на него время тратить не планирую пока.

Вот опять же страннейшая в мире вещь — спонтанное решение, продиктованное мощью посетившего тебя влечения. Берет и отменяет запросто все твои прежние рассудочные установки и запреты себе же.

— А если я скажу, что секс с тобой больше в мои планы не входит? — я взяла и отложила в сторону уже вскрытую пачку макарон, так и не высыпав их в воду.

— Хм… Тогда я уточню: ты так просто скажешь или