Берт Хэршфельд - Акапулько Страница 29

Его разбудил басовитый гул — голос отца. Голос свершений. Голос человека, который знает все о том, как поступать.

Чарльз приподнялся на локтях. Скрывшись от солнца в тени большого зонта, Тео сидел за столом вместе с двумя другими мужчинами. На обоих были костюмы. Они потягивали что-то холодное и сосредоточенно изучали графики, прогнозы роста товарооборота и планы проведения рекламных кампаний. Казалось, от них поднималось целое облако решимости и решительности.

Тео ведь обещал, что этот день будет принадлежать ему и Чарльзу. Он говорил Чарльзу о купании в заливе, о том, чтобы покататься по гавани на лодке с прозрачным дном. Внезапно Чарльзу необъяснимо захотелось увидеть статую Гваделупской Девы. Что вдруг нашло на людей, и они затопили под водой золотую статую святой? Если долго смотреть на нее, можно получить ответ. Но не сегодня. И ни в какой другой день, наверное. Если только Тео сейчас неожиданно не встанет и не объявит, что их деловая встреча подошла к концу, а остаток дня принадлежит его сыну. Не похоже, слава Богу.

Чарльз снова улегся, мысли его бродили далеко. Он вспомнил мужчину, которого он встретил здесь, у бассейна — Пола Формана. Интересно, есть ли у Пола Формана сын..?

Спрятанные за темными очками глаза Тео были настороже — они внимательно изучали лица двух сидящих напротив мужчин. Привыкнув использовать любое возможное преимущество, Тео и сейчас выбрал место в тени; ни один из его служащих не осмелился предложить повернуть зонт так, чтобы он защищал от солнца всех их троих. Лысина Марвина Уилльямсона блестела от пота, и он постоянно промокал ее своим носовым платком. Второй мужчина, Джерри Баумер, хоть и не потел так сильно, но все время вертелся и елозил на стуле. Баумер был пухлым и, при обычных обстоятельствах, жизнерадостным мужчиной с маленьким красным ротиком и розовыми щечками. Он говорил тонким пронзительным голоском, который у большинства его собеседников вызывал смутно-неприятные ощущения.

— Эта встреча была весьма полезной, мистер Гэвин, обогащающей, я бы выразился. Подобные совещания держат человека в форме, если можно так сказать. Я словно заново зарядился энергией. Такая встреча, как многому она может научить! Мои знания колоссально обогатились, если можно так выразиться.

— Что касается меня, я хочу, чтобы твои знания обогатили наш бизнес, Джерри.

Баумер отлепил брюки от мокрых ляжек.

— Да, сэр. И я приложу все усилия, чтобы ваше желание исполнилось.

— Мы повторим все еще раз, — скомандовал Тео. — Начнем с тебя, Марвин.

Лысина Уилльямсона венчала худое и беспокойное лицо с редко когда спокойными глазами за стеклами очков в стальной оправе, которое казалось старше своего обладателя. Под стать всему этому было и узкое вялое туловище.

— Химическая природа нашей продукции, мистер Гэвин, — Марвин Уилльямсон тщательно выговаривал все слова, — такова, что… ну, она идеально удовлетворяет те вкусы и запросы, которые существуют на сегодняшнем рынке. И мы доведем себестоимость нашего товара до исключительно низкой отметки…

Тео прочистил горло.

— Это не аргумент, Марвин. С экономической точки зрения, конечно, сейчас подходящее время для запуска нашего товара в производство. Но меня все-таки беспокоят эти новые ароматы…

— Понятно, — Уилльямсон почувствовал себя неловко. Он был главным химиком в компании Тео Гэвина и в качестве такового отвечал за всю лабораторную работу.

— Мистер Гэвин, возможно, ваша критика действительно оправдана. Но я сделал все, что смог, и…

Тео жестом заставил его замолчать.

— Я думаю, нам вообще следует изменить направление, по которому ведется работа. Необходимо что-то попроще, не такое приторное, не такое подавляющее. Мы должны меняться, соответствовать своему времени. Женщины сегодня все меньше хотят играть пассивные роли, они отвергают старые традиции.

— Феминизм и все такое прочее, — вставил Баумер.

— Что-то вроде этого, — согласился Тео. — Давайте отойдем от тяжелых, насыщенных ароматов парфюмерии, мыла и всего прочего. Давайте внесем в нашу продукцию больше от природы.

— А что вы скажете об этом? — Баумер почти вскочил со стула, его пухлое личико сияло: «Натуральный аромат»!

Тео посмотрел на Баумера, и Баумер под этим взглядом сполз на свой стул.

— «Аромат» не то слово. Но «натуральный», или, лучше, «естественный» — да, это и будет нашей новой концепцией, господа. «Естественный»!

— Это по-настоящему здорово, мистер Гэвин! — воскликнул Баумер. — Как вы все схватываете, просто насквозь видите всю сущность. У меня вот тоже было такое чувство, какое-то неясное ощущение, что мы взяли не тот курс. Но теперь, всего несколькими словами, вы поставили все на свои места. Естественный — вот ключ ко всему. Естественная женщина. Естественный вид. Естественность! Ага! Может, так нам и следует назвать эту серию… — он вопросительно посмотрел на Тео.

— Рекламная кампания, — произнес Тео голосом, в котором ясно слышалось осуждение. — Все это очень плохо.

Маленький ротик Баумера открылся и закрылся.

— Эта серия потребует громадных капиталовложений: лабораторные разработки, стоимость производства, упаковка. Плюс непомерно раздутые расходы на рекламу. Прибыль с товарооборота должна окупить инвестиции в течение шести месяцев, иначе мы попадем в беду.

Тео по очереди зафиксировал свой взгляд на каждом из собеседников:

— А я не намерен попадать в беду.

— Я обещаю вам, мистер Гэвин, — отозвался сникший было Баумер своим тоненьким и кротким теперь голоском. — Верьте мне.

— Я верил своему отцу, — сказал Тео. — Пока однажды он не ушел из дома и больше не возвращался. Спустя много лет я случайно встретил его, и он мне сказал, что спланировал все загодя, за многие месяцы до того, как сбежал. Он так смеялся, вспоминая свой побег, как будто это было замечательной шуткой. Мое доверие дорого стоит. Очень дорого.

Баумер опустил голову и стал похож на побитого щенка.

— Вы действительно всегда все ставите на свои места, мистер Гэвин.

— Твое агентство получает пятнадцать процентов с оборота, Баумер. Это означает более трехсот тысяч долларов за первый год и гораздо больше потом. Так что займись производством.

— Слушаюсь, сэр. — И снова в бой: — Как только вернусь в Лос-Анджелес, сразу же засажу всех за работу, устроим настоящий марафонский мозговой штурм! Мы дадим нашей продукции новую жизнь! Я обещаю вам выдающуюся кампанию.

Тео ухмыльнулся и повернулся к Марвину Уилльямсону:

— Начиная с этого момента цена всей продукции в серии увеличивается. Удвой цену на все…